Рай-1 - Дэвид Веллингтон
– Ублюдок! Я был не готов. Я не… Я не…
Он оглянулся как раз в тот момент, когда в потолок ударил разряд, рассыпав искры. Затем выпрямился. Сделал глубокий вдох. Посмотрел на робота и отвесил ему церемонный поклон.
– По здравом размышлении… благодарю.
– Так было проще, чем слушать, как вы брюзжите, – сказал робот, проходя мимо.
Петрова посмотрела на отвратительное лицо на конце его жала. И указала вперед.
– Паркер прямо за этим люком? – спросила она.
Кончик жала покачался вверх-вниз.
– Прямо по курсу, – подтвердил Плут. Петрова нажала на кнопку аварийной разблокировки, и в этот раз, к счастью, дверь просто открылась. Вот и он. Капитанский мостик.
22
– Ничего не понимаю, – сказала она.
Это было не то, чего она ожидала. Совсем не то. Внутренние помещения «Артемиды» представляли собой сверкающие, почти стерильные коридоры и небольшие отсеки. Минимализм и эргономичность. Цветовую гамму всего – от подсветки приборов до одеял на кроватях – подобрали так, чтобы создать ощущение уюта и комфорта.
А вот капитанский мостик был… темным лесом.
Отнюдь не в переносном смысле. Пространство было заполнено скрюченными зловещими деревьями. Их сучковатые ветви сплетались под потолком, а на полу лежал ковер из гниющей листвы. Черные лианы обвивали стволы так плотно, будто хотели задушить. Наросты на древесине напоминали глаза – нечеловеческие, пристальные. Впереди, на фоне люка, с массивной ветви свисал один-единственный плод. Возможно, яблоко – раздутое, источенное червями. Ветка прогибалась под его тяжестью.
– Глазам не верю, – сказала Петрова.
Плут и Чжан промолчали.
Петрова наступила на кучу листьев. Но по ощущениям под ногами была не скользкая, покрытая плесенью растительная масса, а совершенно обычная корабельная палуба. Она сделала еще пару шагов и кожей ощутила прохладу воздуха – облегчение после жары в коридорах. Она шла и шла, пока не оказалась перед яблоком, задумавшись, не собирается ли с ветки спуститься змей, чтобы искусить ее, – но нет. Яблоко просто висело на тонкой плодоножке, что едва могла выдержать его вес. К плодоножке крепился листок, изрядно пожеванный невидимыми насекомыми. Ни единого звука, ни порыва ветра в этом отравленном саду. Она не чувствовала ни запаха мертвых листьев, ни сока, сочившегося из истерзанных деревьев.
Петрова протянула вперед руку, намереваясь сорвать яблоко, чтобы рассмотреть его повнимательнее.
– Это не то, что ты думаешь, – прозвучал голос Паркера.
– Где ты? – спросила она. – Паркер, словами не передать, как я рада, что наконец-то… ну, я хотела сказать, что увидела тебя. Вот только я тебя не вижу.
– Я тут. Сейчас буду.
Она кивнула и снова потянулась за яблоком. Ей хватило ума сначала натянуть рукав комбинезона на пальцы, чтобы не касаться яблока голой рукой, – но переживать и не нужно было. Рука прошла сквозь яблоко. Все, что она почувствовала, – странную холодную вязкость, то же ощущение, которое она испытала на Ганимеде, проведя пальцами по голографическому изображению «Артемиды».
По спине пробежала дрожь. Значит, яблоко ненастоящее. Сколько же из виденного было проекцией? Она потянулась к ветке, и пальцы прошли сквозь нее. Подошла ближе к дереву и просунула руку в ствол.
– Полегче, убийца, – сказал Паркер. – Чуть в меня не попала. – Он прошел сквозь одно из деревьев – как призрак сквозь стену. – Прости, трудновато ориентироваться среди этого хлама. – Он указал на лес.
Петрова не могла не улыбнуться как идиотка. Она знала, что должна вести себя как профессионал, но была счастлива его увидеть.
– Я так понимаю, украшения – не твоя идея.
– Нет, – фыркнул Паркер. – Это Актеон. Запрограммировал все это перед тем, как начал перезагрузку, и я не могу отключить голограмму, пока перезагрузка не закончится. Прежде чем вы спросите – нет, я понятия не имею, когда это произойдет. – Он посмотрел ей за спину. – Доктор Чжан, вы живы.
– Надеюсь, это не просто временная отсрочка, – отозвался доктор.
– Идите сюда. Деревья не кусаются.
– Как скажете, – ответил доктор нервно.
Конечно, подумала Петрова. Он вырос во внешней Солнечной системе, на Ганимеде или еще каком спутнике или на мелкой планете, где нет растительности. Любой лес показался бы ему странным и неприветливым, тем более такой жуткий, как этот.
Плут же выглядел так, словно был создан для темного Эдема, в который превратился капитанский мостик. Как монстр, сидящий в лабиринте и ожидающий, когда вы свернете не туда. Робот прошел прямо через полдюжины деревьев и быстро исчез из поля зрения.
– Эй, – позвала она его. – Эй! Может, не будешь пропадать?
Жало прошло прямо сквозь толстый ствол дерева.
– Зачем? Все ненастоящее. В инфракрасном диапазоне ничего этого не видно.
– Мы люди, – заметила она. – Мы полагаемся на глаза. Может быть, даже слишком. Это шутка, если что.
Робот пошел на компромисс, наполовину высунувшись из дерева, так что стали видны его клешни и первый ряд конечностей.
– За мной, – сказал Паркер, пробираясь между деревьями. – Введу вас в курс дела, расскажу, с чем мы столкнулись. И должен предупредить: все очень плохо.
23
– Зачем Актеон создал эту голограмму? – спросила Петрова, следуя за Паркером по темному лесу. В сотый раз, наверное, она поймала себя на том, что тянется отодвинуть с дороги низко свисающую ветку. Пальцы не ощутили ничего, кроме холодного серебристого тумана, и она быстро отдернула их.
– По какой-то причине это последнее, что он создал до того, как ушел в бесконечную перезагрузку. Хотя ни малейшего смысла я в этом не вижу.
– Может, для нас и нет смысла, – сказал Чжан. Все повернулись, но доктор лишь пожал плечами. – Может, надо мыслить как машина?
– Привет, – отозвался Плут. – Машина на связи. И с точки зрения машины – это безумие. – Голова на кончике жала немного покачалась вверх-вниз. – Это не означает, что он ошибается. Иногда мы и правда немного сходим с ума. Единица превращается в ноль, когда не должна. Бывает. Значения пересекаются, и мы делаем странные вещи. Впрочем, не знаю. Выглядит слегка чересчур для простого бага.
– Первое, о чем я подумал, когда увидел голограмму, – произнес Чжан, – что это послание.
– Послание? – переспросил Паркер.
Чжан снова пожал плечами.
– Поставьте себя на место компьютера. Актеон должен был понять, что что-то не так. Иначе зачем перезагружаться? Однако он решил создать всю эту листву, перед тем как отключиться. Он потратил на это ресурсы, которые, вероятно, были нужны ему для других задач. Это наводит на мысль, что он хотел, чтобы мы увидели эти джунгли.
– Предполагалось ли, что мы поймем, что это должно означать? – поинтересовалась Петрова.
Чжан посмотрел на робота. Плут покачивался на своих многочисленных конечностях.
