Александр Дихнов - Один мертвый керторианец
Размышления на эту тему привели к единственному результату – нарастанию головной боли до той стадии, когда кажется, что глаза вот-вот покинут отведенное им природой место и отправятся в свободное плавание. Тем не менее я совершил еще одну мужественную попытку сделать что-нибудь полезное и через Тэда затребовал к себе Уилкинса. Однако дворецкий известил меня, что он отбыл в университет. Приказав передать, дабы сразу же по возвращении Уилкинс явился с докладом, я выключил интерком и чуть ли не бегом убрался из кабинета.
Я знал, что с мигренью для меня существуют только два метода борьбы. Сходных по действию, но прямо противоположных по сути. Первым была горячая расслабляющая ванна, в которой рано или поздно удавалось благополучно заснуть, а вторым была напряженная тренировка. В девяноста девяти случаях из ста я, естественно, использовал приятный первый метод, но тут решил потешиться изуверским вторым.
Правда, на проведение полноценной разминки и нормального комплекса упражнений меня все же не хватило. Уже через пять минут я отошел от тренажеров, нацепил перчатки и принялся колотить висящую в углу грушу. Вот это помогло. Вскоре я уже забыл обо всем на свете, кроме мечущегося перед глазами куска черной кожи. Причем в этот раз я вошел во вкус, прямо как в прежние времена. Тренировка с грушей была моей любимой, бывало, я проводил за ней часы. При этом я не распалял воображение, представляя грушу своим следующим соперником, как часто делают боксеры, или каким-нибудь заклятым врагом. Нет, я совершенно не культивировал в себе ненависть. Мне просто нравилось бить кулаками по груше – вот и все.
Я настолько увлекся, что полностью отключился от окружающего, и очнулся, только когда у меня над самым ухом проорали:
– Вы меня вызывали, босс?!
Обернувшись, я обнаружил у себя за спиной Уилкинса, на обычно непроницаемом лице которого явственно читалось изумление. Мне почему-то было неприятно, что он застал меня за тренировкой, но, разумеется, Уилкинс всего лишь пунктуально следовал моему же собственному распоряжению. Поморщившись, я кивнул:
– Вызывал. Есть что-нибудь новое?
– Есть, сэр… – Он чуть развел руки. – А я и не знал, что в нашем замке оборудован такой прекрасный тренировочный зал.
– Ну и что?
Уилкинс посмотрел на меня с характерным выражением, от которого я сразу чувствовал себя не в своей тарелке.
– Да то, что если бы я знал, то, конечно же, давно попросил бы у вас разрешения гонять здесь ребят. Им же надо форму поддерживать.
– Хорошо, хорошо… Что у вас?
– Заключение из университетской лаборатории. И счет. – Вытащив из нагрудного кармана две бумаги, он протянул их мне.
Я приподнял руки в перчатках.
– Оставьте у себя. Я посмотрю позже. Впрочем, вы читали заключение?
– Да, сэр, – невозмутимо ответил он.
– Так расскажите. Вкратце.
– Странное. Они там очень удивлены, сэр.
– Да? – Я утер перчаткой пот со лба. – Тогда поподробнее.
– Они не знают, что за вещество содержалось в ампуле. На стенках было обнаружено достаточно молекул для анализа, и они его провели. И не один. В их заключении есть перечень, но я в этом ни черта не понимаю.
– Я тоже.
К отраслям человеческого знания, в которых мне за свою жизнь удалось чего-то поднахвататься, химия действительно не относилась.
– В общем, им удалось установить химическую формулу этого вещества – она занимает три строчки мелким шрифтом – и описать его составляющие. Что это такое в целом, они не знают и столкнулись с ним впервые. По-видимому, это недавно синтезированное соединение.
– Как можно не знать, что есть целое, если ты знаешь все его компоненты? – желчно поинтересовался я.
– Химия, сэр1
Мы обменялись понимающими взглядами, и я вздохнул:
– Но хоть примерно, о чем идет речь, они написали? Что оно – яд? лекарство? может, паралитик? или новая сыворотка правды?
– Не написали. Но я спросил. У главы лаборатории, с которым вел все переговоры. Толковый, кстати, мужик, как мне показалось. Он ответил в том плане, что, по его мнению, этот препарат не имел бы серьезного воздействия на человеческий организм.. В крайнем случае – транквилизатор или слабое средство для подавления деятельности центральной нервной системы. Но без испытаний он ни за что ручаться не может. Было в этих словах нечто любопытное, даже здравое, но – слишком неопределенное.
– Ну ладно, с ними ясно. Но кто-нибудь, по их мнению, может дать более точное заключение? В конце концов, где-то же это вещество было синтезировано.
– Да, – кивнул Уилкинс. – Я спросил и об этом. Они порекомендовали обратиться в “Кэмикэл интергалактикс Ltd.”. Крупнейшая корпорация в области химических продуктов по эту сторону от… гм… желтых. Помимо всего прочего, среди компонентов нашей гадости есть парочка, монопольным производителем которых как раз и является CIL.
