Дик Кинг-Смит - Ёжик Макс

ЁЖИК МАКС

Глава первая

— Твоя тётушка Бетти добегалась, — сказал Папа-ёж Маме.

— О нет! — воскликнула Мама. — Где?

— Рядом, чуть вниз по дороге. Напротив газетного киоска. Плохой там переход.

— В наши дни уже нигде перейти нельзя, — запричитала Мама. — Ужасное движение! Представляешь, третий раз в этом году, и всё мои родственники. Сначала дедушка, потом мой троюродный брат, а теперь вот старая бедная тётя Бетти.

Они сидели в своём жилище на клумбе, в саду дома номер 5а. Дом был на две семьи, как и все дома на этой улице. На другой её стороне раскинулся Парк, туда ежей так и влекло, там можно было прекрасно поохотиться. Кроме червей, улиток и слизняков, которых они могли найти и в собственных садах, в Парке были свои достопримечательности. Под сценой для оркестра жили мыши, лакомясь крошками от бутербродов слушателей; лягушки обитали в пруду с лилиями, а в кустарнике Ботанического сада скользили змейки. Ежи считали всех этих созданий деликатесами и не могли устоять перед соблазном поохотиться в Парке ночью. Однако путь к нему преграждала оживлённая дорога.

— Бедная тётушка Бетти, — снова всхлипнула Мама. — Жизнь тяжела, это очевидно.

— И смерть тяжела, — с горечью добавил Папа. — И это тоже очевидно. Подумать только, вконец расплющило бедняжку!

— Ш-ш-ш! — прошептала Мама, услышав звук приближающихся шагов. — Только не при детях!

Показались четыре крошечных существа, точные копии своих родителей. Только их иголки были ещё сероватые, а не коричневые. Трое из них были маленькими ежихами; Мама, которой очень нравились цветы, назвала их Ромашка, Фиалка и Петуния. Папа-ёж неохотно согласился, однако настоял на том, что он сам даст имя четвёртому, маленькому ёжику. Мальчикам нужны звучные, благородные имена, сказал он, и четвёртого ребёнка с той поры стали звать Виктор Максимилиан Святой Георгий, ну а коротко — Макс.

Чуть ли не с того дня, как он открыл глаза (и иголки-то у него были ещё гладкими и мягкими), чувствовалось, что он будет смышлёным парнишкой; теперь его обоняние, зрение и слух были такими же острыми, как и колючки.

— О чём вы тут говорите, Мама? — спросил он.

— Ни о чём, — ответила Мама быстро.

— Вы бы не стали говорить ни о чём, — сказал Макс. — Тогда в разговоре не было бы никакого смысла.

— Не будь нахалом, не лезь не в своё дело, — сказал Папа.

— Вообще-то я думаю, что это и их дело, — сказала Мама. — Или скоро будет их, когда они начнут выходить за пределы нашего сада, и нужно бы их предупредить.

— Ты права, — сказал Папа. — Так слушайте меня, дети.

И он начал читать длинную лекцию о правилах дорожной безопасности для ежей.

Макс внимательно слушал, а потом спросил:

— А люди переходят дорогу?

— Я думаю, да, — сказал Папа.

— И они не погибают?

— Не думаю, никогда не видел никого из них лежащим на дороге. Уж я бы заметил, если б такое случилось.

— А как же они безопасно переходят?

— Может, ты сам мне это скажешь, сынок? Попробуй выяснить.

— Я сделаю это, — уверенно заявил Макс. — Я это сделаю.

Глава вторая

Макс начал своё расследование на следующий же день. Он выскользнул из сада в сумерках, прошмыгнул вдоль стены дома 5а и притаился под калиткой. Он тут же окунулся в море самых разнообразных звуков.

Был вечерний час пик, люди возвращались домой, и движение было в самом разгаре. Автомобили и мотоциклы, автобусы и грузовики с грохотом проносились мимо; ужасно близко, как казалось Максу. Когда он вылез наружу, то был напуган и ослеплён светом фар. От уличных фонарей было светло как днём; Макс, по природе животное ночное, забрался в самое тёмное место, которое только можно было найти, — в тень большого мусорного ящика — и свернулся в клубок. Сердце его колотилось.

Постепенно он немного привык к шуму и блеску и, хотя ещё не смел двинуться, начал глядеть на людей. Уже несколько пешеходов прошли мимо него. Все они шли по узкой дорожке, на которой он сидел. Дорожка была приподнята над мостовой примерно на высоту ежа. «Здесь люди в безопасности, — подумал Макс, — потому что этим грохочущим монстрам нельзя заезжать сюда».

