Андрей Ливадный - Киберпространство
Удалось не только пройти барьер между фантомными вселенными, но и уцелеть в стремительных информационных потоках.
Что он выиграл от рискованного, смертельно опасного предприятия и решится ли еще раз войти в радужные воды, Горкалов не знал. Сейчас, выбравшись «на берег», он, совершенно обессиленный, с трудом приподнял голову, чтобы оглядеться вокруг.
Чистая, опрятная реальность.
К неширокой полоске песчаного пляжа вплотную подступал лес. Никогда не виданные ранее породы древовидных растений образовывали густой, переплетающийся шатер крон, под сенью которого оставалось достаточно места для свободного передвижения.
Небо над головой источало ровный свет.
Реальность, скорее всего, принадлежала человеку. Илья Матвеевич практически не сомневался в этом: насколько он понимал, специфика мышления у логриан радикально отличается от мировоззрения людей, значит, в Мирах, принадлежащих ксеноморфам, вряд ли найдут отражение такие близкие человеку образы, как зелень лесов и лазурь небес.
Хотя что он мог знать наверняка?
Сознание постепенно начало проясняться, мысли уже не путались, и это был верный признак того, что логр принял его личность, выделив для ее поддержания часть своего ресурса. Илья предполагал, что логрианские системы должны обладать и оперировать понятием иерархии. Личность, которой принадлежит логр, первична, ей отдается максимум ресурса, все остальные нейросетевые структуры, воспринимаемые системой логра, получают статус вторичных, они не отторгаются, но ресурс, выделенный для их поддержания, весьма скромен, что существенно ограничивает возможности фантомов-посетителей.
Лежа на берегу, он вывел для себя еще одну закономерность, попутно удивившись, как все-таки нивелирована психика человека, попавшего в пространство Лог-риса.
Происходи подобное перемещение в условиях реального мира, к примеру, проплыви он пару километров среди стремительного и коварного горного потока, сейчас, наверное, лежал бы, сотрясаясь от дрожи, не зная, как и кого благодарить за чудесное спасение от неминуемой гибели…
По крайней мере, не философствовал бы о структуре окружающего пространства.
Илья мысленно усмехнулся.
Несмотря ни на что, к нему понемногу возвращались ощущения настоящей жизни. Казалось бы — почему не устроить пару экстремальных аттракционов в своей реальности?
Нет. Илья понимал — для чего-то подобного необходима цель. Что толку в захватывающих дух виражах, когда ты по определению не сможешь сломать себе шею? Вот в чем скрыто одно из качеств человеческой натуры — без риска нет и вкуса к жизни.
Ладно…
Хватит валяться. Он сел, вновь оглядевшись вокруг… и очередной вдох вдруг застрял в груди.
Хотел экстрима, Илья Матвеевич?
Он смотрел на лес. Деревья, которые минуту назад образовывали бескрайний лесной массив, вдруг, прямо на глазах, начали видоизменяться, причем далеко не в лучшую сторону.
Их стволы чернели, листва закручивалась, опадая огромными хлопьями сажи; еще секунда — и сами стволы потеряли форму, они вдруг начали распадаться, осыпаясь коническими горками шлака.
Небо над головой утратило лазурную чистоту и стремительно наливалось мрачными красками, предвещавшими бурю.
Илья, потрясенный увиденным, понимал, что его появление в чужом мире не могло вызвать таких глобальных, катастрофических перемен. То, что он видел, являлось прямым следствием скверного морального состояния исконного хозяина реальности.
Пока он осматривался, лес исчез, теперь перед ним лежала унылая, покрытая шлаком равнина, над которой, по мановению неведомой силы, зарождались, закручиваясь в тугие воронки, десятки, если не сотни смерчей.
Вид надвигающейся стихии вовсе не порадовал Горкалова.
«Нужно искать хозяина реальности, пока катаклизм не зашел слишком далеко». — С такой мыслью он повернулся и почти бегом направился в глубь образовавшейся на его глазах пустыни.
Эпицентр возмущений находился где-то там, среди мутных облаков пепла, которые поднимал усиливающийся ветер.
Увидев одинокую фигуру, упрямо шагающую среди клубов пыли, наперекор ветру, Лиза внезапно почувствовала облегчение. Она не могла объяснить истоков этого чувства, да и доверять интуиции более не входило в ее привычки — слишком много непоправимых ошибок, совершенных в прошлом, основывались именно на первом, зачастую ложном впечатлении.
