Майя Малиновская - Вердана
— Тебе хочется освободить свой ум от сомнений. Ты делишься со мной.
— Зента, зачем ты меня напугал?
— Я показал возможности твоего страха. Ты не знаешь ни свей силы, ни своего зверя.
— Верно. Вчера я поняла, что…
— Помолчи. Хочешь испытать себя на Фаэтоне? Думаешь, что справишься с Верданой? Если неправильно поведешь себя, она погубит тебя. Она привлекает тебя. Ты хочешь постичь ее. Быть собой труднее, чем играть чью-то роль. Надеешься разрешить свои вопросы таким образом. Только ничего не выйдет. Ответы ни здесь, ни там.
— А где?
— Ищи.
— Легко говорить. Я запуталась. Мне нужно время, чтобы разобраться. Я поняла. Ты видишь. Ты знаешь. Скажи, что мне делать?
— Она поняла, — передразнил Зента. — Ты не знаешь значения этих слов. Меня тебе не понять. И Вердану тебе не понять. Тебя пичкают суррогатом из чужого мнения. У тебя нет своего опыта. Узнай, кто ты есть на самом деле. Только в этом и заключается главная цель.
— Одной жизни не хватит. Ты знаешь, кто ты?
— Я последний из своего народа. Я — опыт моей планеты. Я ее изгой.
— С такими возможностями нужно быть полезным. Ты, наверное, все знаешь?
— Знать все — невозможно.
— Ты не погиб, потому что должен еще что-то сделать. Я так думаю.
— Не лезь не в свое дело. И это говоришь ты. Кто хотел все забыть?
— Я испугалась.
— Чего? Себя? Потеряла сознание, когда увидела меня. Трусишь сказать правду друзьям. Страх — это иллюзия.
— Расскажи мне о себе?
— Зачем?
— Хочу тебя понять. Торн говорит обо мне и экспедиции. Друзья переживают за меня. Другие меня изучают. Ты тоже говоришь обо мне. Мне это надоело. Надоело быть центром внимания. Поговорим о тебе, если хочешь. О чем угодно, а меня оставим в стороне.
— Не хочу.
— Ты считаешь, что мне не нужно лететь на Фаэтон?
— Мое мнение тебя не остановит. Ты глупая, тобой движет порыв. Неудобно отказать Торну. Зачем он только притащил тебя сюда. Тебе не зачем лететь на Фаэтон.
— Нет. Там человек и его надо спасти. Пока ничего лучшего я для себя не решила.
— Хочешь совет?
— Хочу.
— Не позволяй Вердане собой владеть. А когда так будет, помни — зверь боится боли. Тобой движет порыв спасти другое существо. Но никто у него не спрашивал. Не слушай Торна, воля спасенного — закон. Сможешь сохранить ему жизнь — делай то, что он попросит, так будет справедливо.
— Спасибо. Не знаю, что решит Вердана.
— Не хочешь пояснений?
— Я запомню твой совет. Ты считаешь, что Вердана сильнее?
— Нет. Ты сильнее. Ее не существует. Она давно мертва. Это здесь придумали, что вы похожи. Между вами целая вечность. Ты увлечешься ею. Это естественно. Это не вредно. Изучай. Узнай себя в ней. Бери лучшее. Она давно умерла, не дай ей воскреснуть в тебе. Если ты вернешься, то уже будешь по-другому смотреть на себя. Ты же себя не узнаешь?
— Да. Я нервная. Я боюсь. Я столкнулась с тем, что не могу постичь. Вопрос: кто я? приводит меня в исступление.
Она замолчала. Эл задумалась и решила, что в глазах Зенты она выглядит червяком или безмозглой букашкой. Она как раз думала о своей ничтожности, когда Зента сказал:
— Придет время, ты узнаешь свою силу. Она будет приходить с болью.
— Зверь боится боли, — вдруг повторила Эл.
— Запомни, что суть поступка не в лучших побуждениях, а в том, куда в итоге пойдет твоя сила.
— Ты не первый, кто так говорит. Кто знает, куда она склониться?
— Не попробуешь — не узнаешь, — заключил Зента.
Эл села на пол, сложила ноги и задумалась. Безразличным движением она убрала экран. Зента вдруг перестал вызывать страх, напротив, Эл стала ощущать к нему уважение и трепет перед его скрытым могуществом.
— Знаешь, а ты мне нравишься, — сказала она, водя пальцем по полу. — Дело не в твоем виде. Важно, что ты меня понял. И ты терпишь мою глупость.
— Вот еще.
— Я знаю, друзья тебе не нужны.
— Дружба — бесполезная глупость. Каждое существо связано с другим, с целым миром. Все равно, что волосы на твоей голове. Одни дружат, а другие нет. Смешно.
Эл усмехнулась его сравнению.
— Верно, смешно.