Он посмотрел через улицу и увидел, что на противоположной стороне так же спокойно шли люди по такой же приподнятой дорожке. Он, однако, не видел, чтобы кто-нибудь пересекал улицу.

— Но должны же они где-то переходить, — размышлял вслух Макс. — Наверное, где-то дальше по дороге.

Он был ещё очень мал, поэтому, с одной стороны, ему хотелось пролезть обратно под калитку и вернуться к семье, отложив расследование до другого раза, а с другой — ему всё-таки очень хотелось найти место, где переходят люди. Улица была с небольшим уклоном, и, наверно, поэтому Макс решил идти по ней вниз. Он продвигался очень медленно, держась в тени палисадников. Он замирал как вкопанный, если мимо проходил человек. Никто его не заметил.

Скоро дома уступили место небольшому ряду магазинов. Среди них был и тот самый газетный киоск, напротив которого тётя Бетти испустила дух. Продвигаться вперёд стало сложнее. Магазины всё ещё были открыты, и Максу приходилось улучать момент, чтобы прошмыгнуть мимо каждого залитого светом входа.

— Уф, как это утомительно! Может, мне лучше вернуться домой? — сказал он, но вдруг невдалеке увидел то, что искал. Там люди переходили улицу!

Иногда поодиночке, иногда парами и по трое, а иногда довольно большими группами они сходили с узкой приподнятой дорожки и шли прямо через улицу, едва взглянув налево и направо; опять ступали на дорожку на противоположной стороне и шли дальше. И каждый раз, когда кто-нибудь хотел перейти улицу, все машины останавливались и терпеливо ждали, пока не освободится путь.

Так вот оно, это замечательное место! Здесь люди могут переходить улицу в полной безопасности!

«Если люди могут, то почему бы и ежам не попробовать? — рассуждал Макс. — Но как люди узнают это место? И как машины знают, что здесь надо останавливаться?»

Он осторожно, вдоль стены, перебрался поближе, пока не оказался у высокого столба, раскрашенного в клетку, наверху которого светился оранжевый шар. Он увидел, что такой же шар был и на другой стороне и люди шли между этими двумя столбами, а все машины ждали.

Улучив удобный момент, когда кругом никого не было, Макс подполз к краю тротуара и вгляделся в поверхность дороги. В этом месте она была в полоску! В чёрную и белую полоску, на всём протяжении от одной стороны до другой. В этом весь секрет!

Глава третья

Было уже довольно поздно, час пик закончился. Магазины закрылись, стало тихо. «Я подожду, — подумал Макс, — и когда появится машина, я перейду улицу перед ней».

Вскоре что-то показалось. Это был грузовик. Макс уже наполовину перешёл и тут вдруг понял, что грузовик не затормозил и почти накрыл его, ослепив фарами, оглушив ужасным рёвом. Он не остановился! Грузовики останавливаются только для людей, а для ежей не останавливаются!

Водитель грузовика, который до последнего момента не видел крошечного пешехода, сделал единственно возможное. Не имея времени на то, чтобы затормозить или объехать, он вырулил так, чтобы маленький зверёк оказался между колесами. Посмотрев в зеркало заднего вида, он убедился, что ёжик не пострадал и продолжает свой путь. Водитель улыбнулся, и грузовик его скрылся в ночи.

Полнейший ужас охватил Макса, когда это страшное чудовище с огромными колесами прогрохотало над ним. Он в панике сломя голову бросился вперёд, к концу перехода. Он не заметил велосипедиста, который спокойно ехал рядом с тротуаром, и велосипедист не видел его вплоть до последнего мгновения.

Мужчина лихорадочно вывернул руль, и переднее колесо внезапно развернулось, ударило Макса по попе и швырнуло его головой вниз, прямо на бордюрный камень. Велосипедист остановился, вгляделся в маленького ёжика, решил, что тот мертв, печально вздохнул и, расстроенный, поехал дальше.

Очнулся Макс, только когда, корчась от боли, проползал под калитку своего дома. Каким-то образом он сумел вернуться по «зебре» обратно. Ведомый лишь обонянием, он не помнил, как, шатаясь, добрался до дома по опустевшему тротуару. Всё затмила ужасная головная боль.

Родные окружили его и заговорили одновременно.

— Где ты был всё это время? — спросила Мама.

— Ты в порядке, сынок? — спросил Папа.

— Ты переходил дорогу? — спросили они вместе.

Им вторили голоса Ромашки, Фиалки и Петунии:

— Перешёл? Перешёл? Перешёл?

Некоторое время Макс не отвечал. Мысли его путались. А когда он заговорил, получилась какая-то неразбериха.