Ерофей Трофимов - Созвездие злобных псов
Убедившись, что ответы на свои вопросы он может получить только от собаки, проводник ускорил шаг и, догнав пса у самого выхода, мимоходом погладил его по мощной, жилистой шее. В ответ Рой потёрся головой о руку проводника и, чуть слышно взрыкнув, сказал:
– Всё будет хорошо. Теперь будет.
– Откуда ты узнал, где нужно искать? – спросил Матвей.
– Увидел.
– Где? Когда? – не отставал проводник.
– Когда лежал там. Их главный долго смотрел документы. Результаты анализов, – чуть ли не по складам произнёс Рой. – Потом он много вспоминал про какого-то человека, который оставил ему на хранение препарат, для фиксации. Что это?
– Это когда что-то нужно удержать на одном месте, – как мог, пояснил Матвей.
– Он называл это процесс старения. Там, в документах, всё должно быть написано. Я не понимаю, что всё это значит, и не смог запомнить, – виновато признался пёс. – Я только понял, что этот препарат может удержать наш возраст, и ты перестанешь быстро уставать.
– А при чём тут моя усталость? – растерялся Матвей.
– Я потом постараюсь вспомнить, – тихо ответил пёс, забираясь в машину.
– Тебе плохо, приятель? – быстро спросил Матвей, присматриваясь к собаке.
Пёс явно устал. Тяжело улёгшись на пол, Рой вздохнул и прикрыл глаза.
– Рой, не молчи. Тебе плохо? Ты заболел? – всполошился проводник.
– Нет, я не заболел. Когда тебе плохо, и ты меня трогаешь, я начинаю уставать. А когда устаю я, и ты меня трогаешь, начинаешь уставать ты, – попытался объяснить ему своё состояние пёс.
– Погоди, ты хочешь сказать, что мы с тобой поддерживаем друг друга своей энергией? – удивился Матвей.
– Наверно, – равнодушно отозвался пёс. – Не знаю, как объяснить. Я посплю.
– Конечно, отдыхай, приятель, – ответил проводник, ласково поглаживая его.
В следующую минуту на Матвея вдруг накатила слабость. Голова закружилась, и он едва не рухнул на пол. Забравшаяся в салон Дана едва успела поддержать его. Прислонив друга к спинке сиденья, она обеспокоенно заглянула ему в глаза и, ловко пощупав лоб, спросила:
– Тебе плохо? Где болит?
– Всё в порядке, – прохрипел Матвей. – Просто перенапрягся, похоже. Сама знаешь, три недели на койке, и с ходу в бой. Тяжело.
– А кто тебя торопил? – возмутилась девушка. – Лежало это барахло в том сейфе, и пусть бы дальше лежало. Никуда бы не делось.
– Может, и так. Но там ещё долго разбираться надо, – бледно усмехнулся Матвей.
– Ещё скажи, что ты сам в этих бумагах разбираться собираешься, – фыркнула Дана.
– Ума не хватит. Это всё к генералу. Пусть его головастики разбираются.
– Ты хоть скажи, оно того стоило? – помолчав, спросила Дана.
– Он считает, что очень, – вздохнул Матвей, кивая на пса.
– Значит, сегодня же папаню припашу, – решительно кивнула Дана.
– Однажды он меня пристрелит, – усмехнулся Матвей.
– За что?
– За то, что я ему регулярно проблем подкидываю, – тихо рассмеялся Матвей.
– Пусть только попробует. Проблем не оберётся, – многообещающе протянула девушка. – Это для них он генерал. А для меня – папа. И весь его авторитет это не более чем авторитет родителя для давно уже выросшей дочери. Если уж кто тебя и пристрелит, так это только я.
– Оригинальное признание в любви, – улыбнулся Матвей, осторожно прижимая к себе девушку.
– Какое есть. От тебя и такого не услышишь, – рассмеялась в ответ Дана.
– Не любитель я говорить. Мне проще сделать, – ответил проводник, нежно целуя её в висок.
– Значит, так. После приезда докладываем о результатах генералу и отправляемся домой. Там ты укладываешься в постель и не встаёшь до тех пор, пока я не разрешу. Рано тебе ещё бегать, – решительно приказала девушка.
– Как прикажете, мамзель генералка.
– А почему не генеральша?
– Генеральша это жена генерала, а дочь – генералка, – рассмеялся Матвей, обнимая её.
Их разговор прервали бойцы, успевшие снова насторожить свои сюрпризы. Водитель запустил двигатель, и «Тигр» не спеша покатил обратно на базу.
* * *На доклад к генералу Матвей шёл, чувствуя себя гораздо лучше. Едва броневик тронулся с места, как проводник устроился поудобнее и, закрыв глаза, уснул. Они оба, Рой и Матвей, проспали всю дорогу, не обращая внимания на тряску и тихие разговоры бойцов. У штабной палатки Матвей остановился и, сняв с пояса флягу с водой, быстро умылся, не забыв напоить из ладони пса. Глядя на них, Дана не удержалась и, рассмеявшись, сказала:
– Вот уж точно вы друг на друга похожи. Даже фыркаете одинаково.
