Андрей Ливадный - Восход Ганимеда

Нужно сказать, что ископаемый лед, в недавнем прошлом покрывавший лишенный воздуха планетоид толстым, многокилометровым слоем, залегал тут миллионы лет. К тому же он не отличался особой стерильностью, в нем присутствовало все — начиная от агрессивных ядовитых соединений аммиака и кончая мелкими частичками вулканического туфа, пыли, камней и прочей дряни.

Спрашивается: откуда в такой дали от Солнца, на безвоздушном спутнике Юпитера мог взяться лед? Это объяснялось достаточно просто. Как и большинство планет, Ганимед когда-то образовался из облака межзвездной пыли. В пору своей геологической юности Ганимед был раскаленным шаром, внутри которого происходили различные химические и ядерные реакции. Затем он начал остывать, его поверхность покрылась твердой коркой, под которой по-прежнему кипела лава. Этого тепла оказалось достаточно для поддержания части вещества в газообразном состоянии. То есть в прошлом атмосфера у Ганимеда была, но по мере остывания планеты она все больше конденсировалась, оседая вниз под действием силы тяжести.

Так образовались эти ледники, которые покрывали поверхность Ганимеда в течение миллионов лет, пока сюда не пришли люди и не зажгли на орбите этой луны искусственное солнце, которое повернуло вспять многие процессы, растапливая лед и вновь окружая спутник Юпитера рожденным вторично газообразным покрывалом облачности.

Андрей Загулов был прекрасно осведомлен о физике данных процессов, но он так же хорошо представлял и то, что все происходящее в районе интенсивного таяния льда сравнимо с частично контролируемой катастрофой, стихийным бедствием, и потому не испытывал никакого восторга от необходимости лишний раз покидать защищенный купол станции и выходить в эту красновато-серую сумеречную мглу…

Словно подтверждая его мысли, мимо пролетел подхваченный шквальным ветром увесистый камень, который глухо ударил о броню купола.

«Проклятье…» — подумал он, пристегивая к скобе подле входа в шлюзовую камеру карабин своего страховочного фала. Скафандр Андрея хоть и являлся аналогом космического, но все же предохранял только от ядовитых соединений в воздухе да от возможных радиоактивных излучений, но никак не от летящих со скоростью пули камней.

Для передвижения в районе процессорных станций обычно использовались нехитрые приспособления в виде прочнейших мономолекулярных тросов, которыми были соединены между собой все основные сооружения и так называемые «контрольные точки», где, в непосредственной близости от ледника, был установлен ретранслятор для дистанционного управления и контроля над работающими в зоне таяния машинами, а рядом с ним приборы, автоматически фиксирующие все стадии процесса перерождения льда в атмосферу.

Прицепившись к такому тросу, Андрей включил двигатель подачи, и небольшая каретка индивидуального двигателя поволокла его вперед, скользя по тросу и помогая преодолевать сопротивление шквального ветра.

— Ну что, Андрей? — раздался в коммуникаторе голос Дженифер.

— Я прицепился. Как у тебя?

— Не пойму… — Голос Дженифер выдавал ее крайнюю нервозность. — Все десять каналов телеметрии молчат. Или этот камень угробил весь ретранслятор, или дело не в связи. Может быть, вызвать Центральную?

— Погоди, не психуй, — ответил Андрей, которому вовсе не улыбалась перспектива в дополнение к этой прогулке еще и писать кучу объяснительных. — Я уже почти на полпути. Сейчас разберусь, а там будет видно — докладывать или нет.

— О’кей… Только смотри, осторожнее.

Собравшихся было пятеро.

— Вот этот снимок, сэр.

Командующий Военно-космическими силами США взял увеличенную во много раз фотографию и мрачно посмотрел на чуть розоватый прямоугольник, расположившийся посреди голубовато-желтого ледового поля, словно это был оброненный кем-то спичечный коробок. Затем передал ее через стол своему собеседнику.

Тот тоже некоторое время молча разглядывал изображение.

— Это не может быть ошибкой? — наконец, тяжело вздохнув, уточнил он.

— Никак нет, господин президент, — вступил в разговор глава разведывательного ведомства. — Мы послали несколько косвенных запросов, которые не вызовут никаких подозрений, и получили еще два подобных свидетельства, — объяснил он, выложив на стол перед президентом еще два глянцевых отпечатка. — Объект расположен на глубине двухсот метров подо льдом и просматривается как в инфракрасном, так и в ультрафиолетовом спектрах.

