Юрий Гулин - Герцог Клим

Снегов подошел к Ибрагимию, который теперь смотрел на мир вполне осмысленными глазами, и сел рядом с ним. Зорий пошел к рогедам, которые спокойно следили за его приближением и не думали убегать.

— Почему Драган вас преследовал? — спросил Снегов у Ибрагимия.

Тот порылся в кожаной сумке, с которой не расставался все это время и извлек из нее два небольших черных камушка.

— Вот из-за этого, — сказал он.

— Что это? — поинтересовался Снегов.

— Феолиты, — ответил за Ибрагимия подошедший Зорий, — очень редкие драгоценные камни.

— Я совершенно случайно набрел на россыпь феолитов неподалеку от Ургена, — объяснил Ибрагимий. А вот как про это прознал Драган — понятия не имею.

— Так вот взял и набрел? — усомнился Снегов.

— Феолиты у нас еще называют «даром небес», — пояснил Зорий. — Изредка небольшие камни падают с неба и разбиваются о поверхность на десятки осколков. Наверное, на место такого падения и набрел Ибрагимий.

Купец протянул камни Снегову и Зорию.

— Возьмите в качестве уплаты за мое спасение!

Снегов хотел было отказаться, но увидев, что Зорий принял вознаграждение как должное, тоже решил последовать его примеру.

В этот день они до Кремльвиля не добрались. Заночевать пришлось в пустыне возле костра. Ночь оказалась не такой холодной, как опасался Снегов, и прошла спокойно.

К середине следующего дня путники достигли стен Кремльвиля, где Снегов и Зорий простились с Ибрагимием и, оставив ему всех рогедов, вошли в город пешком.

Город Кремльвиль располагался в верхней части плодородной равнины, которая, в свою очередь, находилась в широкой котловине, окруженной с трех сторон горами, являющимися частью невысокого горного хребта протянувшегося воль всей границы с Красной пустыней. Покрытая пышной растительностью, равнина в этом плане резко контрастировала с унылым однообразием песков, от которых была отделена широким каналом. Удачное ирригационное решение, когда вся поступающая в долину влага — в основном в виде ручьев, текущих с гор — оставалась в ней, и являлось основной причиной такого контраста. Поэтому не было ничего удивительного в том, что город Кремльвиль буквально утопал в зелени, которая под лучами Рубиновой звезды имела характерный для всей планеты красноватый оттенок. Внутри каждого двора располагался если не сад, то небольшой скверик. Тротуары всех улиц были затенены кронами деревьев, а самые широкие магистрали имели посреди бульвар. Что касается дворца принцессы Искры, то найти его в Кремльвиле сложности не представляло, поскольку если не сам замковый ансамбль, куда входил дворец, то шпили двух его самых высоких башен отчетливо просматривались с любой точки города.

Снегов и Зорий прошли через ворота нижних укреплений замка, когда стало уже смеркаться. Далее их путь лежал через ухоженный парк, дорожки которого по причине позднего времени были пустынны. Довольно скоро путники оказались на площадке, посреди которой бил фонтан. Разноцветные струи высоко взлетали в вечернее небо, а в шум воды вплетались звуки музыки, еле уловимые, настолько, что не было даже понятно: есть ли они на самом деле или их воспроизводит взбудораженное воображение. В нирване Снегов пребывал, наверное, минут пять, пока не обратил внимание на напрягшуюся вдруг спину стоящего чуть впереди него Зория и не ощутил напряжения в собственной спине. Напарники, положив руки на рукояти мечей, разом повернулись. Невдалеке от них стояла группа военных в форме гвардейцев «Рубиновой стражи», которые крайне неодобрительно смотрели на пришельцев. Первым игрой в «гляделки» насытился Снегов. Голос, которым он обратился к гвардейцам, звучал вполне миролюбиво, хотя и чуть насмешливо:

— Не понимаю, господа, у вас что, так принято встречать гостей: с хмурыми лицами и без вопросов?

Один из гвардейцев выступил вперед, лицо его пылало ненавистью, когда он произнес:

— Нет, так у нас встречают убийцу, к которому есть только один вопрос: не соизволит ли он обнажить меч, чтобы в честном поединке ответить за содеянное?

«Однако быстро у них распространяются вести» — подумал Клим. Он практически не сомневался, о каком убийстве идет речь, ведь из вельмож он убил пока лишь капитана Драгана. Однако уточнить не мешало: а то продырявишь противника, а потом окажется, что он «вызвал» тебя по ошибке.

— О каком убийстве вы говорите, сударь?