– И поверь, в нашей жизни это ещё не самое главное, – ответил Матвей, продолжая думать о чём-то своём.
Вышедший из палатки Лоскутов, увидев всю троицу в сборе, сунул руки в карманы и, качнувшись с носка на пятку, спросил:
– Вы, гаврики, смотрю, совсем нюх потеряли. Забыли, что такое субординация?
– Никак нет. Но перед тем как явиться начальству на доклад, требуется привести себя в порядок, – ответил Матвей, не спеша продолжая поить собаку.
– Пап, не занудствуй. И так всё непросто, – отмахнулась Дана.
– А у тебя-то чего не просто? – насторожился Лоскутов.
Девушка подошла вплотную к отцу и, взяв его под руку, тихо сказала:
– С Матвеем что-то не так. Он словно и не лечился.
– Может, в госпиталь? – так же тихо спросил генерал.
– Нет. Дело не в ранах. Тут что-то другое. И я никак не могу понять, что именно.
Матвей закончил с умыванием и, повесив флягу на пояс, шагнул к палатке.
– Кофе угостите, Александр Юрьевич? – спросил он, промокая лицо рукавом.
– А тебе можно, после госпиталя? – настороженно спросил генерал, пропуская его и дочь в палатку.
– Нужно. А то чувствую себя снулой рыбой, – нехотя признался проводник.
– Так, давайте по порядку, – решительно ответил Лоскутов и, повернувшись к адъютанту, попросил его сварить кофе.
Потом, проведя гостей в свой кабинет, указал им на стулья и, усевшись в своё кресло, спросил:
– Смысл-то в этой поездке был? Или конём скатались?
– Это как посмотреть, – проворчал Матвей, выкладывая на стол контейнер.
Следом за ним на тот же стол легла папка с документами, лежавшими в сейфе.
– Однако! Откуда дровишки? – с интересом заглядывая в контейнер, спросил генерал.
– Тайник там нашёлся. Вот оттуда и достали.
– Тайник? А вот это уже повод начать задавать вопросы, – мрачно пообещал Лоскутов.
– Не стоит. Парни тут ни при чём. Искали они визуально, миноискатели там использовать бесполезно, а собак не было. Вот и просмотрели. К тому же они не повальный обыск проводили, а тупо выгребали всё подряд. Меня Рой на тайник вывел. Да и то только потому, что он умудрился в мозги главному головастику заглянуть. Так что вроде и не просто скатались, а с другой стороны, что от этой гадости будет, одному чёрту известно. Может, оживём, а может, оба ласты склеим.
– Объяснись, – потребовал генерал.
– Выяснилось, что мы с Роем при касании друг друга обмениваемся энергией. Как такое может быть и зачем вообще это происходит, даже не спрашивайте. Но, когда устаёт он, устаю и я. И наоборот. Так что, исходя из этого, могу сказать, что срок нашей жизни определён им, – ответил Матвей, кивая на собаку, сидевшую рядом с ним.
Рой, тихо вздохнув, положил ему голову на колени и, чуть шевеля ушами, сказал:
– Это лекарство. Нам нужно.
– Рой считает, что это препарат, который может нам помочь. Но лично я в это не верю.
– Почему? – вскинулась Дана.
– Прежде всего потому, что так не бывает. Я вполне допускаю, что там собрали настоящих учёных, но они не могли заниматься происхождением Роя. Это не их профиль. У них не было исходников. Того, что есть у Роя, и того, что было у вашего знаменитого Потапыча.
– Остаповича, – автоматически поправил его Лоскутов.
– Да без разницы, – отмахнулся Матвей. – Да, они там изучали собак и даже что-то с ними делали. Что именно, я даже знать не хочу. Но сюда они приехали именно за нами. Возникает вопрос. Откуда у них может взяться нужный препарат, если материала для изучения у них не было?
– Связь этой группы и незабвенного Эммануила Остаповича мы проверим, – задумчиво протянул Лоскутов. – Но с чего ты взял, что эта штука может вам помочь?
– Это не я взял. Это Рой увидел это в мозгу главного головастика. А вот где он это взял, вопрос.
– Угу, а ты его не раздумывая грохнул. В своей любимой манере, – усмехнулся генерал.
– Была б моя воля, и ещё раз бы грохнул, – огрызнулся Матвей. – Не было у меня тогда ни времени, ни желания с этой сволочью разбираться. Я еле на ногах стоял. Да и не верю я в такие совпадения.
– Да уж. Поверить в такое трудно, – кивнул Лоскутов. – В любом случае часть этого материала будет передана нашей научной группе. Не хватайся за ствол, – быстро добавил генерал. – Сам должен понимать, наука, при всей твоей ненависти к её представителям, не должна быть заброшена. Есть у меня группа, которой тот самый Остапович и командовал. Так что, если через неделю они не дадут мне точного ответа, что это за дрянь, лично начну шкуры спускать.
