12773 - Ирина Александровна Щекина
Я решил вернуться назад к кораблю. Когда дошел, был еле жив. И все-таки я живой. По крайней мере, физически.
На корабле я только ел и спал. Иногда изучал отчеты и данные компьютеров. Но разгадки, почему я один, не находил.
Я все чаще стал видеть сны. Теперь я засыпал с радостью. Ведь, так я мог видеть близких людей, жить жизнью, о которой мечтал. Временами я просто погружался в грезы. Я представлял, что Мари здесь со мной. Мы живем простой жизнью, самой обычной, но такой настоящей. Мне больше никто не был нужен. Я был с ней счастлив. Моя скучная жизнь на земле наполнялась смыслом, когда она улыбалась. У меня не было собственных ярко выраженных желаний. Я просто плыл по течению. Находясь здесь в одиночестве, я много размышлял, зачем я, вообще, отправился в эту миссию. Я не был мечтателем, не был ученым. Я просто был винтиком в большом механизме, делал, как правильно, делал так, как меня учили. Я не задавался вопросами зачем и почему. Наверное, стоило бы. Возможно, тогда, я не остался бы здесь совсем один.
Утешением мне стали книги. Их было сотни тысяч в памяти компьютера. Раньше я мало читал. А сейчас открывая книгу, я мог прожить чью-то жизнь. Я мог забыться, хотя бы ненадолго. Больше всего мне нравилось читать разные приключения. Я мог потратить несколько часов, ни разу не вспомнив, что я тут совсем один. Хотя, моей любимой книгой неожиданно стала «Сто лет одиночества». Я перечитал ее несколько раз, но не потому, что она мне так уж сильно нравилась. На самом деле, она мне казалась жутко странной и неоднозначной. Даже после нескольких прочтений, я так и не сумел понять, кто кому кем приходится и что вообще у них там происходит, зато, у нее был один огромный плюс. По сравнению с тем, что творилось на страницах романа, моя ситуация мне уже не казалось такой уж сюрреалистической.
Много месяцев я не ходил к Горе.
Думаю, это была моя главная ошибка. Я сдался. Практически сразу. Если бы кто-то другой оказался на моем месте, он наверняка бы нашел тайный смысл в том, что случилось, возможно, разглядел бы в этом свое предназначение. Попытался бы объяснить переплетение тех событий, которые привели его сюда. Я не из таких. Я был пустым на земле, с чего бы мне наполниться чем-то высоким, находясь на планете 12773.
Глава 4
Спустя месяцы я повторил попытку и снова пошел к единственному жителю этой планеты. В нем я чувствовал какой-то смысл, меня тянуло сюда. Он встретил меня также безмятежно и величественно. И снова повторились гипноз, желание погрузиться внутрь и слиться воедино, а также страх пройти до конца. У меня появилось одно четкое желание- стать частью этого существа. Но угроза потерять, то единственное, что у меня осталось-мою жизнь, меня останавливала. Я, ведь, ей даже не очень-то и дорожил, и все равно не мог решиться. Трус.
Вернувшись на корабль, я проводил дни также, как до этого. Ел, спал, читал, мечтал.
Но тяга прикоснуться к Горе становилась зависимостью. Я принялся чаще делать вылазки к ней. Это стало моим новым смыслом и утешением.
Иногда две планеты в небе возвращались, они не были глюком или игрой моего воображения. Оказалось, что у них был свой цикл вращения. Примерно раз в 6 земных месяцев они вставали точно за кораблем. Это были хорошие дни. Я мог наблюдать за ними, занимая лучшие места для просмотра. Хоть какое-то преимущество в отсутствии людей. Я присаживался, опираясь спиной на корабль, и следил за их томным, молчаливым танцем. Я смотрел долго, завороженно, даже не смея часто моргать, боясь пропустить малейшую деталь королевского шествия двух гигантов.
На 12773 не было смены погоды или времени суток. Возможно, и были, но, значит, настолько медленные, что жизнь одного человека может угаснуть, пока один сезон сменит другой. Я уже привык к ярком свету. Он больше не слепил и не пугал. Я перестал надеяться и вместе с этим перестал бояться. Я точно знал, что больше не увижу своего экипажа. Я точно знал, что больше не увижу Мари.
Во всём на 12773 был смысл и свои процессы. Планеты вращались по, заданному ими, курсу, в почве бурлила жизнь, невидимая моему глазу. Гора дышала и вибрировала потаённым умыслом. Даже у корабля, который приземлился здесь, было свое предназначение-лететь дальше, бороздить неведомые пространства. И только я был бессмысленным существом, ждущим, когда закончится этот жуткий сон.
Я не мог улететь.
Во-первых, потому что я не был пилотом, конечно, у меня были в голове теоретические знания, как управлять кораблем, нас этому обучали. Но, все-таки, я не пилот. Нет у меня этого стержня управлять хоть чем-то в своей жизни, я всегда трусил.
А во-вторых, я тешил себя призрачным шансом, что семь человек еще могут быть живы и однажды они вернутся.
Конечно, это была отговорка бесконечно удобная для меня. Она позволяла не бороться и оставаться здесь вместо того, чтобы пойти в неизвестность.
В глубине души я знал, что больше никогда не увижу ни Майкла, ни капитана, ни остальных. Сейчас я обрадовался бы даже Алексу. Но и с ним я вряд ли свижусь снова.
Я никогда не увижу мою девочку. Мою маленькую, любознательную девочку, такую смешную, мечтательную, самую нежную…
Глава 5
Прошло несколько лет. Я впервые заболел. На земле я не знал, что такое болеть. Я всегда был здоровым, как бык, очень сильным и крепким. Но вот пришел и мой черед. Навыков в медицине у меня особо не было. Меня сильно лихорадило. Все тело ломило. Сначала я просто ждал, когда организм сам восстановится. Но мне становилось только хуже. Я стал пить лекарства. Если название мне хоть о чем-то говорило, я закидывал его внутрь, но всё без толку. Моя кожа стала облазить. Зубы шатались. Мне казалось, я могу их достать изо рта без особых усилий.
Цветом я стал, как почва на этой чертовой планете. Боль в теле стала невыносимой. Глаза были постоянно красными и воспалёнными.
Я перестал покидать корабль. Сил надеть скафандр не было. Я просто тихо умирал, также тихо без борьбы, как и жил. Я сдался.
Я провел в бреду несколько недель.
Однажды я очнулся от лихорадочного состояния.
