Неокортекс (СИ) - Никсон Ник
Ясон расслышал знакомые нотки Томаша Янцыча. Его самоуверенность стоила множества человеческих жизней. Раньше Ясон не задумывался. Только во время шестимесячных тестов буровой в Антарктиде он потерял троих человек.
Платон встал и обошел вокруг саркофаг.
— Что с вами произошло?
Платон ушел. Ясон не оглянулся ему вслед. Как не оглянулся вслед Егерю.
Чёрный вырвался на свободу и ищет Ясона. Но вначале он заберет у него все, что ему дорого. Тадлиса, Егеря, остальных. Перед смертью Ясон должен страдать и сбежать из замкнутого круга нельзя.
Сорвав клипсы с саркофага, Ясон сдвинул крышку. Она упала на пол с глухим стуком. В нос ударил запах гниющего от радиации тела. Ясон положил обе руки на грудь Тадлиса. Он чувствовал тепло, словно Тадлис был жив.
Ясон вдруг ощутил, как жизненная сила, прежде питавшая его, покинула организм. Он стал обессиленным стариком. Упав на колени, он разрыдался. Его рука сама потянулась в карман, вытащила складной нож. Лезвие сверкнуло в лицо. Ясон приставил холодный металл к шее. Если надавить достаточно сильно он перережет артерию и умрет за считанные секунды. Откажется ли Чёрный от притязаний на остальных после его смерти? Вернется ли он обратно в преисподнюю этой проклятой планеты?
Ясон начал отсчет. Десять, девять… Только в конце счета ракета не полетит в небо. Семь, шесть… Одно нажатие и все будет кончено. Его мысли, деяния, мечты…. Три, два, один… Ясон надавил. Инстинкт самосохранения отдернул руку. Нож скользнул по защитной ткани, распоров ее насквозь. Черная кровь Тадлиса выступила из прорези. Ясон рванул ткань в разные стороны, оголив перекошенное от застывшей боли лицо племянника.
С криком Ясон отскочил от саркофага, запнулся, упал на спину. Обездвиженный от бессилия, он лежал и рыдал.
* * *Атмосфера на базе стояла напряженная. В сухом воздухе витало стойкое ощущение скорых перемен.
Илье не хватало общения с Платоном. Не хватало его пестрых фраз, дурацких историй, наконец, не хватало просто друга. Ведь когда у тебя чего-то нет, ты не тоскуешь, но приобретя и потеряв, тоска разъедает, как кислота.
Вся команда собралась в столовой. Трудно было поверить, что кроме присутствующей горстки людей на базе больше никого нет.
Всматриваясь в лица, Илья видел смятение и страх. За те дни, что он провел здесь, люди изменились до неузнаваемости. Будто каждого подменили на двойника.
Изменился ли Илья?
Возможно.
Все внимание было обращено на Платона. Он стоял у шкафа раздачи, оглядывая собравшихся. Илья понимал, о чем он думает. Не каждый день приходиться признавать собственное поражение. Тем более такому человеку как Платон.
— Есть новости, — Платон выжидал реакцию остальных. Присутствующие молчали, словно присяжные на процессе. — Перейду сразу к делу. Вчера прошло заседание совета директоров. Его решение я обязан вам зачитать.
Платон обратился к Тетерину. Тот передал папку с бумагами. Раскрыв ее с натугом, Платон отыскал нужную страницу и долго в нее вглядывался.
— По результатам проведенных консультаций, основываясь на заключении специальной комиссии принято следующее решение…
Оно было предсказуемым. Экипаж обязали срочно собрать вещи и покинуть Европу в ближайшие сутки.
Пока Платон зачитывал длинный текст, переполненный пустословиями, Илья краем глаза косился на Хакаса. После событий в спортзале Илья убедился в причастности Хакаса ко всему, что случилось на буровой площадке. С тех пор Илья оглядывался за спину, когда ходил по коридорам, а на ночь запирал каюту изнутри. Периодически проверял каюту Веры.
Как поведет себя Хакас теперь? Будет ли и дальше саботировать миссию, или его целью было добиться эвакуации?
— … Совет директоров уведомляет, что по возвращению выплаты премий, согласно контрактов, будут произведены в полном объеме. Благодарим каждого из вас за мужество и стойкость. Земля ждет вас домой.
Послышался саркастический смешок. Илья не сумел определить от кого он исходил. Скорее всего от пары Густава с Леоном, сидевших за соседним столом.
