Алексей Бобл - Астронавты. Отвергнутые космосом
— Что ты говоришь? — дядя Фима быстро подошел к трупу. Он встал рядом с ней на колени и приподнял покойника за плечи. Пол под ним был покрыт конденсацией.
— Эка как пропотел, — пробормотал дядя Фима. Поднял голову. — Тадефи!
Та подошла.
— Тебе это о чем-то говорит? — охранник показал на потемневшую ткань футболки.
Тадефи опустилась на колени.
— Любопытно. Подержите-ка его. — Задрав футболку на трупе, она пригляделась, понюхала. — Очень интересно.
Она задумалась. Взглядом задержалась на тумбочке с лекарствами. Наконец решительно тряхнула бритой головой:
— Это похоже на диабетическую кому. — Подняла голову на Питера. — Ты говоришь, что перед смертью он стал очень раздражительный? Плохо соображал?
Питер кивнул:
— Он выгнал меня… нас… — Закрыл лицо руками. — Если бы я знал…
— Гипогликемия, — подтвердила Тадефи. — Диабетическая кома.
Настала тишина. Питер держал труп за руку и смотрел в пространство.
Тадефи нахмурилась:
— Но это невозможно… для того и вводятся нанотестеры… — Она посмотрела на Бой-Бабу. — Ты сделала все по инструкции?
Та похолодела:
— Да.
Все смотрели на нее. Молчали.
— Давайте его в медотсек, — наконец сказала Тадефи. — Там посмотрим.
Вчетвером вынесли тело в коридор.
— Погодите, братцы. — Дядя Фима вернулся к двери отсека, запер ее и застучал пальцами по панели замка, меняя код. Вернулся, кивнул остальным. Медленно, толкаясь об стены и друг о друга, четверо понесли тело бортинженера по коридору жилого блока.
* * *Электрий слышал крики и суматоху. Из жилых коридоров доносилась беготня и завывание тревоги. Кажется, этому Коку опять плохо. Вполне возможно, усмехнулся инспектор. Его это уже не касалось.
Он стоял в стыковочной камере и держал переговорник наготове. Бот уже должен приближаться к кораблю. Связи еще не было, но инспектор не беспокоился. Три дня назад дирекция сообщила ему точную дату и время стыковки. С минуты на минуту они должны выйти на связь и забрать его отсюда.
Инспектор скривил губы. Конечно, он обязан был поставить в известность командный состав корабля. Только вот неизвестно, как бы они отреагировали на извещение, что покинуть корабль может только он, Электрий Суточкин. А им придется остаться и медленно задыхаться внутри этой консервной банки.
Но ему и тут повезло! Сейчас они заняты Коком и не сразу сообразят, что остались одни на корабле. Помощь пришла за ним, а не за этими неудачниками. Ведь по мнению Общества, Электрий — единственный, кто тут заслуживает спасения.
Гермокостюм плохо сидел на сутулых плечах — тяжелый, он сдавливал тело. Может, причина еще и в том, что инспектор поддел под гермокостюм свои пиджак и брюки? Помнутся, наверное. А ведь ему так хотелось с самого начала выглядеть респектабельно перед работниками Общества. Чтобы знали: он не какой-то низкооплачиваемый астронавт. Возможно — кто знает? — он их будущий начальник. Или даже директор.
Электрий улыбнулся своим мыслям. У его ног стоял шлем. Он наденет его в последний момент. Каких-то несколько минут… он, конечно же, выдержит столь недолгое пребывание в замкнутом пространстве.
Суточкин посмотрел на часы и покачал головой: бот опаздывал. Настанет время, когда он будет требовать пунктуальности от всех своих работников. Вот он — никогда никуда не опаздывает. А сейчас от их пунктуальности зависит его жизнь!
Он подождал еще немного. Никого.
В сердце закралось беспокойство. А вдруг с ними что-то случилось? Авария? Иллюминаторов в камере не было. Электрий поднял переговорник и принялся тыкать длинным ногтем в экран. Поднес к уху, послушал.
Треск и помехи.
Суточкин присел на узкую скамеечку вдоль стены. Собрался с мыслями. Набрал личный код представителя Общества, несмотря на его запрет. Ему приказали перед отправкой ни в коем случае не связываться с ними напрямую. Мало ли кто может прослушать разговор. Никто не должен знать, какие именно инструкции он получает от Общества Соцразвития.
Но и этот номер не отвечал.
Вся надежда на эметтер. Электрий сосредоточился, подключаясь к сети. Но подключиться не вышло. Перед глазами стояло «Ошибка 404». Суточкин потряс головой. «Ошибка 404».
Этого не может быть. Он заходил взад-вперед по камере. Где они? Где же они?