Ей было нечего возразить. Теоретически Эл это хорошо понимала и была согласна с Зентой, но не имела еще представления, как пользоваться такой теорией.
— Можно я приду завтра? — спросила она. — Мне пора идти. Работа.
— Торн знает, что ты здесь?
— Я не говорила ему. А надо?
— Скажи. Он — капитан.
— Ладно, скажу. До завтра.
Но Эл не торопилась вставать на ноги. Внутри было чувство какой-то недосказанности.
— Что же ты не уходишь?
— Мне кажется, что я теряю что-то важное, уходя отсюда. Я бы хотела бывать здесь часто, но у меня столько дел. Мне кажется наше знакомство особенное, а я должна заниматься чем-то другим. Во всяком случае, у меня будет еще один повод остаться в живых.
— Ты хочешь извлечь пользу из нашего общения. Интересно.
— Я хочу узнать больше.
— С чего ты взяла, что я собираюсь тебя учить?
— Ладно, я пойду, — Эл встала и направилась к выходу, потом обернулась. — Может тебе нужно что-нибудь? Что-нибудь вкусное?
— Я — хищник, — сообщил Зента, — и ты начинаешь злить меня.
— Ты не можешь злиться, — сказала Эл у самой двери, — ты слишком мудрый.
— С чего ты взяла?
Эл улыбнулась и вышла. После встречи с Зентой внутри что-то перевернулось. Те дела, которые казались до этого момента такими важными, потеряли свою актуальность. Предвкушение будущего задания некогда привнесло в ее жизнь состояние, которым она жила эти дни, состояние эйфории, которая теперь испарилась. Спокойствие и отстраненность — этими двумя словами можно было описать теперешнее состояние. Этих ощущений не было с того момента, как она покинула Уэст. Эл ощущала себя так, словно ее подключили к некоему источнику, который действует в полном согласии с нею, но и вне ее. Она знала, что следом придут сверхощущения — способность чувствовать больше и видеть больше. Придут силы.
Она вернулась к работе. За несколько часов удалось сделать то, что раньше стоило усилий.
— Эл, у нас все готово к трансформации, — заключил доктор.
— Начнем завтра, во второй половине наших суток, — кивнула она. — К их утру я буду на планете.
— Тогда я приказываю тебе отдыхать, — сказал доктор, — именно приказываю. Полный покой и уединение. Никаких встреч.
— Одну, — умоляюще протянула Эл и подняла вверх палец. — Только одну.
— Недолго, — позволил доктор.
Комнаты опустели. Убрали оборудование, макеты, прототип Верданы. Стало тихо. Эл медленно бродила по пустым комнатам. В памяти поплыли события и образы последних дней. Как много поместилось в короткий отрезок времени. Она прогнала воспоминания. Ей хотелось тишины. Но не было так. Мир вокруг ожил. За пределами этих комнат кипела жизнь. Эл чувствовала ее ритм, как биение собственного сердца. Масса корабля перестала быть огромной. Раньше она не могла представить себе всего масштаба спасательного крейсера, а теперь он не казался ей большим. Не то пространство сузилось до ее размеров, то ли она увеличилась до размеров пространства. Эл улыбнулась этой аналогии. Как необычно снова чувствовать маленький островок в космосе, населенный массой разнообразных существ, кое-кто на крейсере ощутил ее и приветствовал по-своему. Такое общение было много шире и объемнее любого языка. Потом она поняла, что ее присутствие не совсем уместно в некоторых местах, пришлось умерить любопытство. Мгновение и пространство свернулось, попросту, заняло рамки привычные, ограниченные органами чувств. Эл сделала глубокий вдох. Скоро она сможет понять, что чувствует иное существо.
* * *Она собиралась зайти к Зенте совсем ненадолго. Эл уже остановилась у знакомой двери, когда Торн окликнул ее.
— Эл! Не стоит идти туда одной.
Она вспомнила, что не сказала капитану про свои тайные визиты. Забыла.
— Добрый день, капитан, — сказала она и подняла руку для приветствия.
— Я специально тебя догнал. Стресс тебе сейчас совсем не нужен, — Торн собирался отменить свидание с Зентой.
— Вы следили за мной?
— Я просто узнал, где ты. Здесь никто ни от кого не прячется и никто ни за кем не следит специально.
— Я уже знакома с такой высокоорганизованной системой, — ответила Эл, почти усмехнувшись.
— Я не хочу, чтобы ты туда ходила. Сегодня важный день. Неизвестно, что у Зенты на уме, и в каком он настроении.
«Торн не знает о свидании», — заключила Эл. Она не хотела сознаться, что уже бывала здесь, какая-то сила удержала ее. Она не знала, что делать.
— Может попробовать, — вкрадчиво предложила она и хотела коснуться двери.
Торн перехватил ее руку.
— Ради твоей безопасности — ненужно.
— Разве он опасен?