— О подлом убийстве моего двоюродного брата, капитана Драгана, при исполнении им своих служебных обязанностей!

— Если под служебными обязанностями вы подразумеваете грабеж на караванных тропах, то тут я должен с вами согласиться. Мне действительно пришлось пресечь деятельность вашего братца на столь низком поприще, и сделано это было в честном поединке.

— Все, что ты сейчас произнес — ложь! — криво усмехнулся гвардеец. — За исключением того факта, что пал мой брат, действительно в поединке. Именно поэтому я и бросаю тебе вызов, а не отдаю приказ просто заковать тебя в кандалы!

Зорий сделал, было, шаг вперед, на что сразу отреагировали остальные гвардейцы, но Снегов остановил напарника.

— Не стоит, друг мой. Ты же видишь — это мой поединок.

Зорий склонил голову в знак повиновения и отошел в сторону, то же сделали и гвардейцы. Таким образом, место для поединка было расчищено. Снегов вынул меч и кинжал, встал в позицию и отсалютовал противнику. Тот не стал утруждать себя соблюдением формальностей и сразу кинулся в атаку, за что и поплатился: кинжал Клима слегка распорол ему руку. Это несколько остудило наступательный пыл гвардейца, и в дальнейшем он фехтовал уже более осторожно.

Поединок затягивался. Снегов не горел желанием убивать противника, а тот не был достаточно искусен для того чтобы поразить Клима. Снегов уже дважды выбивал меч из рук гвардейца, нанес тому три неглубокие раны, но тот с упорством носорога (сравнение от Снегова) продолжал наседать на Клима. Снегов уже начал подумывать: а не нанести ли противнику рану посерьезнее, а там: выживет, не выживет — его проблемы, когда прозвучал резкий голос:

— Требую немедленно прекратить поединок!

Снегов и гвардеец опустили мечи и вместе с остальными повернули головы в сторону голоса. На площадку вышел отряд солдат, облаченных в серые мундиры, это были «Серые стражи» герцога Серкара. Командир отряда, который только что отдал приказ о прекращении поединка, задал вопрос, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Кто явился зачинщиком поединка?

Повисла пауза, в конце которой противник Снегова гордо вскинул голову:

— Вызов исходил от меня, я вызвал на поединок убийцу моего брата!

— Граф Димитр, ваш брат, изобличен как государственный преступник, поэтому ваш поступок не может быть причислен к благородным. Ваш противник, наоборот, проявил истинное благородство: будучи более искусным фехтовальщиком, он, тем не менее, не нанес вам сколь-либо тяжких увечий. Даже без учета того факта, что вы, граф, нарушили королевский указ и устроили поединок на территории замка, по «Дуэльному кодексу» вы все равно потерпели поражение сделав необоснованный вызов и потерпев поражение по очкам. А теперь ответьте мне вот на какой вопрос: вы знали, кого вызываете на поединок?

Граф, который слушал отповедь командира «Серой стражи» с ярко выраженной досадой на холеном лице, воскликнул:

— Для меня это не имеет ровно никакого значения, я бы вызвал его, будь он даже сам король!

Командир «Серой стражи» удовлетворенно кивнул головой и обратился к Снегову:

— Не будет ли вам угодно сударь, назвать свое имя и титул?

Обруч на голове Снегова слегка завибрировал. Клим посмотрел на Зория, тот утвердительно кивнул головой — Обруч снова стал видимым. Это дало Снегову право громко и отчетливо ответить на поставленный вопрос:

— Клим Снегов, Лорд-носитель!

По рядам «рубиновых» гвардейцев прошелестел ропот, и они склонились в почтительном поклоне, «Серая стража» «взяла на караул», лишь граф Димитр застыл с лицом, на котором все отчетливее проступало понимание случившегося. Командир «Серой стражи» вновь заговорил, обращаясь к графу:

— Поскольку вы во всеуслышание заявили, что для вас не имел значения титул того, кого вы вызвали на поединок, то на основании статуса Лорда-носителя, гарантирующего ему право на личную неприкосновенность, я подвергаю вас аресту. Вашу дальнейшую судьбу решит Совет Империи. Стража — арестуйте этого господина!

Когда граф Димитр в окружении «серых» стражей покинул площадку, а вслед за ними ее покинули и «рубиновые» гвардейцы, Снегов обратился к командиру «Серой стражи», который, кстати, носил чин капитана:

— Граф нуждается в медицинской помощи.

— Не волнуйтесь, — улыбнулся капитан, — ему окажут всю необходимую помощь. А сейчас позвольте сопроводить вас во дворец!