Роман Никитин - Проблема всей жизни
— Четыре фута и девять дюймов, меньше девяноста фунтов! — выпалил я без запинки, переведя метрические величины в идиотские.
Пардон, американские. Поскольку за груз на корабле отвечаю я, то и все эти утрясания разных единиц измерения тоже висят на мне. За три с половиной года научился считать быстрее, чем любой другой на калькуляторе.
— Корабль вообще пустой, — лениво пробормотал Стир, наконец вспомнив состояние загрузки. — Запихни в техтоннель… только сначала его почистить от джема надо… Займись.
Я уже было хотел возмутиться, ведь контрабандный джем раскокал именно Стир. Потом вспомнил зачем, вернее с кем я приехал в порт, и захотелось дать пиндосу по толстым ягодицам. Только ведь без толку, не пробьешь даже футбольной бутцой.
Ленивчик от экрана валялся рядом с диваном. Я нагнулся и заграбастал плоскую коробочку до того, как туша Стирлинга заметила неладное. Щелкнул на красную кнопку. Капитан пару секунд еще таращился в погасший экран, потом взгляд его как-то расфокусировался и он, наконец, повернулся ко мне.
— Какого черта, Кир?
— Я говорю, у меня проблема. Вот она, познакомься, — и кивнул в сторону Проблемы.
Девчонка, которую я оставил у входа, церемонно поклонилась дивану с капитаном.
— Кир, у тебя через сорок минут таможенный досмотр, — родил, наконец, первую здравую мысль шкипер "Воланса".
— Я знаю.
— Так какого черта ты приволок узкоглазую шлюху?
— Она не шлюха, это раз. А два — это длинная история, Стир, — сказал я и присел за стол. — Расскажу потом. Сейчас надо решить что делать с нашей Проблемой. Понимаешь ли, за девчонкой гонятся. И по-моему, это Триада…
Я не был уверен, что бандюганы на спорткаре принадлежали когда-то преступной, а сейчас фактически правительственной мафиозной группировке. Но судя по тому, как решительно они открыли огонь, едва меня заметив, все к тому шло.
— Что-о-о-о?
Чем хороши толстые люди — они безопасно сердятся. Первые пять-десять секунд, пока не набрали скорость или, как в случае со Стиром, не вскочили с лежанки.
— Что слышал. За девчонкой охотится Триада, я ее вытащил из Тайпея. Впрочем…, - взмахом руки я не дал капитану взорваться еще одним "что-о-о-о", — мне и выбирать не приходилась. Приклеилась ко мне намертво. Очень прилипчивая особа.
Я кивнул в сторону Проблемы, та снова почтительно поклонилась, на этот раз и мне, и вскочившему американцу.
— В общем, — толстяк набрал побольше воздуха в свою бочкообразную грудь. — Выбросить эту мейд-ин-чайна с корабля! Немедленно!
— Она еще не на корабле, Стир. Мы тоже, если не заметил, — напомнил я.
В самом деле, разговор шел в комнате отдыха для портовых грузчиков. За не имением таковых сейчас ее занимал экипаж экраноплана "Воланс", то есть Кирилл Уайт (Российско-арабский союз, карго-мастер и второй пилот) и Брюс Стирлинг (Северо-американские Штаты, капитан и первый пилот).
— В общем, слушай меня, Стир, — сказал я спокойно. — Если не хочешь проблем с досмотром, позаботься о девчонке. И чтобы действительно позаботился? Олл райт?
Американец сдулся. Когда дело касалось поворчать-поорать, Стир чувствовал себя Капитаном, Президентом и почти Господом Богом. Но так случилось, что грузы, которые мы с ним возим, стоят в сотни и тысячи раз больше, чем весь "Воланс" вместе с экипажем. И наш работодатель особо оговорил в контракте: любое незапланированное внимание таможенников к настоящим (а не задекларированным) грузам в трюме означает пожизненное исчезновение всего экипажа где-то на просторах Тихого океана. После кое-каких событий в моей жизни я не боюсь ни смерти, ни таинственного исчезновения. А Стир боится за свою тушу с истинно пиндосской одержимостью.
А за груз и общение с таможней отвечаю я.
Таким образом, пока судно в порту, тот самый Боженька на корабле — тоже я. И меня надо слушаться и понимать с первого раза — скрижалей на память выбивать не буду.
Это я объяснил толстому "как бы командиру" еще во вторую ходку на Тайпей. Стир хоть и мерзкая, ленивая скотина, но понятливая, так что проблем с ним у меня не было. У него со мной тоже — на его увеличенный паек первого пилота и повышенную зарплату капитана мне было плевать со сто первого этажа. А его больше ничего и не заботило.
— И что будем делать, мистер суперкарго? — затаив обиду, поинтересовался американец.
