Дуглас Адамс - Путеводитель хитч-хайкера по Галактике (перевод В.Филиппова)
– Ладно, я предположу, что это Магратея – на минуту. А вот о чем ты до сих пор слова не сказал – как ты нашел ее во всей Галактике. Не искал же ты в звездном атласе.
– Изыскания. Правительственные архивы. Детективные агентства. Везение. Элементарно.
– А потом ты украл Золотое Сердце, чтобы полететь ее искать?
– Я украл его, чтоб искать много чего.
– Много чего? – удивился Форд. – Например?
– Не знаю.
– Что?
– Я не знаю, чего ищу.
– Что? Ты спятил?
– Это возможно, но до конца я еще не выяснил, – спокойно ответил Зафод. – Я знаю о себе ровно столько, насколько может судить мой мозг при нынешних обстоятельствах. А для него нынешние обстоятельства не слишком хороши.
Долгое время никто ничего не говорил, а Форд смотрел на Зафода с выражением крайнего беспокойства.
– Слушай, дружище, а может… – как бы между прочим, сказал он.
– Нет, подожди. Я тебе кое-что расскажу, – прервал его Зафод. – Я многое пускаю на самотек. У меня появляется идея что-то сделать, и – а почему бы и нет? И я это делаю. Я думаю: «А почему бы мне не стать Президентом Галактики?» – и так и выходит, запросто. Я решаю украсть этот корабль. Я решаю разыскать Магратею, и все просто-напросто именно так и происходит. Нет, я, конечно, думаю, как это лучше сделать, это верно, но ведь срабатывает-то всегда. Вроде того, как у тебя есть кредитная карточка Галактического банка, и неограниченный кредит. А потом, когда я остановлюсь и подумаю: «Почему я решил это сделать? Как я придумал, как это сделать?» – у меня появляется очень сильное желание об этом не думать. Как сейчас. Мне стоит больших усилий говорить об этом.
Зафод остановился на секунду. Секунду стояла тишина. Потом он нахмурился и продолжал: – Прошлой ночью меня это снова беспокоило – то, что часть моих мозгов работает как-то не так. И тут мне пришло в голову, что больше всего это похоже на то, как если бы кто-нибудь просто пользовался моими мозгами для разработки хороших идей, причем не спросясь у меня самого. Я сложил все это вместе и решил, что, возможно, кто-то отключил часть моих мозгов для этого, поэтому я и не могу ей пользоваться. И мне захотелось попробовать найти способ это проверить.
Я пошел в корабельный лазарет и подключился к энцелографическому экрану. Я попробовал все главные тесты на обеих моих головах – все тесты, которые я должен был пройти прежде, чем выдвинуть свою кандидатуру на пост Президента. Они ничего не показали. По крайней мере, ничего неожиданного. Они показали, что я умен, что у меня развита фантазия, что я абсолютно безответственный, что мне нельзя доверять, что я экстраверт, ну, обо всем этом и так можно было догадаться. И никаких других ненормальностей. Тогда я стал изобретать другие тесты, сложнее, просто наудачу. Ничего. Тогда я попробовал наложить данные с одной головы на данные с другой. Опять ничего. Наконец я сглупил, потому что отказался от этой затеи, и решил, что это просто приступ паранойи, и ничего больше. Но напоследок, прежде чем свертываться, я взял то, что получилось от наложения и посмотрел через зеленый фильтр. Ты помнишь, я всегда был суеверен насчет зеленого цвета? Я ведь хотел стать пилотом торгового катера.
Форд кивнул.
– И вот оно, – продолжал Зафод, – ясно, как день. Целый отдел в середине одного мозга был связан только с таким же отделом в середине другого, и больше ни с чем вокруг. Какой-то ублюдок отсек все нейроны и обработал эти куски электрическим током.
Форд в ужасе уставился на Зафода. Триллиан смертельно побледнела.
– Кто-то сделал это с тобой? – прошептал Форд.
– Угу.
– Но у тебя есть подозрения кто? Или зачем?
– Зачем? Могу только догадываться. Но я точно знаю, кто был этот ублюдок.
– Точно знаешь? Откуда?
– На отсеченных нейронах выжжены его инициалы. Так, чтобы я их увидел.
Форд не скрывал своего ужаса. Он почувствовал, как по его спине бегут крупные мурашки.
– Инициалы? Выжженные у тебя в мозгу?
– Угу.
– Господи Боже, какие?
Зафод снова помолчал, глядя на Форда в упор. Потом он отвернулся.
– З.Б., – сказал он спокойно.
В ту же секунду за их спиной с лязгом опустился железный щит, закрывший выход, и в комнату пополз газ.
– Потом доскажу, – закашлялся Зафод, и все трое потеряли сознание.
