Александр Лидин - Проводник
– Не кипятись, Артур, – Тогот тоже поднялся из-за стола. – Ты уничтожил непосредственную опасность, а теперь должен уничтожить опасность потенциальную…
– Кстати, хотел у тебя поинтересоваться… – я постарался перевести разговор на другую тему.
– Хватит!.. Ты должен ее убить!
– Почему я?
– Потому, что ты ее выбрал!
– Нет, не могу и не буду!
– А должен! – Тогот схватил меня за отворот куртки. – Должен!
– А почему, спрошу я, в свою очередь, я стал проводником?
– Ты сам на свой вопрос и ответил, – вздохнул Тогот. – Если бы тебя не выбрали, ты провел бы другую жизнь, у тебя были бы другие взлет и падения, и ты бы не участвовал в этой милой дискуссии.
– Значит, ты считаешь…
– Вот, если бы Светлана осталась целой-невредимой, – развел руками Тогот. – Тогда, конечно, разговор был бы другой.
– Но ведь ты сам не дал мне придти ей на помощь!
– Не дал, – согласился покемон. – Тогда перед тобой стояла другая цель. Судьба распорядилась, чтобы ты сорвал чей-то замысел, чтобы ты уничтожил это осиное гнездо…
Я вновь плюхнулся на стул.
– Послушайте, вы, оба! Я никого не собираюсь убивать, из-за каких-то там рассуждений о высоких материях. Я хочу, чтобы вы вылечили Светлану, вернули ее к жизни, как тогда сделал Орти. А потом, если она захочет, она вернется в его мир, если нет – останется здесь… Я хочу, чтобы больше никто тут не погиб.
– Так не получится, – покачал головой Орти. – Дело должно быть закончено.
Тогот задумчиво откинулся на спинку стула.
– Ты знаешь, прежний проводник был прав, когда говорил, что тебе нужно бояться четырех дам. Вот они все четыре. Две ушли, а еще две… Если они уйдут, ты потеряешь душевный покой, если нет, то порядок вещей не будет восстановлен, и рано или поздно тебе придется раскаяться в своем решении.
Орти согласно кивнул.
– Пойми, Артур. Мы с легкостью играли в жизнь, не осознавая сколь узкие рамки отведены нам Судьбой…
– Знаешь, он никогда сам этого не сделает, – перебил создателя покемон.
– Тогда сделай это за него.
– За него! Тогда он возненавидит меня.
– Это случится в любом случае.
– Если не он, то ее должен убить ты.
– Я?
– Ты предложил договор Артуру, сбив его с пути истинного.
Орти долго молчал. Я видел, каково ему. Жевлаки на скулах вздулись, глаза запали. Неожиданно он поднялся из-за стола.
– Нет, – метнулся я вперед, но взгляд Тогота сковал меня крепче стальных цепей. – Ты тоже виноват в ее смерти. Ты сделал из нее апостола для создателя. Быть может, поэтому у Орти все пошло вкривь и вкось. Человек не прошедший определенные испытания, не нашедший свою судьбу не может вести за собой народ… – он говорил и говорил, но я не слышал, я видел как Орти все ближе и ближе подходит к ложу умирающей. Вот он достал мальтийский кол – третий кол Александра Сергеевича. Взмах руки. Мое сердце пронзила боль. Мне показалось, что это в мою грудь вонзилось колдовское острие. И еще я услышал всхлип. Я не видел Светлану, Орти полностью загородил мне вид, но я знал, я чувствовал, как последний раз поднялась ее грудь, а потом в последней конвульсии дрогнули руки и ноги. И улыбка. На ее лице непременно должна была играть улыбка. Она должна была улыбаться. Ей дали шанс на иную жизнь, а потом отобрали. Только отобрали вместе с жизнью. И если Татьяна с Ольгой сами сделали выбор, то Светлана… мне казалось, что она должна была сражаться до последнего, она прошедшая столько унижений и горя в начале жизни не должна была отступить… Но они, они все решили по другому.
Неожиданно сбросив с себя оковы оцепенения, я вскочил на ноги, отшвырнул в сторону стол и с диким криком бросился на Орти. Я готов был не просто убить, я готов был разорвать его голыми руками. Он был хладнокровным убийцей, хуже тех вампиров, хуже всех… Он убил своего, он предал.
Страшный удар поверг меня во тьму…
Эпилог
– Вот и хорошо, Артур, вставай.
Я с трудом разлепил веки. Я лежал на кровати, вокруг белые больничные стены. А надо мной склонилась мать.
– Мама, что ты тут…!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
– Мы так за тебя боялись.
– Что случилось… Скажи мне, что случилось…
Я смотрел на знакомое до боли лицо матери и не мог ничего понять. Однако воспоминания постепенно возвращались.
– Был страшный пожар, – тут она отвернулась, видимо чтобы скрыть слезы. – Разве ты не помнишь?
– Естественно, я ничего не помнил.
– Был пожар…
Последнее, что я помнил: Орти застывший над телом Светланы.
– Какой пожар, мама?
– Обычный пожар… Точнее необычный. Они сказали, высшей категории… Твоя квартира, она сгорела.
– Да и черт с ней, – выдохнул я, и тут… Тут я все понял. – А Аллочка, что с ней?
Мать молчала.
– Скажи мне, что с моей женой?
– Она погибла…
А ее-то за что? Неужели всего одного прикосновения к Искусству оказалось достаточно, чтобы вынести ей смертный приговор.
И я со стоном упал на подушки. Нет, сволочи, никакого пожара там не было. Я еще живой, я им все вспомню, и до Орти доберусь, и до Тогота. Ишь придумали, спалили мне хату, прикончили жену, и думают все это им с рук сойдет…
Мать еще что-то говорила и говорила. О родственниках Алллы, о пожаре, о том, что мне после больницы, наверное, на какое-то время придется переехать к ней, что она обо всем позаботится…
Но лишь когда за ней закрылась дверь, я вздохнул свободно.
В первую очередь я попытался обследовать свое тело. Вроде все было в порядке, кости целы – нигде ни трещины, ни перелома. Так синяки с кровоподтеками, здоровая шишка на затылке.
Закрыв глаза я медленно прочитал заклятие, и тут же почувствовал как колдовские чары наполняют силами мое тело. Славненько. Медленно приподнявшись, я спустил ноги с кровати, и тут…
– Я вижу, что сообщение о вашей смерти были преждевременным… – этот насмешливый, язвительный голос – голос, который я ненавидел и который считал палочкой-выручалочкой всю свою жизнь. Я повернулся, скрипя с зубами от злости, а потом словно пантера прыгнул через кровать, пытаясь сомкнуть руки на горле демона. И из груди, из самой глубины моего сердца вырвался крик. Нет, не крик, а вопль полный отчаяния:
– Я тебя убью!
Примечания
1
История Викториана, Александра Сергеевича и многих других служителей искусства подробно описана в моем романе «Запах смерти».
