Александр Лидин - Проводник
Священник замер, закусил бороду и начал жевать ее в раздумье.
– И что вы предлагаете?
– Не знаю… Но кресты и святой воды я бы захватил.
Батюшка вновь кивнул. Снова он выскочил из комнаты, и в этот раз его не было несколько минут.
– Ты что делаешь? – вновь очнулся мой покемон.
– Ничего, – отмахнулся я.
– Ты что, собираешься рассказать этому попу, чем занимаешься? Ты совсем спятил?
– Нет. Я хочу уничтожить тварь с заправки и понять, что тут все-таки происходит.
– Учти, я очередной раз твой зад спасать не буду.
– А я и не прошу… Ну, чем тебе не правится этот священник?
– Поп!
– Священник, батюшка! Послушай, ты – атеист морковный, если эту тварь пули не берут, должно же существовать какое-то оружие?
– А почему ты считаешь, что встретишься в монастыре с этим упырем?
– Понятия не имею.
Но тут появился батюшка Михаил, и наш спор сам собой закончился.
* * *Если честно, я никогда не видел такого воинственного батюшку. В этот раз мы вместе с ним сели на заднее сидение.
– Что-то очень быстро батюшка стал Воином Христовым.
– Послушай, я устал от твоих комментариев, – фыркнул я на покемона.
– Опять с демоном глаголишь? – поинтересовался отец Михаил.
– Просто он первый раз видит такого служителя церкви. Удивляется, – кивнул я.
Батюшка смерил меня уничижительным взглядом, а потом хлопнул по спинке переднего сидения:
– Поехали! Скоро стемнеет, – прибавил он, поворачиваясь ко мне, – а я не хотел бы общаться с демонами в темноте.
– И все таки вы что-то недоговариваете… – протянул я.
– Хватит и того, что я поехал с вами, – и сказано это было таким тоном, что больше ничего спрашивать я не захотел.
* * *До монастыря мы доехали очень быстро. Он располагался на опушке леса – невысокая, полутораметровая отштукатуренная стена, по гребню которой были вбиты железные столбы и протянута колючая проволока.
– Похоже эти монахи хорошо себя охраняют.
– Угу! – кивнул батюшка. – У вас найдется инструмент?
– Боюсь, проволока под напряжением.
– Все может быть, – протянул батюшка.
Мы вышли из машины. Главные ворота монастыря находились в другом месте, но идти через главный вход смысла не было. Ольга достала из багажника пару Калашниковых, батюшка с интересом наблюдал за ее действиями. Один из автоматов она протянула мне, другой взяла на изготовку, так что стало ясно, что-что, а обращаться с автоматическим оружием она умеет.
– Лобовая атака? – спросил батюшка.
Я покачал головой. Подойдя к стене, я ногтем мизинца начертил на стене пару диаграмм, потом медленно, под диктовку Тогота прочел нужное заклинание. Вспышка зеленого пламени, и в стене образовалось округлое метровое отверстие.
– Это то, что я называю черной магией, запомни сын мой, и идет она от дьявола… – начал было причитать батюшка, но я остановил его.
– Лучше зарядите свой обрез, и пойдем, – предложил я. – Нас пока не ждут. Никто из них не подозревает о нашем присутствии. Мы не нарушили их защитный периметр.
– Видеокамеры наблюдения? – поинтересовалась Ольга.
Я взглянул на небо. Тяжелые тучи, скользящие над землей, по-прежнему сочились влагой.
– Сильно сомневаюсь, что они сейчас ведут наружное наблюдение, но чем черт не шутит, – при этих моих словах батюшка сплюнул через левое плечо и перекрестился.(Какое дикое сочетание язычества и христианской религии!) – Постараемся действовать осторожно, – с этими словами я нырнул в дыру изгороди.
Ольга и батюшка последовали за мной.
За изгородью лежал девственный луг. Местность постепенно повышалась и в метрах ста от усадьбы переходила в подножие довольно-таки крутого холма на вершине которого собственно и располагалось строение – трехэтажное здание выполненное в довольно странной манере. Тут, без сомнения, угадывались элементы классического древнерусского зодчества, но было и еще что-то непонятное, почти неосязаемое и тем не менее странно чужеродное.
– Пошли что ли, – предложил батюшка поведя стволом обреза.
Однако я не успел ему ответить. Прежде чем я произнес «да» из травы в воздух взвилась черная тень. Обрез батюшки громыхнул и тень – скорее всего это был огромный черный пес – отлетела в сторону, сметенная доброй порцией дроби. Тут же в воздух взвилось второе тело. В воздухе его встретила автоматная очередь. Опустившись на колено, Ольга очередью расссекла надвое тело пса. Теперь ни о какой конспирации не могло быть и речи.
