Сергей Лукьяненко - Конкуренты
Шум стих. Несколько человек, бывшие в головных уборах, стянули свои кепки и береты.
Зиновий придирчиво осмотрел собравшихся, будто выискивая уклонившихся от скорби. Но таковых не нашлось, и Мастер кивнул:
— Хорошо. Теперь о нашей акции. Информация от агента оказалась верной. Гасильник действительно был разработан. И нам удалось его захватить.
Часть народа радостно завопила. Часть недоуменно зашумела.
— Для тех, кто не совсем в теме, — продолжил с улыбкой Зяма. — Три месяца назад мы выяснили, что при изучении боевых систем, которые может продуцировать Плюшка, было открыто новое оружие. Из общеизвестных списков оно исключено… технология производства осталась в одном из резервных коллоидов памяти. Возможно, создатели Плюшки предполагали, что гасильник будет открыт с течением времени, когда в действующем ныне коллоиде накопятся усталостные ошибки и он будет заменен. А может быть, гасильник по здравом размышлении решили вообще убрать из списка доступных вооружений — но забыли стереть из запасного блока…
— О чем он? — спросил я Лену. И поразился тому, как изменилось ее лицо. Она одновременно побледнела и пошла красными пятнами. Но ответила:
— Программы для синтезаторов хранятся в контейнерах с коллоидным гелем. Это элементы памяти здешних компьютеров. Часть программ активирована, часть пока нет — видимо, станут доступны с течением времени… но все равно, можно было выяснить, что там еще содержится… в закромах родины…
— А гасильник?
— О нем ходили слухи, хотя в доступной базе такого оружия не существовало. Гасильник — оружие против звезд. Он их тушит.
Я снова посмотрел на Зяму.
— Самое забавное, — продолжал тот, — что мы сумели захватить не просто схемы, а тот самый, единственный на Плюшке коллоид, позволяющий создать гасильник. Так что теперь у нас есть матрица для производства этого оружия. На Плюшке — нет.
— Понятно, чего они так запаниковали… — прошептал я.
— Это замечательно, — выкрикнул кто-то из толпы. — Но что мы собираемся с ним делать?
— Передаю слово Роману! — Зяма махнул рукой и уселся на стул. Роман поднялся на трибуну.
Толпа снова притихла.
Роман поднимался на сцену неспешно. То ли выдерживал паузу, то ли небезосновательно побаивался, что пластиковые листы под ним подломятся.
— Друзья, буду краток! — начал он.
— Значит, надолго, — вздохнул Орда. — Эх, надо было фляжку прихватить…
— Мы не стремимся к власти, — заявил Роман. — Мы не собираемся подчинить себе кланы и альянсы, взять под контроль Плюшку. Нет! Это не наш метод. Мы хотим лишь одного — чтобы нас выпустили из этой игрушечной нереальности. Мы хотим вернуться домой!
Возражений не последовало.
— Что мы можем предпринять? — продолжал Роман. — Цели тех, кто держит нас в плену, нам неизвестны. Механизма воздействия на реальный мир из нашей виртуальности — нет. Коллективно самоубиться? А смысл? Не факт, что после этого мы откроем глаза на Земле. Очень может быть, что мы действительно умрем.
— А он всерьез верит, что это все иллюзия, — заметил я.
Лена кивнула:
— Здесь все верят. Кто больше, кто меньше. Но базовая вера есть у всех… наверное.
Роман продолжал:
— Из этих печальных фактов исходит основной вариант наших действий. Мы можем влиять только на этот мир. — Роман развел руками. — И если наше влияние окажется не таким, как планировали наши пленители, если вся затеянная ими игра пойдет наперекос — им придется что-то делать. Возможно, вернуть нас. Возможно… — он помолчал, — стереть. Но попробовать выйти из-под контроля — стоит!
— А что, если это все-таки настоящий мир? — К трибуне внезапно вышел молодой парнишка. — Если мы ошибаемся? Что тогда?
Все-таки даже у них существовали колеблющиеся. И судя по одобрительному гулу, парнишка был не одинок в своих опасениях.
— Я отвечу, Бесенок, — добродушно сказал Роман. — Если этот мир, паче чаяния, настоящий — то тем лучше! Когда мы начнем радикально на него влиять — те, кто нас сюда направил, опять-таки вынуждены будут вмешаться. Либо попытаться остановить нас силой. — Он сделал паузу, улыбнулся — и толпа зашумела, с готовностью соглашаясь, что уж силой-то их не остановить. — Либо — пойти на переговоры и предложить возвращение на Землю.