– На Новой Калифорнии есть их представительство?
– Я навел справки – нет.
– А где их главный офис?
– На Денебе IV.
Я вздрогнул, а моя рука импульсивно дернулась к голове. На лице Уилкинса снова появилось удивление, но мне было не до того.
Конечно, то, что ампула, найденная людьми капитана Брауна, болталась поблизости от тела Вольфара, могло быть случайностью. И то, что содержимое этой таинственной ампулы было связано с неведомой мне компанией CIL, вполне могло быть случайностью. И даже то, что офис CIL находился на Денебе IV, откуда прибыл Вольфар и куда осторожно пытался затащить меня Бренн, даже это могло оказаться не более чем тривиальным совпадением. Но не слишком ли?.. Я опять вступал в область догадок, но на этот раз никакие предостережения меня уже остановить не могли. Да разве сам дядя не любил повторять мне в детстве, что “случайность с маленькой вероятностью – это с большой вероятностью закономерность”? Преувеличивать, однако, не стоит – никакой закономерности, разумеется, я в мгновение ока не открыл. Просто я понял, осознал, почувствовал, сынтуировал, что наконец-то попал на след. Реальный…
– Так что, босс? Направить запрос в их штаб-квартиру?
До меня вдруг дошло, что Уилкинс задает этот вопрос во второй раз, если не в третий. Надо было отвечать.
– Да… Нет… Не знаю. Мне нужно подумать! Внешне Уилкинс никак не отреагировал, но его глаза вцепились в меня так, будто он пытался угадать мои мысли. И, честно говоря, я уже начинал опасаться, что у него может получиться, поэтому поспешил сменить тему:
– А что мисс Ла Рош? Надеюсь, с ней все в порядке?
– Да, жалко, Гэлли отказался спорить, – пробормотал он и отвернулся к тренажерам.
– О чем это?
– Что вы о ней справитесь. Нет1
Видимо, мое лицо настолько заметно поменяло свой цвет, что Уилкинс заметил это и краем глаза. Во всяком случае, впервые его голос звучал оправдывающимся.
– Вернее, мы не знаем. Ее упустили. Вечером она благополучно добралась домой на флаере СБ. Ребята не видели, чтобы она выходила из квартиры, но и там ее тоже нет.
– Кто отвечал за операцию?
– Коллинз. Помните, который…
– Помню. Он уволен.
Честно говоря, я ожидал, что Уилкинс вступится за своего подчиненного, но он промолчал. И лишь через несколько минут вдруг заметил:
– Вы что-то неважно выглядите сегодня, босс.
– Голова болит.
По правде сказать, она уже почти прошла…
– А-а… – Сочувствующему тону Уилкинса явно не хватало искренности. А настроение, между тем, у меня и вправду было плохое…
– Вы хорошо боксируете, Уилкинс?
– Да, неплохо, сэр. – Мимолетная усмешка проскользнула в уголках его рта.
– Прекрасно. Тогда надевайте перчатки. Вон в том шкафчике есть запасные. И составьте мне компанию – я уже давно нуждаюсь в хорошем спарринге.
Молча наклонив голову, он принялся деловито готовиться к бою, а я попытался провести напоследок на груше пару-тройку своих излюбленных серий. Получалось неважно, но я посчитал, что с Уилкинса хватит и этого.
Когда наконец мы встали друг против друга в центре зала, Уилкинс задал только один вопрос:
– Мы деремся всерьез?
– Я никогда не дерусь в шутку.
Он чуть кивнул, как будто принимая это к сведению, и бросился в атаку. Настолько скоростную, яростную и точную, что я моментально оказался смят. Постоянно отступая, я ушел в глухую защиту, прикрывая обеими руками голову и позволяя безнаказанно колошматить все, что ниже шеи и выше, ну, вы сами понимаете чего – Однако долго выдерживать такой темп было невозможно, через пару минут его атаки стали выдыхаться, и, улучив момент, я встретил его отличным левым прямым. Отличным, разумеется, по силе, отнюдь не по точности. Целил я в подбородок, попал – в плечо, но и от этого Уилкинса отнесло на пару шагов назад, а как ему удалось сохранить равновесие, я вообще не понимаю… Выглядел он, соответственно, немного обескураженно, и я пошел вперед сам…
Однако тут уже меня поджидал настоящий сюрприз. Утверждая, что неплохо боксирует, шеф моих телохранителей нисколько не приукрашивал действительность. Да что там, прекрасно он боксировал. Не по технике – ни удары, ни перемещения не были у него идеальными. Чувствовалось, например, что он постоянно вынужден напоминать себе, что нельзя пускать в ход ноги. Но у него были два самых необходимых качества: гибкое тактическое мышление и хладнокровие.
