Альфред Коппел - Бунтовщик из Рады

Кавур смотал свой плащ и сделал из него что-то вроде силка, в который поймал сзади еще одного веганца. Грет и Эрит распевали какую-то дикую, протяжную мелодию. В этом сочетании пляски танцующих теней, звона оружия и древней музыки было заключено какое-то сумасшествие.

Вдруг неожиданно наступила тишина. Последний охранник лежал неподвижно на бетонном полу. Молодой виканский воин был ранен; меч попал как раз в то место на шее, где заканчивается рубашка из кольчуги. Но он был на ногах и смотрел на Ариану с каким-то религиозным восторгом. «Ах мы дикари, — подумал Кир, — как мы любим воинственных королев!»

Кавур, сразу же добравшийся до окна, закричал Киру:

— Они прибыли! Я их вижу!

«Боже, благослови Калина, — мысленно помолился Кир, — и сделай так, чтобы его рука была твердой». Ариана в испуге смотрела, как освещенные ионизационным свечением дождевые капли пролетали мимо оконного переплета и проваливались в бездну.

— Кир, что… что… это?

— Мой звездолет, Ариана. И мой очень опытный кузен.

Никто во всей Империи, подумала Ариана, никогда даже не пытался совершить столь тонкий, ювелирный маневр в атмосфере так близко от земли. Одно неосторожное касание могло привести к страшной катастрофе, взрыву, еще более сильному, чем производили бомбы, о которых рассказывалось в старинных легендах.

Снизу донесся звук поднимающихся воинов. Кир приказал виканам занять места у оконного проема. Стоя рядом с ними, он до боли в глазах вглядывался в сияющий туман, и ему показалось, что он не увидел, а скорее почувствовал огромную громаду звездолета где-то пугающе рядом. Но ничего не было видно.

— Вон он! — закричал молодой виканин. — Я вижу открытый шлюз!

Теперь уже сам Кир, да и все остальные могли рассмотреть огромную зияющую пасть портала шлюза. Расширяющаяся пасть казалась туннелем, висящим в закрученном, раскаленном космосе. Она подпрыгивала и раскачивалась на ветру, который бился о громадный корпус древнего звездолета. Через пятиметровую пропасть, разделявшую башню и корабль, была видна крупная, неуклюжая фигура генерал-лейтенанта Невуса, а также команда солдат со швартовым наготове. Но шум погони становился все сильнее, он уже стал смешиваться со священным шумом корабля.

Брошенный из шлюза швартовой со свистом влетел в комнату, и виканские воины закрепили его.

— Быстро в корабль! — скомандовал Кир. — Кавур, возьми Грета. Вы, воин, — как ваше имя?

— Хан, сэр! — доложил юноша.

— Ваша рана не помешает вам нести Эрит?

— Справлюсь, Король!

— Тогда выполняй, сынок, да побыстрее!

Парень посмотрел тоскливо на трос, и Кир обругал его, обозвав виканским витязем, который больше думает о схватке, чем о своей королеве. Отборная ругань побудила его к действию, он взвалил Эрит к себе на плечи.

— Теперь ты, Кавур, — скомандовал Кир. Маг, за плечи которого уцепился Грет, перекинул обе руки через бешено вибрирующий трос, и Кир проводил его взглядом до входа в корабль, затем подтолкнул Хана в оконный проем. Тот так же успешно проделал леденящую душу операцию.

Ариана смотрела на трос с ужасом в сердце. Она понимала, что ее сил не хватит на такой подвиг. Кир продумал все до мелочей, но этого не предусмотрел. Она жестом приказала своим оставшимся солдатам, чтобы они прошли раньше нее. Они перебрались, неистово раскачиваясь на километровой высоте над землей.

Оставшись наедине с Арианой, Кир отцепил швартовой и привязал его к ее доспехам. Какое-то время она не могла сообразить, что он делает, но, поняв наконец, закричала в гневе и отчаянии:

— Я не давала тебе такого права, чтобы ты мог так просто расстаться со своей жизнью, Кир!

Кир снял ее шлем, и ветер растрепал ее темные волосы.

— Еще не все потеряно, — сказал он. — Но в случае, если что-то пойдет не так… — Он рассмеялся так, как смеются от удовольствия, которое возникает от настоящей борьбы, и поцеловал ее. — Тогда будь хорошей королевой. А теперь — вперед!

Забрав у нее меч, Кир крикнул Невусу и Кавуру, чтобы они ловили Ариану. Некоторое время, стоя в проеме окна, она смотрела на Кира, затем прыгнула. Мужчины в корабле быстро выбрали трос и втащили ее, болтающуюся на огромной высоте, в шлюз.

