Нейл Смит - Приключения Лэндо Калриссиана 1: Ландо Калриссиан и Арфа Души народа шару
Глава 17
Туннель нес их дальше, и вместе с ним продолжался их спор. — Кого мы встретили в баре? Кто пел Песни, которые указали нам путь на РафаУ?
— Масса, что-то из сказанного Рокуром Гептой дало вам подсказку. Великолепная догадка, весьма похвальная.
— Так, да? Отлично, а кто вел хор из толпы в порту?
— Никто, масса. Это было спонтанное общее песнопение дикарей.
— Гррр! Хорошо, а почему мы приземлились около пирамиды? Забудь, я знаю, что ты ответишь: потому что она — самое большое здание на планете. Скажи мне, если не было никакого Мохса, кто устроил нам засаду, прострелил в тебе кучу дырок и увел меня умирать в сад жизни?
— Конечно, аборигены, масса. Но среди них не было главы или верховного шамана или еще кого-то похожего. Для этого у тока не хватает социальной структуры.
— И чтобы соорудить самострелы тоже? Слушай, Вуффи-Раа, я не мог придумать поедание той ящерицы. Ну не мог я.
— Что вы ожидаете услышать от меня, масса?
— Что это все затянувшаяся дурацкая шутка, что ты просишь извинения и дальше будешь хорошим дроидом.
Калриссиан тряхнул пластиковым пакетом, но от этого в нем не появились сигареты.
— Не жизнь, а сплошное разочарование.
Вуффи-Раа, уже доросший до шести сантиметров, стоял у колена человека и напоминал крупного паука.
— Я бы хотел исполнить ваше желание, — пропищал он; больше не нужно было кодировать сообщения в импульсы, но ему приходилось замедлять их. — По какой причине я стал бы лгать, масса?
Ландо смял пакет и размахнулся, чтобы выбросить, но оглядел пустой, не захламленный туннель, передумал и сунул его в карман.
— Я не говорю, что ты лжешь, Вуффи-Раа. Кто-то из нас не прав, вот и все. Во имя бессмертного Центра галактики, я могу описать старика в мельчайших подробностях, от татуировки на морщинистом лбу до грязи на тощих ногах!
Дроид не ответил. Он сидел и смотрел, как растет сам — или как уменьшается его владелец. По этому поводу они тоже не сумели договориться, но бросили спорить, устав от темы. Надоело им и спрашивать друг друга, когда же закончится путешествие. Калриссиан достал колоду карт для сабакка и начал их перетасовывать. Робот наблюдал с интересом.
— Ты знаешь, старая кочерыжка, что их когда-то использовали для предсказаний?
Он снял «крышку» с колоды и принялся раскладывать карты на полу.
— В высочайшей степени иррационально и ненаучно, масса.
— Не зови меня «масса». Понимаю, о чем ты, но иногда они помогают решить проблему, заставляя тебя взглянуть на нее под другим углом.
— Мне доводилось слышать об этом, масса. Но то же самое может проделать удар по голове, если нужны непредвиденные стимулы.
Точно, подумал Калриссиан, ему сейчас как раз необходима машина, чтобы вести с ней дурацкий разговор. Первой картой выпал командующий шестов, которого Ландо частенько ассоциировал с собой. Случайное выпадение этой карты в нужный момент случалось так часто, что он начинал задумываться о том, что может быть за пределами «научного» анализа.
— Это я, — объяснил он дроиду, — иду по поручению дурака. Посмотрим, что стоит на пути. — Он положил вторую карту поперек первой и свистнул от удивления: — Ничего себе!
— Что такое, масса?
— Не что, а кто. Это Он — Злодей. Рискну предположить, что Рокур Гепта. Подожди-ка.
Как принято у карт для сабакка, верхняя чип-карта трансформировалась в «Легата» монет. Но изображение оказалось перевернутым.
— Дуттс Мер! — расхохотался Ландо. — Самое испорченное и злое существо! Ну, пока все понятно, хотя ничего нового. Посмотрим, что есть еще.
Третью карту он положил над предыдущими. Пятерка мечей, пояснил Калриссиан, означала его сознательные мотивации, в данном случае освободить слабых и неосторожных от лишнего груза денег. Он усмехнулся, положил новую карту под перекрещенными, обозначая более глубинные, возможно подсознательные, мотивы.
— Не говорите мне, что я в глубине души жажду делать добро! — зарычал он.
— Масса, это всего лишь случайный подбор изображений, не принимайте его близко к сердцу.