Пнул попавшийся под ноги шлем. Тот с бряканьем покатился в угол. Электрий развернулся. Лицо его перекосилось. Но он ждал.
Он продолжал ждать даже после того, как суматоха и голоса в жилых отсеках давно утихли. Шептал себе что-то и качал головой.
Бот так и не пришел.
* * *Когда Бой-Баба наконец поднялась по трапу, на мостике стояла тишина. Ее руки все еще тряслись после суматохи с Коком.
Пока несли тело, никто ей ничего не сказал. Тело Кока поместили в холодильную камеру, которую первые трагические поколения астронавтов прозвали «труповозкой». Питер не хотел уходить, но его вызвал капитан: начинался сеанс связи с Землей, нужно запрашивать помощь. Остальные разошлись по отсекам. Только Бой-Бабу опять вызвали на мостик принести кофе. И как этот Йос от него не лопнет?
Свет на мостике не горел: мешает концентрироваться. Это Бой-Баба помнила по себе. Когда выходишь в сеть через эметтер, картинка сама вплывает в мозг, и текст тоже. Нужно сосредоточиться.
Она как можно тише взошла по ступенькам с подносом в руках. Стала расставлять в стороне стаканчики с кофе, а сама посматривала на членов экипажа. Ближе всех к ней сидел наполовину сползший из кресла штурман Йос. Длинные тощие ноги раскинуты в стороны, на глазах заслонки от света. Рот полуоткрыт, и на грудь футболки тянется ниточка слюны. Руки сцеплены на животе. Смотрит. Слушает.
— Дайте мне центр управления, — негромко сказал Майер. Он сидел в своем командирском кресле прямой, как палка, впившись пальцами в подлокотники. Голова чуть наклонена набок, заслонки подняты на лоб, невидящие глаза устремлены на темную стену.
В уголке, в кресле покойного Кока, скукожился Питер Маленький. Обычно его во время сеанса связи на мостик не пускали, но для хорошего приема требовалось как минимум три человека. Три мозга, настроенные на контакт с Землей. Питер облокотился на выдвижной столик, закрыл глаза и уши руками. Жидкие пряди свесились вперед, обнажив затылок. Питер кивал в такт тому, что видел и слышал только он один.
Бой-Баба поставила поднос на столик и на цыпочках спустилась в брехаловку. Закрыла дверь, включила видик. Хотелось забыть обо всем, что только что произошло. Да и отдохнуть надо, в конце-то концов.
Бой-Баба налила себе кофе и забралась с ногами на диван. Щелкнула пультом. Захваченные с Земли старые записи создавали иллюзию присутствия. Без эметтера она совсем от жизни отстала.
Как всегда, стоило ей наконец усесться перед видиком, как все интересные передачи сразу кончались. Запись открывалась давно устаревшим выпуском новостей. Шел нудный репортаж из фармакологических лабораторий Общества Социального Развития. Журналист в белом халате радостно рассказывал об успешных опытах по «неограниченному продлению жизни» на крысах и белых мышах. Оператор наводил камеру на мирно жующих зверьков в проволочных клетках.
— И все же, профессор, — обратился журналист к жилистому старику в расстегнутом стерильнике, — когда, по вашему мнению, испытания вступят в решающую стадию?
Журналист сунул старику микрофон под самый нос. Тот отстранился.
— К сожалению, до испытаний на добровольцах еще далеко, — сухо произнес он. — Люди — это не белые мыши. Кроме того, последние распоряжения инспекции по охране здоровья и безопасности значительно ограничивают нашу инициативу.
Профессор помедлил, подбирая слова, и завершил:
— Боюсь, что до успешных испытаний препарата на людях я уже не доживу.
Журналист повернулся на камеру и радостно произнес:
— Мы благодарим профессора за такое откровенное суждение! Очевидно, бессмертие человечества еще надолго останется мечтой научных фантастов!
Зажурчала тихая музыка. Пошел прогноз погоды.
Бой-Баба возмущенно цокнула языком. Проклятая охрана безопасности! Везде им нужно урвать свой кусок. Даже до белых мышей добрались.
На поясе у нее затренькал переговорник. Астронавтка вздохнула, выключила видик и потащилась на мостик.
* * *Капитан сидел ссутулившись и смотрел перед собой.
— Соберите экипаж, — проговорил он. — Сейчас же. Всех.
Бой-Баба смотрела на него, не соображая.
— Исполняйте! — повысил голос капитан. Она кивнула, поспешно снимая с пояса переговорник. И, пока связывалась с каждым членом экипажа, Майер даже не шевельнулся.
— Инспектора позвать? — тронула Бой-Баба его за плечо.
