Дж. Грегори Киз - СМЕРТЕЛЬНЫЕ СВЯЗИ: ВОЗВЫШЕНИЕ БЕСТЕРА
"Я слышал – передавали шепотом – что вас убили. Что они дали вам выбор, и, чтобы не навлечь позор на Корпус, вы – вы сделали это, а они наблюдали. Как самурай. Правда, д-р Бей? Я доверял вам".
(Гнев, печаль, что-то вроде икоты.) "Директор был прав, или наполовину прав, не так ли? Вы могли никогда не помогать мятежникам, но вы им симпатизировали. Будь вам предоставлен тот же выбор, что они дали мне – хороший простец или плохой телепат – вы обязательно выбрали бы телепата, да? Как обошлись с вами ваши софизмы? Ваши шутки? Как могли вы предать меня – своей смертью?"
Могила не давала, конечно, ответа. Эл стоял, уставившись на свежую землю – чувствуя ее запах, как у только что вскопанной перед посадками клумбы, – и думал, сможет ли он жить. Он думал, не разорвется ли человеческое сердце пополам, не извергнется ли его жизнь из него, как извергалось все, что он ни ел, всякий раз, как он представлял себе Бея висящим там, с багровым лицом и все еще аккуратно подстриженной бородкой.
"Я мог бы предупредить вас. Я этого не сделал. Простите. Я сожалею, даже если вы и впрямь были предателем".
Должен был идти дождь. Небу следовало быть черным. Он сомкнул руку на значке в своем кармане, как будто это был гладкий кусочек кости, давно мертвой. Его голову наполняла музыка, нестройная, язвительная.
Стравинский.
Глава 10
Эл любовался лицом Фрэйи Магнуссунсдоттир. Оно было как гравировка по слоновой кости, замершее, безучастное. Казалось, она разговаривает и смотрит, не действуя мускулами; несмотря на ее года, редкие морщинки были четкими, резкими линиями, которые никогда не собирались в складки, не удлинялись и не укорачивались.
– Полевой тест, – говорила она, – повлияет не на какую-либо долю вашей оценки – он решит ее в целом. Те из вас, кто не имеет в среднем "Б" или больше, не получат к нему допуска. К этому моменту вы уже совершенно провалили курс.
– Но это… нам не говорили этого в начале обучения. Этого не было в программе! – запротестовал Роджер Филдстоун, дородный выпускник со слабым подбородком.
– М-р Филдстоун, сядьте. Я не разрешала вам говорить.
– Простите, инструктор, но это просто несправедливо. Если от нас требовалось достичь балла "Б", нас следовало поставить об этом в известность.
– М-р Филдстоун, вы чувствуете, что могли бы работать лучше, если бы знали, что это от вас требуется?
– Да, мэм.
– Понятно, – она задумчиво кивнула. – Тогда Корпус в вас не нуждается. Мастерство не должно зависеть от условий, оно должно происходить не из необходимости – но из страстной жажды. Вы должны признать, что вы восприняли мои уроки менее чем серьезно, м-р Филдстоун. Если мы дадим вам значок и PPG и сделаем вас пси-копом, с чего нам ожидать от вас большего? Я рекомендую полностью отстранить вас от программы.
– Но я выпускник, – сказал Филдстоун с паникой в голосе. – Я не могу… вы не можете… – он постоял с разинутым ртом, а затем плюхнулся обратно на свое место, спрятав лицо в ладони.
"Молодец, Филдстоун", подумал, но не передал Эл.
– Итак. Как я говорила перед неудачным выступлением м-ра Филдстоуна… – в этот самый момент дверь внезапно распахнулась. Магнуссундоттир запнулась на полуслове и обратила свое неподвижное лицо к вошедшей. – О, мисс Монтойя. Как мило, что вы присоединились к нам.
– Простите, мэм, я была под арестом.
– Под арестом.
– Да. За подсматривание за интернами во время пробежки. Мужчины носят эти узенькие…
– Са-ди-тесь, мисс Монтойя.
Монтойя улыбнулась, пожала плечами и села. При этом она заметила уставившегося на нее Эла и повела бровями. Он быстро отвел взгляд.
Он помнил Элизабет Монтойю, узнал ее в первый же день занятий. Она была той смуглой красавицей, которая поцеловала его четыре года тому назад, когда он был дежурным истуканом. Он подумывал напомнить ей о том случае, но как-то не нашел повода. Монтойя была ветреным созданием, непрерывно флиртовала, обычно скандалила, иногда для ее изгнания с курса оставалось не более слова – и все же, каким-то образом, она, казалось, не произнесет этого слова. Его раздражало, что при таком поведении она движется вперед. Ее отношение, по его мнению, не подобало кадету Пси-Корпуса.
