Сто тридцать четвёртый - Simejaza
Зато шоколадом теперь могу обожраться. Не натуральным, но… Кстати, о шоколадках.
— Полстараз?
— М? — не отрываясь от микросварки, бурчит он.
— А ты случайно не запомнил, что за комбинацию или описание вводил в синтезатор, когда еду брал?
— Мм? А-а… нет, ыых, poodo besk`ad! — одернул он приобожженный палец от края нагретой пластины, — Помнишь, я говорил, что автомат сопротивлялся? Кажись, я его кулаком саданул, а потом просто контейнеры подставлял. Я пробовал, что он выдал — вкусно, но я больше мясное люблю.
— Ну, почему ты не запомнил хотя бы комбинацию? — расстроенно ною.
— Бра-а-атья, йа-а вас та-а-ак люблбльбльбль….
— Дурдом, — с пилотского кресла тихо, но достаточно слышно бурчит Гнездо и добавляет, — приближаемся к точке назначения. Готовность пять минут.
Я молча встал и подошел к пилотскому креслу, пытаясь разглядеть хоть что-то на почти спокойной водной глади. Ага, во-он та точка на горизонте похожа на наш пункт назначения.
— Что это за место? — спросил в никуда листающий режимы приближения на визоре Гнездо.
— Понятия не имею, — я, — дай пару кругов, осмотримся.
* * *
Лежим, загораем. А хули нет-то? Солнышко, красота, никого… Ну, как никого? На ферме-станции кормления китов, точнее их местного аналога, присутствовал один-единственный ремонтный дроид с вполне сформировавшейся личностью. До нашего появления присутствовал. Точнее, до появления из люка парочки Дэнч-Бур.
Один, на его возмущенные пиликанья, послал его в жопу, буркнув, что у нас задание, и мы просто ждём, второй — на писк, что этому ящику на колёсах надо доложить куда-то что-то, молча всадил в него заряд станера. Дроид обиженно пиликнул и с визгом совершил самоубийство коротнувшей колёсной платформой, рыбкой… ну, или топором, нырнув с почти километровой высоты. Полстапервый заметил тогда, почти философски — "Хорошо пошел." А Гнездо, подумав добавил: "Всегда бы так. Но мы пока не настолько круты." Я же пофигистично отметил, что у Дэнча с дроидами просто органическая взаимонеприязнь, и это хорошо. На вопрос "почему?" — отмахнулся. Ну, не рассказывать же им, что нас ждёт ближайшие…э-э-э, пару-тройку лет… не помню.
Бур отошел от глюков и уже, бурча что-то раздраженно, ковырял небогатым инструментом свой шлем, пытаясь через передатчик шаттла вылезти в эфир. Тишина абсолютная. А ещё ебучий дроид пресёк любые попытки проникновения на станцию, заблокировав намертво входной шлюз, чем отменил внезапную на неё нашу экскурсию. Нет, конечно, можно было попросить Деню — он бы чё-нить взорвал, или Бура с Гнездом — они бы вскрыливзломали. Но нахрена? Да и Фетт что-то задерживается. Так бы искупался хоть, но что-то повторять олимпийский рекорд дроида-ремонтника не хочется.
О! А вот и он. Ну, а кто это ещё может быть. Командую "стройсь!". Стоим, такие все в белом, ждём высокое начальство.
Фетт лихо заходит на посадку, через пару секунд задняя аппарель откидывается, я командую "СмирнА!" И мы застываем памятниками в положении "оружие на ремень". Что-то как-то не то в его походке. Даже отсюда вижу — мужик напряжен. Набедренная кобура расстегнута, левая рука заведена чуть назад. Да он же нас порвать готов! Бля… а мы точно никого там не убили? А Фетт всё ближе, а жопочуйка орёт всё громче. Остановился. Замер. Стоит. Мы тоже. Вдох-выдох, ну, или грудь в крестах или голова в кустах.
Делаю робкий, но четкий шаг вперёд. Краем глаза замечаю, как Фетт чуть дернулся и перенёс центр тяжести.
— Сэр, ваша задача выполнена в полном объёме, сэр. Докладываю, присутствуют клоны КС- 8851,СТ- 0407, ТР- 0241, и DW 306 — Дэнч. Временно командующий сквада, клон TU 134, доклад окончил.
Стоим, ждём, молчим.
Минута.
Стоим, молчим, ждём.
Вторая.
Ждём, молчим, стоим. И только шум далёких волн разбивается о монструозного вида шпиль с единственной посадочной платформой, рассчитанной на пару челноков, да ветер фильтруется внешними микрофонами шлема. Патетично? Ну, а хрена ли нет? Кажется, нас сейчас немного будут убивать, чё б не насладиться моментом?
Тут наёмник как-то незаметно, но резко расслабляется и совсем как в фильме моей прошлой жизни — выдыхает.
— Ну, вы, блин, даёте..
_________________
* непереводимый мандалорский жаргон
Особенности обломов по-мандалорски. (ч.1)
Чистая, незамутненная радость — вот что я сейчас ощущаю. Хорошо, под шлемом её не видно. Плебеи-с. Не поймут-с.
Нет, радостно не только мне, но остальные "Альфы" просто иначе относятся к происходящему. Миль пардон, не только Альфы, ещё и ЭРК-и. Рота с хвостиком по меркам моего старого мира. Вся серия А, плюс несколько особо выдающихся замиксованных ребят с других серий.
Мы. Летим. На Риши!
Нет, это не понять — это надо почувствовать. Там — дере-евья, там — тра-авушка, там дождя нет столько, и небо голубое-голубое. А главное — нет дюрапластовых стен и потолка с лампочками. А ещё там не будет синтезатора пластилина со вкусом чего угодно, кроме того, что нужно. А значит — там будет МЯСО!!! СПЕЦИИ!!! ШАШЛЫ-Ы-ЫК!!! ААААААА!!!! Да я только за это готов простить неделю на гауптвахте, ну, или как это называется тут, что нам зарядил Фетт по возвращению. Вот в тот момент я в полной мере осознал весь смысл фразы — "наказание невиновных и награждение непричастных".
Нет, мужика я понимаю — ему надо было и нас куда-то с глаз деть, и нас же не подставить перед остальными, потому что узнай его долбаные Альфачи, что их, как впрочем и семь десятков опытных мандалорцев, сделали сосунки, да ещё из разных серий — нас бы там прямо в сиське на запчасти разобрали. Просто из зависти. Я не один это заметил, но, за неимением внешних источников раздражения, чувства у клонов, хоть и приглушены генетическими настройками, но всё же гипертрофированы. Особенно у Альф. У них вообще ограничений нет, вот и растут моральные уроды с синдромом гиперсолдафона. Не удивительно, что навязываемую культуру мандo они впитывают как губка.
По возвращению, промолчав всю дорогу, Джанго просто порекомендовал нам молчать и на все вопросы отвечать — дескать, Мастер Фетт нас сам вытаскивал. Откуда и как — пусть у него спрашивают. Не знаю, кому там влетело, но меры безопасности были подняты на порядки. Теперь все коридоры учебного центра просматривались, а для нас всех — а мы были из первых, самых пробных