— Я — смотреть мультики и ждать таможенного инспектора. Ты — передавать девчонку в хорошие руки. После всего, что я видел, ей нельзя оставаться в Тайпее, так что пристрой ее на какой-нибудь борт в сторону Гонконга. Или еще куда…
С видом безумно усталого человека я забрал со стола ленивчик, проследовал к промятому дивану, и секунду спустя пружины жалобно крякнули под моим весом. Клик на кнопку — и на экране снова возникли любимые персонажи китайской детворы, а я попытался вспомнить, как называется мультсериал.
Брюс ничего не сказал. Лишь опустошил стоящую на столе бутылку пива, повернулся к Проблеме и вытолкал девчонку за дверь. Потом вышел и сам. Где-то за дверью раздался громовой хрюк американца: капитан звал сторожа. Наверное, ищет переводчика. Толстяк знает по-китайски еще меньше чем я.
Я лежал с закрытыми глазами, не выключая экран. Больше всего не понравилось то, как Проблема (вот ведь черт, так и не узнал как ее зовут на самом деле!) посмотрела на меня, выходя из комнаты. Все ее естество говорило "увидимся". На кой закрылок мне снова с ней видеться?
***
Есть проблемы решаемые, решаемые не полностью и вообще не решаемые. Белобрысая девчонка представляла что угодно, но не первый тип точно. Это стало понятно, едва я заглянул с фонариком в щель между контейнерами.
Впрочем, обо всем по порядку. Перемотаем на пару часов назад.
Я усердно ставил подписи в документах, таможенник лениво прохаживался по комнате отдыха для грузчиков, я ее использовал как офис.
— Все, принимай, — я вынул свой карго-паспорт из слота и вернул планшет таможеннику.
— Как обычно? — поинтересовался тот.
— Ну, ты меня знаешь.
Я улыбнулся. Действительно, Женя меня знал. Хорошо знал. И в рамках этого знания и не думал проверять груз физически — дело в очередной раз обошлось заполнением протокола, и никто даже не заходил в карго-секцию "Воланса".
Таможенника на самом деле зовут Жень. Чжю Жень, если быть точным. Его я знаю уже гола два, и за все два года не помню ни одной проблемы в работе с этим малосимпатичным, но очень вменяемым пожилым китайцем. Побольше бы таких. Может быть, дело в том, что родился еще до Армагеддона? Шут его знает.
Женя сверил список документов, пролистал несколько подменю и остался доволен. Вставил свое удостоверение и кликнул на большую зеленую кнопку "Accept". Раздался мелодичный звук, и возня с документами на том закончилась.
— Счастливого пути, Кирилл, — это был единственный поднебесник, который легко произносил рычащую согласную в моем имени. — Если пойдешь отсюда в Сидней, дай знать. Я отправлю с тобой посылку родным.
Я кивнул и накрепко запомнил свое обещание. Женя не тот человек, которого можно прокинуть даже в мелочи и думать, что не заметит. Он вообще очень… правильный китаец. Иногда жесткий, часто невыносимо занудный. Но правильный.
— Удачи, — таможенник козырнул, пожал руку и уже было направился к выходу, когда с той стороны решительно постучали.
— Откройте, господин Уайт, полиция!
Жень удивленно уставился на меня. Я не менее удивленно сначала на дверь, а потом на него.
Гости ждать не стали, и дверь распахнулась. В помещение ввалились два эмпешника, затем офицер, также из эмпэ, и наконец — два синемундирщика — представителя власти из муниципалитета Тайпея. В комнате тут же стало тесно.
— Килилэ Уайт? — скорее подтвердил, чем спросил офицер МП. И хотя офицеры-марины отлично говорили по-английски, врожденную китайскую идиосинкразию к звуку "р" они не потеряли.
Я кивнул.
— Да, я Уайт. В чем дело?
— Вы и ваш корабль задержаны до выяснения причин.
— Причин, простите, чего?
— Вы и ваш корабль задержаны, — повторил эмпешник. — Пожалуйста, следуйте за мной.
— Кхм, офицер! — наконец подал голос Женя.
— Да, офицер?
Эмпешник козырнул, таможенник вяло ответил на уставное приветствие.
— В чем дело? — спросил Женя по-прежнему по-английски, а я мысленно зааплодировал. Не хватало мне еще скорострельной беседы в стиле "лю-сю-сю". — Какое основание у вас для задержания господина Уайта? И тем более, его корабля?
Моряк-полицейкий коротко, но жестко произнес несколько фраз по-китайски. Потом еще раз козырнул, и снова направился к выходу.
Но моего Женю так просто не возьмешь.
— Чин шуо йингуо, нин сы дзе!
Фраза таможенника остановила офицера МП в дверях, развернула и снова подтащила к столу. Рядом по-прежнему я, Жень и два солдата-эмпешника. Муниципальная полиция застыла возле дверей. Двумя синими столбиками.