Роман помолчал, потом вздохнул:
— Друзья, я должен сказать то, что многих смутит или испугает. Я был одним из первых, отстаивающих версию виртуальности нашего существования. Я стоял у истоков нашей группы… пусть кто-то называет нас сектой — я предпочитаю термин «научная группа Ищущих». Но сейчас, после всех исследований и экспериментов, которые мы провели за два года, — я в затруднении. Я бы даже сказал так — пятьдесят на пятьдесят. Есть несообразности, которые говорят за виртуальность. Есть данные, которые убеждают в реальности мира. Я не могу с уверенностью поддержать ту или иную точку зрения.
Вот теперь толпа взорвалась. Ор стоял такой, что хотелось заткнуть уши. В Романа летели оскорбления, упреки, саркастические замечания. Отборный мат прочно занимал свою долю.
Роман держался стоически. Он дал толпе выкричаться, стоя с невозмутимым лицом. А потом на его губах заиграла ироническая улыбка. И чем шире он улыбался, тем тише становилось вокруг.
— Спасибо, — негромко сказал он, когда гомон стих. — Так вот, гасильник позволяет поставить окончательный, решающий эксперимент. Он вынудит наших похитителей вмешаться в любом случае. Вы все уже поняли, что мы собираемся сделать, верно? Мы будем гасить звезды!
Теперь его слушали в полной тишине.
— Мы начнем со звезды, вокруг которой вращается Плюшка. Мы продолжим со звездами, вокруг которых устроены основные базы альянсов и кланов. Мы будем гасить звезду за звездой. Тихо, спокойно, без пыли и копоти. Без жертв… если нас не попробуют остановить. Что произойдет дальше? Нашим похитителям такая игра придется не по вкусу. И они…
Он поднял руку и стал загибать пальцы:
— Либо уничтожат всех нас. Я это считаю маловероятным, но — раз! Либо пойдут на переговоры и предложат нам вернуться на Землю — два! Либо начнут зажигать погашенные звезды — три! Первый вариант вряд ли кому-то по нраву. Но лучше умереть стоя, чем жить на коленях! Лучше дать бой врагу, чем покорно плясать под его дудку, спиваться и умирать в нелепых схватках… Второй вариант наиболее предпочтителен — и наиболее вероятен. Ведь это позволит нашим врагам сохранить здесь основную часть пилотов, отделаться малой кровью и легким испугом. Ну и третий вариант… он просто даст однозначный ответ — мы находимся в виртуальном мире. В мире, где возможно зажечь погасшую звезду. В мире, из которого мы все равно выберемся, так или иначе. Но по крайней мере мы будем избавлены от сомнений!
— Почему ты считаешь, что нас вернут на Землю? — Вышедший вперед парень по прозвищу Бесенок невольно взял на себя роль адвоката дьявола. — Если уж мы в виртуальности — то почему бы нас не стереть?
— Это если мы — файлы в сети, — усмехнулся Роман. — Но позвольте уж мне, как человеку, занимавшемуся искусственным интеллектом, высказать такое мнение: это маловероятно. Не было на Земле предпосылок к тому, чтобы переписать человеческое сознание в электронные машины. Вот подключить к компьютерам, создать иллюзию — да, теоретически возможно. Так что наши похитители имеют дело не с двумя сотнями файлов, а с двумя сотнями тел.
Такое массовое убийство — не шутка. Это раз! А второе — нашими контрактами не предусмотрено наказание в виде смертной казни за тушение звезд. А мне кажется, что букву контракта они все-таки пытаются соблюдать. Это два!
— Он все время сам себе противоречит, — шепнул я Лене. — Одна версия не стыкуется с другой. Я — не я, лошадь не моя…
— Зато сразу все возражения отмел и успокоил, — прошептала Лена.
А Роман продолжал:
— Самое страшное на свете — это даже не смерть. Наверное, даже и не рабство. Самое страшное — неизвестность…
У него изменился голос, теперь он говорил проникновенно, задумчиво, негромко. И все напряженно вслушивались.
— Если бы нам сказали честно — где мы и что с нами. Если бы мы знали, исходя из чего строить свою жизнь… Но нас держат в темноте, нам не дают ответа. И рассеять эту тьму — наше право и наш долг. Даже если для этого придется тушить звезды!
Вот теперь ор толпы стал однозначно одобрительным. Кто-то рукоплескал, кто-то орал, размахивая в воздухе руками.
— Вообще-то нам сказали! — прокричала мне на ухо Лена. — Нам всем сказали, что это всерьез, что мы в космосе! Только некоторые умники не хотят верить!
Я согласно кивнул. Агентство «Звездный час» можно было обвинять в чем угодно, но свою версию происходящего они каждому подписавшему контракт сообщили. Да если честно, их и похитителями назвать было трудно — ведь никто никого не неволил. Подписали контракт? Захотели поиграть по-настоящему?