Глава 21
Артур угрюмо бродил по поверхности Магратеи. Форд предусмотрительно оставил ему Путеводитель, чтобы было не так скучно ждать. Он нажал несколько кнопок наугад.
Редакторы Путеводителя очень по-разному подходили к своей задаче. Некоторые – и довольно многие – из них включали в него много статей просто потому, что в свое время эти сведения показались им интересными.
Одна из них (та, на которую наткнулся Артур) излагает предположительную историю жизни некоего Виита Вуджаджита, тихого молодого студента из Максимегалонского Университета, которого ждало блестящее научное будущее (он изучал друвние языки, трансформационную этику, и волновую гармоническую теорию исторического восприятия), но после того, как он и Зафод Библброкс однажды прокутили всю ночь напролет, причем было выпито огромное количество Всегалактического «Мозгобойного» Коктейля, он вдруг решил найти ответ на вопрос – что произошло со всеми шариковыми ручками, которые он купил за последние несколько лет.
За долгие годы исследования, дорого стоившие Вуджаджиту, он посетил все главные центры утери шариковых ручек, для чего изъездил Галактику вдоль и поперек, и, наконец, выдвинул интересную теорию, в свое время весьма позабавившую общественность. Где-то в космосе, рассуждал он, наряду с планетами, населенными гуманоидами, рептилоидами, рыбоидами, ходячими древоидами и сверхразумными голубенькими тенями, есть планета, полностью отданная жизни в форме шариковых ручек. И именно на эту планету сбегают потерянные ручки, под шумок пролезая в пространственные щели – в мир, где, как им точно известно, они могут наслаждаться чисто шариковым образом жизни, отвечая жизненным стимулам, предназначенным только для шариковых ручек; в общем, вести то, что они называют хорошей жизнью.
И пока это было просто теорией, все было прекрасно. Все это было даже очень интересно до тех пор, пока Виит Вуджаджит не объявил, что он нашел эту планету, и жил там, и подрабатывал шофером в семье дешевых зеленых авторучек. Вследствие этого заявления он был взят под стражу, изолирован от общества, написал книгу, и в конце концов был приговорен к облагаемой налогом ссылке – обычной участи тех, кто стремится выставить себя на смех.
Когда однажды в точку пространства, указанную Вуджаджитом, послали экспедицию, она обнаружила там только маленький астероид, все население которого состояло из старика-отшельника, который снова и снова повторял, что все сущее – неправда. Потом, однако, выяснилось, что он был неправ.
Тем не менее, остаются вопросы как об источнике таинственной суммы в 60 тысяч альтаирских долларов, ежегодно перечисляемых на счет Вуджаджита в Брантисвоганском банке, так и, разумеется, о высокодоходном предприятии по торговле подержанными шариковыми ручками, принадлежащем Зафоду Библброксу.
Артур дочитал статью, и выключил Путеводитель.
Марвин все еще сидел рядом без движения.
Артур поднялся и пошел вверх. Он обошел весь кратер. Он посмотрел, как два солнца величественно опускаются за горизонт Магратеи.
Он снова спустился в кратер. Он разбудил Марвина, потому что даже с роботом, страдающим маниакально-депрессивным психозом, говорить приятнее, чем с самим собой.
– Ночь начинается, – сказал он. – Смотри, робот, звезды выходят.
Из середины пылевого облака видно очень мало звезд, и светят они слабо, но все-таки им удалось появиться в небе.
Робот послушно взглянул на них, и снова перевел взгляд на Артура.
– Вижу, – сказал он. – Отвратительно, не правда ли?
– Но какой закат! Даже в самых прекрасных снах я такого не видел! …два солнца! Как огненные горы в пустоте!
– Я видел, – ответил Марвин. – Ерунда.
– У нас ведь было только одно солнце – там, дома, – не успокаивался Артур. – Я, видишь ли, с планеты, которая называлась Земля.
– Знаю, – ответил Марвин. – Только об этом ты и болтаешь. Ужасное название.
– О нет, она была красивая.
– Там были океаны?
– Да, – вздохнул Артур, – огромные глубокие синие океаны…
– Ненавижу океаны, – сказал Марвин.
– Скажи, – вдруг заинтересовался Артур, – а как у тебя отношения с другими роботами?
– Терпеть их не могу, – ответил Марвин. – Куда ты идешь?
Терпение Артура лопнуло. Он снова поднялся.
– Я, пожалуй, еще прогуляюсь, – сказал он.
– Ни в чем себе не отказывай, – сказал Марвин, и сосчитал пятьсот девяносто семь тысяч миллиардов овец, прежде чем снова заснуть секундой позже.
Артур обхватил себя руками в тщетной попытке согреться, и снова заковылял вверх по склону.
