Эрик Браун - Полутьма

Рана порадовалась тому, что успела допить кофе, иначе у Наза была бы мокрая физиономия, а ей бы устроили выволочку, несмотря на то, что он сам напросился.

Она подумала, не сказать ли Вишванату об издевательствах Наза, но решила промолчать. Это лишь укрепило бы Наза в подозрении, что у нее с инспектором особые отношения. Она будет молча сносить его дурацкие подколки. В конце концов, если подумать, все это от зависти.

После обеда Рана пристегнула к поясу ком-планшет, сказала Вишванату, что идет допрашивать знакомого последней жертвы, и спустилась на подземную автостоянку. Когда она вышла из лифта, служебная машина уже ждала ее. Рана назвала шоферу адрес, и пока машина пробиралась через шумные людские потоки, беспечно, текущие по улицам, погрузилась в изучение данных, записанных в планшете.

Она проверила происхождение волокон ткани, обнаруженных на месте трех преступлений. Разумеется, была вероятность, что ткань не имеет никакого отношения к убийце, но, как обычно бывает при расследовании убийств, это требовалось доказать. Рана выяснила, что ткань была привезена с колониальной планеты Мадригал, что из нее шьют безумно дорогие костюмы в одном из самых шикарных бомбейских ателье и что такие костюмы, а также сама ткань — большая редкость на Земле. Она записала, чтобы не забыть: «Возможно, убийца — уроженец одной из колоний и любит одеваться со вкусом».

Машина свернула в узкий переулок старого города, в благодатную тень. Рана выключила ком-планшет и посмотрела в боковое окошка По обеим сторонам переулка стояли старые бетонные здания, соединенные нелегальными электропроводами и веревками, на которых знаменами развевалось ветхое бельишко, выцветшее от бесчисленных стирок в водах Ганга. Детишки со вздутыми животами, одетые в одни только шорты, глядели на Рану подведенными сурьмой глазами. Путь машине то и дело преграждали коровы, смотревшие на Рану такими же, лишенными любопытства, глазами стоиков.

Когда машина застопорила в третий раз, Рана нагнулась и тронула шофера за плечо:

— Отсюда я пойду пешком, не беспокойтесь.

Она вышла из машины и обогнула неторопливо жующую корову, всматриваясь в серые стены и пытаясь найти табличку с названием улицы, написанной небесно-голубыми буквами на хинди.

Имя Мохаммеда Икбала она узнала у одного из знакомых Али Бхакора. Икбал, как ей сообщили, был деловым партнером Бхакора. Больше знакомый ничего говорить не захотел. Рана порылась в полицейских архивах и выяснила, что Икбал — мелкий наркоторговец, который время от времени работал с Бхакором. Его имя было последним в списке лиц, которых Рана хотела опросить.

Икбал жил на пятом этаже ветхого серого дома. Здание было таким старым, что в нем даже лифт отсутствовал, и Ране пришлось подняться пешком по пяти пролетам бетонной лестницы. В конце концов она нашла Икбала в комнате, еле вмещавшей его телеса. К счастью, покривившаяся дверь была открыта, поскольку иначе Икбал наверняка не разрешил бы ей войти.

Он сидел скрестив ноги на грязном белом матрасе, расстеленном на полу, и курил кальян. Судя по запаху, в кальяне был гашиш. Глазки Икбала, и так уже заплывшие жиром, сузились еще больше, когда он увидел Рану.

— Кто ты такая? — буркнул он. — Чего тебе надо?

— Вы Мохаммед Икбал? — спросила она.

Его одутловатое лицо было похоже на снимок, который Рана скопировала в архиве.

— Может, Икбал, а может, не Икбал… Тебе какая разница? — проворчал он.

— Если вы не Икбал, значит, вы его брат-близнец. Рана бросила ему на колени фотографию.

Он тупо уставился на нее и промычал:

— Чего тебе надо?

Рана скинула туфли, шагнула через порог и села на матрас напротив Икбала.

— Я хочу задать вам несколько вопросов. Меня не интересует, чем вы тут занимаетесь…

Икбал поднял кверху достойные Гаргантюа ладони, изображая святую невинность:

— Я уже год, как ни к чему, кроме гашиша, не притрагиваюсь — и то я употребляю его только как лекарство. Я астматик.

— Сочувствую. Но, как я уже сказала, наркотики меня не интересуют.

— Значит, ты не агент по борьбе с наркотиками и не собираешься вымогать у меня рупии за молчание?

Не сводя с Раны глаз, Икбал глубоко затянулся гашишем, задержал дыхание, а затем выпустил, как дракон, целое облако серого дыма прямо ей в лицо.

Рана с трудом удержалась, чтобы не закашляться.

— Я из отдела убийств, Икбал, и я не продаюсь.

