Диана Дуэйн - Израненное небо
Джим раздраженно стукнул по клавишам:
– Что, черт побери, происходит с защитным экраном?
– Проблема не в экране, а в наших сенсорах, капитан, – ответил Спок, вставал с кресла Кирка. – Они выдают абсолютно бессмысленные данные. Хотя, может, они бессмысленны только с нашей точки зрения. Мы попали в такое место, где сама ткань космоса находится в жутком беспорядке из-за периодического исчезновения энтропии. И еще, по какой-то причине во время полета увеличился защитный экран...
– Я сделал это, – довольно ответил Зулу, хотя в его голосе слышалась некая обеспокоенность.
Спок удивленно приподнял бровь:
– Так это ты умудрился, Зулу. Он каким-то образом подсоединил к защитному полю инверсионный аппарат, капитан, несмотря на то, что ни его, ни корабля в тот момент не существовало. Это же надо, он сподобился не только двигаться, но и мыслить во время инверсионного полета, – Спок сделал вид, что поверил во все это. – По крайней мере, то, что сделал мистер Зулу, спасло нас всех от гибели – так называемая "энтропия" разрушила наш защитный экран.
– Неплохо сработано, Зулу, – похвалил Джим. – Спок, а что значат все эти сирены?
– Я уже говорил, капитан, что сенсоры ведут себя крайне странно. Кроме того, здесь очень сильная радиактивность. Мы зарегистрировали практически все ее виды, включая радиацию Хокинга. А, как известно, она обычно встречается возле черных дыр. Правда, наши сенсоры подтверждают, что в округе нет ни одной дыры, или, по крайней мере, они не появляются надолго.
– Не появляются надолго?
Спок пожал плечами:
– Данные крайне нелогичны! Звезды исчезают и появляются, становятся новыми, а затем оказывается, что с ними ничего не произошло. Хотя, в общем, это неудивительно – для благополучного существования законов термодинамики необходимо такое понятие, как время.
Джим посмотрел на экран, но кто-то уже выключил его.
– Включите изображение.
– Я бы не советовал вам этого делать, сэр.
– Почему?
– Исключительно с точки зрения медицины.
Джим было открыл рот, чтобы продолжить опрашивать Спока, но почувствовал, что кашель зреет в его груди.
– Кроме того, – сказал Спок, – вы же знаете, сэр, что я единственный, кто бывает смотровой рубке во время полетов в подпространстве. То, что можно увидеть там сейчас, я заставил себя просмотреть только по долгу службы и не собираюсь больше травмировать свою психику. Хоть вулканцы склонны к некоторым вещам, которые не все могут понять, но мазохизм нам не свойственен.
Двери мостика открылись, и вошел Маккой с высоким симпатичным человеком, который толкал перед собой каталку.
– Мне бы хотелось, чтобы через пару часов вы подготовили отчеты и принесли их мне, как только Маккой закончит операцию. Скотт, ты и Кет'лк можете пролить свет на это дело.
– Заткнись, Джим. Дон, наклони-ка эту штуку градусов на восемнадцать. Хорошо, а теперь укладывай его. Ну что, поехали, капитан-герой?
Двери за ними закрылись.
Глава 10
– Данные поступили, – прощебетала Кет'лк. – Единственное, что в них есть хорошего, – тебя они уже не смогут обескуражить так, как меня.
– А ты попробуй, – попросил Кирк, присаживясь на диагностической кровати. Боунз напичкал его различными лекарствами в таком количестве, какое встретишь не в каждой аптеке. Зато сейчас Джим чувствовал себя гораздо лучше. Скотт, Спок, Кет'лк и Маккой собрались у его кровати.
– Позвольте мне начать, – нарушил молчание Боунз. – Пока ты лежал здесь, Джим, я обошел большую часть экипажа и обнаружил немало других, хотя и не настолько серьезных повреждений. Все они чем-то похожи на то, что произошло с тобой, – происходило в видениях. Люди не могли ни двигаться, ни дышать. Правда, ни одно из этих повреждений не было настолько серьезным. Мне нужно обследовать еще несколько человек. Ты же для меня был самым главным пациентом.
– Боунз, я до сих пор не могу понять, как это все могло с нами произойти? Ведь все это было не настоящее?