– Ну, пошли, теперь они о нас знают, – объявил я, остановив очередью третьего пса, скачками приближавшегося к нам.
– Божие невинные твари… – пробормотал себе под нос отец Михаил.
– И пусть горят в аду, те, кто подписал их на это неправое дело, – добавил я.
– Аминь, – и батюшка разрядил второй ствол обреза в очередного пса.
– Похоже, из вас выйдет неплохая команда, – заметила Ольга. – Пойдем к дому, а то тут сыро очень, – и закинув автомат на плечо она зашагала в сторону здания.
– Интересно, почему она ведет себя столь беспечно, – поинтересовался я у покемона. – Словно пули ищет.
– А больше тут псов нет, – ответил Тогот.
– И ты раньше не мог мне об этом сказать?
– А ты спрашивал?
– Гад ты все-таки, – не выдержал я. – Почему ты всегда действуешь, лишь согласно собственно выгоде?
– Если это было бы так, то я давно сменил бы хозяина. Сделал бы перевозчиком человека, реально оценивающего опасность.
– Ладно, я с тобой потом поговорю, – цыкнул я на покемона.
Здание монастыря издали походило на усадьбу помещика. Хотя может раньше, лет триста назад здесь и была усадьба. Большой центральный двухэтажный дом с колоннами, за которым, как сложенные крылья притаились два флигеля. Позади них располагались всевозможные служебные пристройки. Центральное здание, некогда внушительное, теперь выглядело убого, заброшено, штукатурка на колоннах местами осыпалась, и в угасающем свете дня казалось, что колонны покрыты отвратительными язвами. Часть окон во флигелях была выбита, часть заложена кирпичами. Металлическая крыша проржавела и издали казалось черной… Что там говорил мой покемон про Озерный монастырь?
Уже почти стемнело, когда мы подошли к входной двери, и я с большей опаской начинал смотреть на нашу ночную вылазку. Сидели бы сейчас где-нибудь в тепле, пили бы чай или что покрепче… Одно дело бороться с чудовищами при дневном свете, другое дело – в ночи, когда силы зла активируются. Однако, сейчас отступать было бы глупо, к тому же многочисленные факелы расставленные вдоль фронтона дома и лестнице, ведущей ко входу, в достаточной степени освещали место действа.
Но когда мы обогнули угол дома и вышли к главному входу, я понял, что во-первых появились мы вовремя, а во-вторых там, где надо.
Крыльцо – десяток широких ступеней ведущий к широкой двустворчатой двери – было залито кровью. А над самой дверью, там где раньше, видимо было распятие Иисуса, висел распятый монах. Он был приколочен к деревянному основанию огромными кривыми скобами. Одетый лишь в набедренную повязку, как и Христос, он потрясал воображение! Его лицо представляло собой не маску муки, страдания или отречения, а истинное творение Брома – полотно страха: глаза, округлившись, вылезли из орбит, и зрачки сузились, превратившись в игольные ушки; рот скривился, обнажив кривые, желтые зубы. Но это была не усмешка, не недоумение – страх исказил черты несчастного, вены на шее вздулись… Казалось, будь у него хоть капля жизни, он завопил бы так, что его крик услышал бы весь мир и узнал о его страхе и боли!
– По-моему, нас кто-то опередил, – с удивлением пробормотал я.
Батюшка опустился на колени и коснулся пальцем лужи крови.
– Почти засохла. Должно быть это случилось часа два-три назад.
– И вновь я собираю трупы, – пробормотал я.
– Это много лучше, чем быть им, – тут же отозвался Тогот.
– Я бы попросил тебе помолчать. Объявишься, если только я задам тебе вопрос, или нам будет грозить реальная опасность, – огрызнулся я.
– Угу, – и покемон замолчал.
– И что говорит твой «ангел-хранитель»? – повернулся ко мне батюшка.
– Ничего хорошего, – отмахнулся я. – Давайте-ка лучше попробуем аккуратно войти… Много же крови натекло из одного человека.
– Не из одного, – покачал головой батюшка. – Я думаю трупов там внутри немало. Тем более, что на наши выстрелы никто внимания не обратил.
А ведь и правда. Никто не вышел нас встретить. В монастыре, царила невероятная, мертвая тишина.
– Пошли, – взяв обрез наизготовку одной рукой, а другой рукой приподняв подол рясы, священник медленно стал подниматься по лестнице. И вновь я поймал себя на мысли о, что не верю отцу Михаилу. Слишком гладко все с ним получилось. И ждал он нас, и идти с нами в странный монастырь сразу согласился… Впрочем, пока мне следовало оставить все сомнения. Без сомнения, батюшка был на моей стороне – и это главное.