Он рассматривал ее своими сощуренными глазками, лениво почесывая нос размером с хорошую грущу.

— Ко мне прислали какую-то желторотую девчонку, — усмехнулся он. — Я оскорблен. Чего ты хочешь от меня?

— Насколько мне известно, вы хорошо знали бизнесмена Али Бхакора?

— Ну и что?

— Когда вы в последний раз разговаривали с Бхакором?

Икбал лениво взмахнул рукой:

— Дай подумать… Недель пять назад, наверное. Он приходил ко мне выкурить трубочку.

«Пять недель назад, — подумала Рана. — За неделю до того, как его убили».

— Вы не знаете, с кем он должен был встретиться в отеле «Хиндустан Плаза» вечером шестого июля?

Икбал покачал головой:

— Он не обсуждал со мной свои дела.

— Может, у него в последнее время появились какие-то новые знакомые? Он вам не говорил?

Во взгляде Икбала возникло что-то неприязненное. Он ухватился руками за непомерно громадные пальцы ног и, используя их как рычаг, подался немного вперед.

— Послушайте, офицер! Бхакор жонглирует целой кучей горячих головешек. Он не любит распространяться о своих делах — из страха выронить их или обжечь руки.

— Али Бхакор был убит вечером шестого июля в отеле «Хиндустан Плаза», — сказала Рана, не спуская с Икбала глаз. — Его убили выстрелом в голову из лазерного пистолета.

Икбал всем своим видом вызывал у Раны отвращение. Противно было смотреть на его жесты, на движения его жирного неповоротливого тела, но реакция Икбала была, несомненно, искренней. Его узенькие глазки удивленно округлились. Он явно не знал о смерти Бхакора.

— Я ждал его звонка… Мы встречаемся раз в пять-шесть недель, чтобы выкурить трубку и поболтать.

— Простите, что я сообщила вам об этом вот так, в лоб, без подготовки. Дело очень неприятное. Я изо всех сил стараюсь докопаться до истины и буду благодарна вам за любую помощь.

Икбал кивнул своей слоновьей головой:

— Да, конечно.

— Бхакор случайно не упоминал, с кем он собирался встретиться в тот вечер? Чисто случайно?

Икбал нагнулся и оперся головой на все десять пальцев рук и ног, пытаясь сосредоточиться. А потом с несвойственной для него быстротой поднял на Рану глаза:

— Кое-что он сказал… Хотя я уверен, что это ерунда, — Позвольте мне самой судить, — ответила Рана. Икбал поправил белую кружевную шапочку на лысой голове.

— Не знаю, поможет ли это вам, но он сказал, что у него наклевывается выгодное дельце с одним. торговцем.

— Торговцем? — переспросила Рана.

— Так он сказал. Он видел его всего один раз. Этот мужик предложил Али большую порцию качественного «хлыста», причем по дешевке. Как его зовут, я не знаю. Али Называл его «человек в чёрном костюме».

— Человек в черном костюме, — повторила Рана.

— В очень дорогом костюме из какого-то блестящего материала. Али такого раньше не видел. Похоже, богатый мужик. Али сказал, что хочет с ним завязаться.

Рана уставилась на кальян, стоящий между мозолистых подошв Икбала. Сердце у нее затрепетало, но не стоит слишком обольщаться. Это пока всего лишь зацепка — одна из многих.

— Вы уверены, что он больше ничего не говорил об этом человеке? Сколько ему лет? Кто он по национальности?

Икбал покачал головой:

— Мне очень жаль. Он всего лишь раз мимоходом упомянул о нем, назвав его человеком в черном костюме.

— Это уже кое-что, — кивнула Рана. Она встала и остановилась в двери.

— Спасибо вам за помощь.

— Не хотите выкурить со мной трубочку, офицер?

— Это на службе-то, Икбал? — улыбнулась Рана. — Нет уж, спасибо.

Икбал разочарованно усмехнулся:

— Тогда до свидания — и храни вас Аллах!

Рана сбежала по узкой лестнице вниз, подошла, к машине, села на заднее сиденье и спросила у шофера:

— Вы не знаете какого-нибудь хорошего портного? Шофер уставился на нее в зеркальце заднего обзора:

— Извините, не понял…

— Отвезите меня, пожалуйста, к самому дорогому портному Калькутты.

Шофер бросил на Рану удивленный взгляд и произнес несколько быстрых фраз, связавшись с кем-то по ком-связи. Затем обернулся к Ране:

— Я отвезу вас к Назруддину. Идет?

Машина тронулась с места и выехала из переулка. На востоке сгустились темные муссонные тучи, нависнув над морем грозовым фронтом. Пару минут спустя начался очередной потоп. Крупные капли дождя забарабанили по крыше.