— Русские знают о нем?

— По нашим данным — нет.

— Хорошо… — Казалось, президент облегченно вздохнул. — Что сделано для сохранения секретности?

— Мы, используя постоянно действующих агентов в аэрокосмической службе Ганимеда, сумели так откорректировать орбиты спутников, что теперь это место — мертвая зона для их сканеров. Все материалы по данным метеорологической аэрофотосъемки изъяты из компьютерных баз данных.

— Хорошо… — повторил президент и посмотрел на офицера, который сидел напротив, в конце длинного Т-образного стола. — Ирвинг, ты считаешь, что это ОНИ?

— Извините, сэр? — не понял или сделал вид, что не понял его вопроса, начальник секретного подразделения по изучению паранормальных явлений, созданного при президенте еще в шестидесятые годы прошлого века. — Кто?

— Ну, эти, «зеленые человечки»… Ведь так? — Президент, может быть, и хотел скрыть свою нервозную озабоченность неожиданно сложившейся ситуацией, но не смог. — Это пахнет по меньшей мере планом «Дельта»… Верно?

— Да, сэр, — на этот раз ответ офицера не содержал в себе никакой двусмысленности. — Объект находится в глубине ископаемого льда. Это не может быть никаким случайно забытым или умышленно подложенным туда прибором или предметом земного происхождения. Ему как минимум несколько миллиардов лет.

Президент США задумался, глядя на снимок.

— Что вы предлагаете, господа? — наконец спросил он, подняв взгляд на собравшихся. — Чем это грозит нам?

— Сэр, вы сами упомянули план «Дельта», — осторожно напомнил ему командующий ВКС.

— Джон, я бы не колебался, если бы данный объект обнаружили в Гвинее или в Антарктике. Но он на Ганимеде, до которого миллионы километров!

Он опять посмотрел на снимок.

Безобидно розовое пятнышко прямоугольной формы… Упомянутый командующим план «Дельта» был разработан именно на этот случай и предполагал тайный захват любого объекта внеземного происхождения силами спецслужб США и его помещения на территории Соединенных Штатов для дальнейшего исследования.

Никакой огласки, никакого дележа информации, никаких посторонних вмешательств.

Весьма разумный план. За одним… нет, за двумя «но».

— Когда стартует «Альфа»? — спросил президент, все еще глядя на снимок.

— Сегодня вечером, в двадцать два ноль-ноль.

— Скверно… Значит, мы не можем послать туда своих людей?

— Нет, сэр. Корабль уже отбуксирован в точку старта. — Командующий ВКС чуть подался вперед, к президенту. — Но у нас есть «Гарри Трумэн», сэр.

— Вы думайте, о чем говорите, Джон Бикс! — не выдержав, осадил его президент. — Если наш крейсер появится на орбите Ганимеда, это будет мировой скандал! Не забывайте, что колония объявлена зоной безопасности!

— Я помню об этом, сэр, но позвольте спросить, что будет, если там действительно «зеленые человечки»? — Командующий недоброжелательно посмотрел на главу государства. — Исходя из вашей позиции, мы должны предупредить Ганимед, приостановить старт «Альфы»…

— Нет, Джон, это исключено. На носу выборы. Мне не нужен скандал, если информация вдруг не подтвердится, не нужны паника и обвинения в нагнетании обстановки…

На несколько секунд в кабинете повисла напряженная тишина.

— Вы провели анализ ледниковой массы? — нарушил молчание президент, задав очередной вопрос. — При такой интенсивности таяния, как сейчас, сколько нужно времени, чтобы объект вышел наружу?

— Около десяти месяцев, сэр, — не колеблясь ответил начальник разведывательного управления. Прежде чем идти на доклад к президенту, и он, и Бикс подготовили все возможные материалы по делу.

— А если заморозить работы?

— Тогда об объекте узнает весь мир, — резонно напомнил ему офицер.

Ситуация складывалась не из легких.

— Сэр, если объект на Ганимеде — всего лишь артефакт, то мы обязаны завладеть им, сохранив ситуацию в секрете, — опять вступил в диалог Рилл Ирвинг. — Информация о нем вызовет ненужную панику в колонии и непредсказуемый резонанс на Земле. Мы еще не готовы к встрече с НИМИ, — он выделил интонацией последнее слово. — Я высказываю не свое личное мнение, а излагаю данные исследований моего ведомства.