Кир обернулся и увидел солдат, которые врывались в соседнее помещение с лестничной клетки. Обернувшись, он убедился в том, что открытый шлюз все еще на виду. Оказалось, что Калину, сидящему в своей священной рубке где-то за полкилометра в невидимой глубине корабля, удалось путем ювелирного маневрирования еще чуть-чуть сократить расстояние между кораблем и зданием.

Кир поднял один из мечей и бросил его как копье в первого солдата, который ворвался в дверь. Прежде, чем солдат упал, меч Арианы последовал вслед за первым.

Затем Кир разбежался и выбросился в зияющее окно.

Ледяной ветер и дождь обожгли кожу. Ему показалось, что он повис в сияющем нимбе, внутри которого был только свет и сила. Его вытянутые вперед руки отсвечивали призрачным светом.

Ударившись о корпус корабля, он схватился руками за что-то, не смог удержаться о скользкий от дождя металл, зацепился снова… Нащупав пальцами порог открытого шлюза, почувствовал, что сердце бешено стучит на пределе своих возможностей. Здание пропало в танцующем, прыгающем, пульсирующем дожде.

Сильная рука схватила его за запястье. Взглянув вверх, он увидел прямо перед собой бородатое лицо Невуса. К нему потянулись еще руки, и вот он в корабле. Вытянувшись на палубе, он перевернулся на спину, пытаясь успокоить разрывающееся на части сердце. Затем, увидев склонившуюся над собой Ариану, улыбнулся. Ее мокрые волосы были растрепаны, и трудно было сказать, было ли ее лицо мокрым от дождя, или от слез радости, что ее Бунтарь был рядом с нею.

11

Уроки истории просты. Человек строит и разрушает, снова строит и снова разрушает. Он одновременно и благородный, и низменный.

Каждое поколение людей должно делать выбор между миром и войной. Так было с самого начала. И так будет до самого конца.

Как только корабль набрал галактическую скорость, Кир собрал приближенных в своих апартаментах. Невус нервозно расхаживал по каюте, Кавур сидел молча, всем своим видом выражая неодобрение. Кир отдал распоряжения.

Наконец, Невус не выдержал:

— При всем моем уважении, Король, должен отметить, что это невообразимое избавление — это тот самый предел невероятного везения, на которое еще как-то может надеяться здравомыслящий человек. Сейчас наше место в нашем Палатинате, а не на Сариссе.

Кир отрицательно покачал головой:

— Подумай, что ты предлагаешь. Войну на нашей собственной территории. Марлана захватит Краевые Миры, чего бы это ей ни стоило. Она так заявила, и уж в этом-то ей можно верить.

— А как ей это удастся, Король? — Невус говорил со свойственным всем военным уверенным чувством своего превосходства над противником. — С пятьюдесятью тысячами жирных веган?

— Пятьдесят тысяч веган, плюс миллион человек из Внутренних Миров, — спокойно возразил Кир.

— Это если Совет на Сариссе признает ее как освободительницу и как Королеву-Императрицу, — вставил свое слово Кавур.

— Не признает, — заявил Невус.

— Неужели? — отпарировал Кир. Он обратился к Кавуру. — Легитимность легко доказывается, когда в руках сила. Ты вот сейчас говорил о «Совете на Сариссе», как если бы это был легитимный орган, а не сборище диссидентов. А вот возьми и задай себе вопрос: много ли полководцев знают мальчика по имени Торквас? И еще: сколько звездных королей сражались против Гламисса при Карме и в десятке других мест? — Он сделал паузу, и шум корабля заполнил наступившую тишину. — Звездное правительство было учреждено Великолепным, моим отцом и еще несколькими другими королями, но все это было сделано на острие мечей. Это правда, что сами по себе звездные короли не восстанут. Но если их кто-то поведет за собой? Да если будет четко сформулированная цель? Тем более после переворота в Ньйоре. — Он покачал головой. — Вспомните, как близко мы сами, радане, уже подошли к мысли о восстании.

Бородатый Невус вознес руки к небу:

— Что ты говоришь, Кир? Кто поведет? Какая цель?

— Возможно, Таллан из Сариссы. Даже Ландро. А цель? Назови ее свободой, если тебе угодно. Право управлять своими территориями так, как мы хотим. Право хватать друг друга за глотки, как мы это делали две тысячи лет подряд, пока Гламисс не навел порядок.

Кавур поежился.

— Он прав, Невус. И мы оба это знаем. Не грех опрокинул Первую Империю. Это был как раз такой политический хаос. И Темное Время длилось два тысячелетия.