Зачитав приказ, Платон, на удивление всем, скомкал листок и швырнул на пол.
— Мужество и стойкость… — выпалил он. — Лицемерие! Как мы можем считать себя мужественными, когда наши друзья там, а мы палец о палец не ударили чтобы им помочь?
— Ты не ударил, начальник, — вставил Густав.
Все опешили от такой смелости.
— Да, — согласился Платон. — Я действовал по регламенту. То, что в нем написано выше моих полномочий. Это называется субординация. Тебе знакомо это слово. Без приказа ты не поехал с Егерем. Так чем ты лучше меня? Или вы все? А знаете кто был лучше? — все молчали. — Егерь. Он был смелее нас всех. Потому что не побоялся рискнуть всем ради товарища. И мы не имеем права бросить его там.
— И что ты предлагаешь?! — Густав встал. Леон потянул его за рукав, но Густав отбросил его руку. — Нам всем теперь последовать его примеру и сдохнуть?
— Сядь Густав Бошен и уйми свой гонор, — гаркнул на него Тетерин.
— Ты слышал приказ, Генадич? Надо вернуться на Зимовье.
— Это не дает тебе права так говорить с начальником, — давил Тетерин.
— Нет-нет, пусть выскажется, — остановил Тетерина Платон.
Густав осмотрелся.
— Если никто не может, тогда я скажу. Все было нормально пока ты не прилетел, — он указал на Платона пальцем. — Мы справились бы. А теперь все, конец. Домой с поджатым хвостом. Но я скажу так, лучше домой с поджатым хвостом чем в расщелину, как Марик. Я на площадку не вернусь.
— И я, — чуть тише сказал Леон.
Платон дослушал и со спокойным рассудительным видом заговорил:
— Я сам поеду на площадку и найду их. Если больше никто не вызовется я поеду один.
Поднялся гонор из голосов.
— Тише, пожалуйста, — Тетерин встал и начал успокаивать всех, взмахивая руками. — Имейте уважение к начальнику миссии. Вера, вы хотели что-то сказать?
Все обернулись на нее. Она осторожно осмотрелась и привстала.
— Прошло три дня. Даже если они выжили, им бы не хватило кислорода и ЖКД чтобы протянуть так долго. В резервном транспортнике запас всего на сутки. Эта поездка не имеет смысла.
— Я верю, что они спаслись, — сказал Платон.
— Тогда почему они на связь не выходят? — выкрикнул Густав.
— Потому что мертвые, — ответил Леон за Платона.
— Если так, то я верну их тела. Мы заберем их с собой и передадим семьям! — заключил Платон.
Илье стало противно дальше слушать эту ложь. Кого Платон пытается обмануть? Кирилл рассказал Илье о подслушанном разговоре между ним и Верой. Платону плевать на Егеря и Вершинину, плевать на каждого в этой комнате. Ему нужны чистые образцы воды из гейзера, только и всего. Последняя надежда на успех, последний шанс спасти корпорацию — свое наследие. И тут Илья осознал, что того Платона, с которым ему хотелось говорить, чьего совета ему не хватало — больше нет. Тот Платон никогда бы не поступил так низко. Это была ширма, искусная актерская игра. Вот он, настоящий Платон — алчный, лживый, готовый рискнуть чужими жизнями ради собственного эго.
— Да послушайте вы, человек хочет помочь, — пытался убедить всех Тетерин.
— А нам кто поможет? — кричал Густав. — Мы тут два года торчим. Радиации столько во мне, скоро ни одного волоса не останется.
— Можешь не ехать, тебя никто не заставляет, — сказал Тетерин.
— В приказе ни слова про спасательную миссию. Все кончено! Нет больше миссии, нет больше бригады. Я и минуты лишней в этой дыре не проведу. Сказано сворачиваемся, значит сворачиваемся.
— Ты тут не начальник, — попытался уязвить его Тетерин.
— И он тоже. Начальство теперь там, — Густав указал на смятый лист бумаги на полу. — Они свое слово сказали. А этот пусть едет куда хочет, его ждать не будем.
— Ясон, — обратился Платон, не обращая внимания на ор. — Егерь ваш друг. Вы лучше всех знаете площадку. Я умоляю вас помочь мне.
Спустя полминуты молчаливых раздумий, Ясон Джад встал и под гробовую тишину вышел из столовой. Создалось впечатление будто вместе с ним вышел и живой дух из базы «Европа».