Боунз отклонился назад и покачал головой:
– Джим, по-моему, ты нарываешься на неприятности. Множество кризисов, а особенно войн, начинаются, когда кто-то утверждает, что этот мир более настоящий, чем тот или иной. Вот уже сотни лет прошло с тех пор, как ксенопсихология установила, – все, что видит или ощущает человек, – реально, и это не так сложно, поскольку одна реальность включает в себя другую. Например, моя включает "Энтерпрайз", Джима Кирка и Спока, – Спок удивленно приподнял бровь. – Твоя же реальность будет содержать все эти понятия плюс сознание Маккоя. Кроме этой, могут быть и другие вставки. Ну, например, представим, что ты спишь, и тебе снится, что за тобой гонится монстр. Пока ты спишь, то думаешь, что он настоящий, но потом просыпаешься и понимаешь, что это был только сон, и что ты сейчас находишься в более вместительной "главной" реальности. Для нас "главной" является реальность пробуждения. Хорошим примером могут послужить на'мдеихеи Лии.
Маккой вздохнул:
– Я могу предположить, что все наши видения становятся все более и более вместительными, более "главными". Они становятся все шире и охватывают теперь не только "основную" реальность других людей, но и их ощущения.
– Может быть, это как-нибудь связано с возрастающей продолжительностью полетов? – спросил Скотт.
Боунз пожал плечами:
– Вполне возможно, что барьер между разумами существует в том случае, если присутствует понятие энтропии, а мы находимся в таком месте, где оно отсутствует. Но есть еще одна интересная вещь, общая для всех видений. Все ощущают опасность для "Энтерпрайза" и стараются ее преодолеть. Конечно, звучит это несколько странно, но я не уверен, что именно Зулу спас корабль. Практически весь экипаж во время полета сделал что-то подобное.
Джим кивнул:
– Понятно. А ты что хотел сказать, Спок?
– Сэр, обстановка вокруг корабля крайне необычная. Мы установили, что существует пространство, из которого исходит весь беспорядок во времени. Оно находится очень далеко отсюда, даже с точки зрения инверсии, на расстоянии около миллиона двухсот тысяч световых лет. Когда мы направляем наши сенсоры в тот район, они просто перестают функционировать. Кроме того, наличие радиации Хокинга дает возможность понять природу этого пространства. Абсолютно ясно – это место, где другая галактика нарушает границы нашей.
Скотт удивленно посмотрел на Спока:
– И что из этого?
– В той, другой галактике, понятие энтропии отсутствует полностью. Оттуда и поступает антиэнтропия в нашу. И брешь, через которую это происходит, все больше и больше расширяется, – ответила Кет'лк.
– И как быстро? – спросил Джим.
– Со сверхсветовой скоростью, – сказал Спок. – Через месяц этот эффект распространится на все Малое Магелланово Облако, а через два или три достигнет нашей родной Галактики. А через год или два она поглотит все галактики этого района Вселенной.
Скотт побледнел. Маккой настороженно замер. Даже Кет'лк перестала позвякивать.
– И что произойдет? – спросил Джим.
– Ты имеешь в виду с населенными планетами? – посмотрел на Джима Спок, и никакое вулканское спокойствие не могло скрыть его страх. – Насколько нам известно, никакие формы жизни не могут существовать без энтропии. Как только волна антиэнтропии достигнет нашей Галактики, все погибнут. Но, кроме того, это произойдет не так уж быстро и безболезненно. Сначала антиэнтропия будет бороться с энтропией, и будет появляться с перерывами, как это происходит в данной галактике.
Спок подошел к экрану и включил его. На нем появилось изображение того, что происходило вне "Энтерпрайза". Сначала, в течение примерно секунды, все выглядело совершенно обычно: черное пространство, усыпанное яркими звездами, но через какое-то мгновение картина изменилась. Свечение звезд стало прерывистым и неярким, как будто на них смотрели через слой загрязненной, пыльной атмосферы. Оно было похоже на свет догорающей свечи, стоящей на сквозняке, – это энтропия сопротивлялась проникновению антиэнтропии. Время в том пространстве бежало то вперед, то назад – смотря что побеждало в этот момент. Это было не просто мгновенное забвение, как во время взрыва, это была долгая, мучительная смерть. И она приближалась.
– Там ведь есть населенные планеты, – задумчиво произнес Спок. – Правда, эти формы жизни довольно странные. Быть запертым в пространстве, где время течет как попало... Я думаю, они будут только рады своей смерти. Хотя для некоторых из них момент смерти покажется растянутым на века. Господи, и такая смерть ожидает все существующие миры: и Федерацию, и Империю Клингонов. Не только в пределах нашей Галактики, но и за ними эта ужасная участь постигнет сотни человеческих видов.
Джим с ужасом смотрел на экран:
– Но неужели, с этим нельзя ничего поделать? – прошептал он.