– Если меня перестали, наконец, прерывать, – вновь начала инструктор, – я закончу то, что говорила. Для тех из вас, кого все еще интересует полевой тест – вы будете объединены в команды по четыре человека. Вы должны быть готовы в путь завтра в 05:00. Место, продолжительность и суть испытания останутся вам неизвестными. Вам не предоставят инструментов, оборудования или обмундирования. Можете совещаться между собой. Состав групп будет объявлен после занятия. Итак, если вы все обратитесь к диаграмме номер 1 в вашем тексте, мы можем начать дискуссию, заданную на сегодня.
– Ну, Альфи, похоже что мы в одной команде, – прощебетала Монтойя, заглянув ему через плечо в вывешенный список.
– Я предпочитаю Альфред, – сказал он.
– Я предпочитаю Альфи. Альфред звучит по-лакейски. Ладно, где встретимся наметить стратегию? Охо-хо – мы получили в команду Ветча и Нхан. Пара натюрмортов.
– Эй! – сказала позади них Тхай Нхан.
– Не обижайся.
– Ну что, где встречаемся, Капитан Альфи?
* * *– Туристические ботинки, – сказал Эл.
– Верно. Лучшие, какие можно подобрать в обувном отделе. Разве что нас забросят в гущу официального приема.
– Об этом я не подумал, – сказал Ветч, опираясь круглым подбородком на руки.
– Нет, – сказал Эл. – Это не может быть чем-то настолько специфичным. Если так, там будет возможность достать нам подходящую одежду. Нам следует начать со средств выживания.
– Швейцарские армейские ножи, – предложила Нхан. – Вода.
– Это не будет простой тест на выживание, – сказала Монтойя, рисуя на своем списке. – Нам придется выслеживать, я в этом уверена.
– Или избежать слежки, – отозвался Эл.
– Как так? Это курс детективного мастерства.
– Правильно. Ничто не учит тебя охотиться так, как роль добычи.
– О! Слова мудрости из уст мастера.
– Слушай, – сказал Эл, начиная по-настоящему раздражаться. – Я отношусь к этому серьезно. Я хочу быть пси-копом.
– Эй, мы все хотим, – парировала Монтойя, – но нельзя ли отнестись к этому немного веселее? Расслабься! Мы лучшие на курсе.
– Знаю, – сказал Эл. Вообще-то он был не согласен. Нхан была ловкая, но не обладала выдержкой. Ветч, скорее, был слабейшим П12 – его следовало аттестовать как сильнейшего П11. А Монтойя – Монтойя была недисциплинированной.
Все же, если они думают, что он считает себя лучше них, они не последуют за ним.
– Мы лучшие, но это ведет лишь к самонадеянности. Так что, я выбираю легкие парки – мы всегда можем сбросить их, если нас отправят на экватор или в Сахару.
– Надень красивое белье, на случай, если придется сбросить с себя все, – добавила Монтойя. – У меня есть симпатичный комплект в нарнскую крапинку.
Эл вздохнул про себя. Тот день будет долгим.
Какое-то время они были в самолете, или, возможно, симуляторе самолета. Они могли быть в поезде, и определенно были в вертолете под конец. Прошло какое-то время, хотя благодаря затемнению, в котором они перемещались, нельзя было быть уверенным, сколько точно – часы у них забрали перед началом путешествия.
Когда они, наконец, снова стояли на земле, все еще с завязанными глазами, Эл медленно и глубоко вдохнул. Воздух был ломким от холода, и он порадовался, что настоял на куртках. Густые запахи земли, сена, отголосок дыма окружали их, и он почувствовал, что высокая трава касается его штанин. Стояла звенящая тишина – ни шума транспорта, ни голосов вдали. То же было в отношении психических потоков. Они были где-то очень далеко.
Кто-то снял с него повязку – строгая на вид женщина с короткой стрижкой. Все оставалось темным, но это была темнота со звездами и луной.
Когда они и их снаряжение оказались вне "вертушки", та снова взлетела на почти бесшумных винтах. Эл вяло щурился на неясные очертания окружавшего их ночного пейзажа, глаза саднило от усталости.
– Ну, мы тут, – объявила Монтойя. – Где бы это "тут" ни было.
– И что теперь? – это Нхан, обхватившая себя руками от холода.
"Никому не двигаться. Прямо у наших ног могут быть улики, с которыми мы должны разобраться. И не говорите вслух без необходимости." Он медленно огляделся. На горизонте он различал какие-то массы, которые могли быть деревьями, домами, строениями. Несколько огней, очень далеких. "Сначала мы послушаем, нет ли кого-нибудь там." Он уже сделал это, но теперь они имели прямую видимость.
"Есть, Капитан Альфи".
Они все сконцентрировались, сканируя ограниченную зону видимости.
Через несколько минут: "Ну что?"
Ответом было общее "нет". Затем двое из них остались на страже, пока двое других присмотрелись пристальней, включив два инфракрасных бинокля, которые они захватили с собой. "Как сурикаты", произнесла Монтойя одно из своих раздражающих изречений, которых Эл не схватывал.