Анри, в свою очередь, наоборот, испытал беспокойство. Мало ему проблем со взбесившейся, ничего не понимающей, но на редкость строптивой девчонкой, так тут еще и негаданный гость пожаловал…
Илья Матвеевич появился на окраине полуразрушенного поселка, когда тугие воронки смерчей уже замкнули в плотное кольцо фрагмент реальности.
Ветер среди руин отсутствовал вообще.
Горкалов сбавил шаг, затем остановился, внимательно осматриваясь по сторонам.
Картину, представшую его взгляду, нельзя было назвать отрадной. Среди непонятных руин, на стенах которых виднелись явственные выщербины от снарядов и пуль, косо вонзившись в почву, застыл обтекаемый летательный аппарат. Рядом, с раздражением разглядывая Горкалова, стоял невысокий, полноватый человек, в его глазах прятались злые холодные искорки, не предвещавшие ничего доброго. В нескольких метрах от незнакомца в напряженной позе застыла молодая женщина лет двадцати пяти, облаченная в гражданский скафандр. Ее гермошлем был раскрыт, в руках она сжимала «ИМ-200». Ствол импульсной винтовки в данный момент смотрел в землю, но по положению рук незнакомки, ее позе, взгляду Горкалов понял — она готова открыть огонь в любую секунду по любой из двух целей.
Итак, перед ним, вернее всего, находилась хозяйка данной реальности.
В таком случае следовало попытаться узнать, чем вызван ее гнев, и, по возможности, унять его, ибо угрожающее соседство гудящих смерчей, плотным кольцом окруживших развалины, пришлось Илье Матвеевичу совсем не по вкусу.
Коммуникабельность… К сожалению, данное качество не входило в список достоинств полковника Горкалова. Он всегда был сдержан, даже скуп в общении, трудно шел на контакт, особенно с представительницами противоположного пола, за исключением тех редких случаев, когда женщины являлись его подчиненными.
Впору было дать волю своей памяти, воспользоваться небогатым опытом бесшабашной кадетской юности, но Илья Матвеевич воздержался от рискованного эксперимента — незнакомка держала двухсотый «ИМ» с непринужденностью профессионала, способного за доли секунды поразить несколько разноплановых целей…
Мысль стремительно скользнула дальше, оценивая короткую стрижку, чуть согнутые в коленях ноги, взгляд, не затравленный, а фиксирующий потенциальных противников, и на душе вдруг полегчало, хотя вид двух наполовину утонувших в уличной грязи боевых скафандров с лейтенантскими знаками различия дополнял картину немого противостояния далеко не приятным штрихом.
Она офицер.
Без сомнения… Возраст? Лет двадцать пять, не больше… Звание? Лейтенант. В ее годы выше не подняться…
— В чем дело, галактлейтенант? — Горкалов задал вопрос твердым, не терпящим возражений тоном, одновременно мысленным усилием видоизменяя фактуру ткани своей пропыленной одежды.
Лиза медленно повернула голову, только сейчас, после требовательного вопроса, уделив должное внимание второму незваному гостю…
На нем была пропыленная полевая униформа. Голо-графические знаки различия полковника, командира серв-соединения, проступали сквозь осевшую на них сажу.
Господи…
Промелькнувшее на периферии сознания чувство облегчения вдруг обрело материальное воплощение — наконец-то рядом с ней находился человек, пусть незнакомый, но понятный, завоевавший доверие одной требовательно произнесенной фразой…
— Галактлейтенант Лиза Стриммер, командир отдельного десантного взвода, борт временной приписки разведывательно-картографический крейсер «Орфей»! — машинально отчеканила она.
— Полковник Горкалов, Седьмой серв-батальон ВКС Конфедерации, — ответил Илья Матвеевич, ощущая себя так, словно невидимый титан саданул ему кувалдой в грудь, выбив вместе с ответной фразой весь воздух.
Галактлейтенант Стриммер…
В совпадения он не верил. В мистику — тоже.
— Лиза Стриммер? — уточнил он, временно разрешив себе не дышать.
— Да.
— Вашим именем было подписано экстренное сообщение, отправленное по секретным частотам гиперсферной связи. Назовите планету, о которой говорилось в нем.
— С какой стати? — Ей явно не понравился вопрос, но Горкалов, верно поймав смысловую нить и тональность разговора, не собирался упускать инициативу.
— Я должен быть уверен, что разговариваю именно с галактлейтенантом Лизой Стриммер. Итак, планета?