— По-моему, меня только что оскорбили, — буркнул человек. — Ну да ладно, следующая карта должна сказать нам что-нибудь новенькое. Она обозначает прошлое, которое должно закончиться в скором времени.
Выпада шестерка мечей. Капитан отложил ее влево.
— Ого! Обычно она подразумевает путешествие, но раз она здесь, значит, путешествие скоро подойдет к концу. Что скажешь?
— Я думаю, масса, наше путешествие может закончиться разными способами, не все из них приятные и продуктивные.
— Вот для этого ты мне и нужен, чтобы опускать на землю, когда мне слишком хорошо, и напоминать, что под золотой поверхностью не обязательно золотой слиток. А знаешь, ты опять подрос — восемь или даже девять сантиметров. И изменился голос.
Маленький дроид промолчал. Калриссиан положил следующую карту справа от основных.
— Голод и зной, Вуффи-Раа, ты все испортил! Это «Поврежденный космический корабль»!
— Он означает, что «Соколу» грозит ущерб, масса?
— Не зови меня масса. Я думал, ты не веришь во все это.
— Не верю. Но что означает карта?
— Катастрофические изменения в ближайшем будущем, смерть и разрушения. Чуть ли не худшая карта во всей колоде. Может быть. Я уже научился тому, что всегда может найтись карта похуже. Следующая скажет нам, что случится и какая будет наша реакция.
— «Наша», масса?
— Ну вот, опять… просто замечательно: «Спутник». Много противных вещей, всяких гадких неприятностей. Обман и предательство, — Ландо пристально посмотрел на дроида. — Ты собираешься надуть меня, а, мой механический любимец?
— Это, масса, самая большая опасность в подобных мистических изысканиях. Вы доверяли мне до того, как начали играть с картами, не так ли?
— Я и сейчас доверяю, Вуффи-Раа. Следующая карта над «Спутником» скажет нам, где мы окажемся потом. Хм…
На карте сияло «Колесо»: символ удачи и несчастья, начала и конца, случайностей и полного завершения. Оно не давало никакой информации. Третья карта, уложенная над «Спутником» и «Колесом», должна была показать будущие препятствия. Ландо сморщился, увидев ее.
— Опять Гепта! Ну, логично. Хочешь увидеть то, чем все это закончится, старые часы на ножках? А все равно придется. Итак… ну, не так все плохо. Это «Вселенная». У нас будет возможность сделать все, что нам захочется. Хочешь увидеть мир, присоединяйся к человеческой расе, что-то в этом роде.
— Масса.
— Да, в чем дело?
— Эта шестерка мечей говорит об путешествие?
— Ну, на самом деле она может иметь и другое значение.
— Нет, все правильно, масса.
Пол замедлил движение и подвез их к громадной двери, за которой открывался зал, достаточно большой, чтобы там разместить космический флот. Очень далеко от них вздымалось нечто вро-де гигантского алтаря, на который был направлен яркий свет. Даже с расстояния в сотни метров Ландо мог уверенно сказать, что перед ним Арфа Души шару. Смотреть на нее было больно.
Глава 18
Какие делаешь выводы, Вуффи-Раа? Робот, блестящей макушкой теперь достигавший колена человека, всматривался в неизвестно как освещенный зал. Здесь был такой же приглушенный, коричневато-желтый свет, идущий со всех сторон одновременно, как и в туннеле. Громадное помещение заполняло множество произведений искусства — некое смешение скульптуры и живописи. Роскошное зрелище, которое живо напомнило Калриссиану его недавний сон. От входа вдоль стен тянулись ряды застывших сгорбленных фигур. По мере удаления они выпрямлялись, в их руках появлялись предметы, исчезала шерсть, на смену ей приходила одежда. Ландо пошел вдоль правой стены, и Вуффи-Раа с тихим шелестом покатил следом. К тому времени, когда фигуры на стенах возились с двигателями внутреннего сгорания и ракетами, путешественники преодолели всего несколько десятков метров. Впереди лежали неведомые тысячи веков истории. Дроид так ничего и не сказал, только огонек его единственного глаза горел необычным светом. Впрочем, может быть, дело было в освещении.
— Ты слышал меня, Вуффи-Раа?
— Да, конечно, Ландо, — будто очнулся дроид. — Какие я сделал выводы? Те же, что и вы, — это центр культуры шару. По крайней мере, всего, что от нее осталось. И что Арфа каким-то образом еще более важна, чем представлялось ранее.
