Андрей Ливадный - Среда выживания
Цель приближалась. Этот участок древней транспортной сети был хорошо изучен благодаря данным, полученным от разведывательных зондов.
– Начинаем!
Незримая черта пройдена.
Машина Бестужева свернула на полуразрушенной дорожной развязке, поднялась на десять метров выше, бурлящая поверхность воды отдалилась и уже не несла столь явной угрозы.
Взгляд по сторонам.
Чисто. Лишь темная масса сканируется прямо по курсу.
Город армахонтов?!
Да. Вернее, руины города. На протяжении веков их скрывал многокилометровый панцирь льда, но теперь фрагменты исполинской платформы превратились в цепь островов среди кипящих, беснующихся течений.
Тревожные трели вплетались в мысли. Крохотные точки появились на пределе восприятия.
Хондийские транспорты!
– Контакт на сканерах! – Юрген первым отреагировал на показания БСК.
Нерв встрепенулся.
– Вижу, – сквозь зубы выцедил Егор. Восприятие реальности мгновенно изменилось. Три наслаивающихся друг на друга мироощущения конфликтовали, ломали психику.
Впереди начинался более или менее безопасный отрезок дороги, оканчивающийся полуразрушенной площадкой. Вероятно, причальное приспособление, стыковочный узел для платформы города.
– Включаю автопилот! – сознание Бестужева надламывалось, он терял контроль над машиной, кибернетическая система неадекватно обрабатывала мысленные образы, искаженные влиянием хондийского нерва.
– Держись! – голос Родиона прорвался через помехи. – Мы рядом!
Зеленый индикатор зажегся на приборной панели. Теперь БПМ автоматически придерживалась маршрута.
Егор коснулся сенсора, включая систему маскировки. Мысленный интерфейс теперь бесполезен, придется действовать вручную. Гасить активность нерва нельзя!
Еще одна дорожная развязка вынырнула из пелены непогоды. Автопилот вел машину Бестужева к огромной стыковочной площадке – в ее центре возвышался корпус поднятого из глубин хондийского крейсера. Вторая и третья машины свернули в разные стороны – им предстояло принять первый удар, отвлечь противника.
– Десять километров до цели! В десантном отсеке – приготовиться! – он машинально выталкивал сухие формулировки фраз, ведя отчаянную внутреннюю борьбу.
БПМ неслась по прямому участку дороги. Дождь усилился, низкие облака цеплялись за иззубренные вершины полуразрушенных зданий. Город, когда-то изящный, светлый, парящий в небесах, теперь выглядел угрюмо. Его платформа врезалась в землю, подломила край стыковочной площадки, раскололась на три неравные части.
Взгляд впитывал подробности. Впервые Бестужев видел деревья. Их почерневшие осклизлые заросли заполняли пространства между зданиями, ветви переплетались, кое-где в кронах виднелись прорехи.
Лед на протяжении веков хранил подробности внезапно остановившейся жизни, но теперь следы цивилизации армахонтов окончательно исчезнут, их смоет вода, орды бездомных существ, когда-то атаковавших планету, а теперь вышедших из стасиса, станут искать убежище от непогоды, они населят руины города, переиначат их, приспособят под свои сиюминутные нужды.
Мысли Егора тонули в чужих ощущениях.
Хондийский крейсер выглядел почти неповрежденным. Он надежен. Внутри – теплая мгла. Маркеры запахов. Единство. Порядок.
Среди клокастых туч промелькнули контуры аэрокосмических машин, похожих на толстые древесные пни с разветвленными корневищами. Они двигались на антигравитационной тяге, плавно и свободно меняли курс, словно насмехаясь над законами аэродинамики.
Фаттахи! – сочетание звуков скребануло по нервам, и тут же пришло понимание: в разрыве облачности он увидел бионические машины. На миг Егор четко представил рубку фаттаха: узкое осклизлое пространство, заполненное множеством пульсирующих «жил», соединяющих системы истребителя с плотью пилота.
Кибернетическая система вцепилась в новый мысленный образ, автоматически запечатлела его, передала по каналу связи, – Родион и Юрген получили не только визуализацию цели, но и слепок ощущений Егора.
Вой пробился сквозь шум воды и монотонный шелест дождя, перешел в гаснущий на высоких нотах визг, и снова в сознании возник образ – на этот раз стремительный, обтекаемый, каплевидный.
Эмширы – истребители эшрангов. Их базовый корабль – атлак – где-то неподалеку!
– Принял! – голос Бутова проник в сознание. – Не факт, что этот атлак поблизости! Действуем по плану!
Бестужева трясло. Он ничего не ответил Родиону. Чувство отвращения к грязным, шумным, неудобным машинам эшрангов промелькнуло вспышкой давней межрасовой неприязни. Нерв все острее проявлял себя, внедряя в сознание человека образы, присущие мышлению хонди.
БПМ преодолевала плавный затяжной подъем. Когда-то дорога соединялась с причальной платформой, но сейчас полотно древней автострады обрывалось метрах в пяти от изломанного края огромной площадки.
Автопилот действовал уверенно и точно. На информационном экране промелькнули расчеты для прыжка – машина оперировала недавно полученным опытом, искусственные нейросети, входящие в ядро системы, обучались по ходу движения.
В голове стало тесно от противоречивых мыслей, ощущений.
Хондийский нерв пытался парализовать волю человека. Он четко воспринимал намерения Егора, отвечал жестко, пробуждая рефлекторное неприятие ситуации.
«Ты не можешь, не сделаешь этого!»
Собственный рассудок предавал Бестужева.
Нерв – лишь раздражитель, мысли формирует мой мозг, он интерпретирует чуждые инстинкты! – Егор отчаянно боролся с раздвоением личности, понимая: если верх возьмут хондийские рефлексы, он погибнет сам и погубит остальных!
На секунду ему удалось сконцентрировать волю, взглянуть на приближающийся хондийский крейсер глазами человека, оттолкнуть призрак блаженного тепла, уюта, почувствовать, насколько мерзка и чужеродна эта конструкция.
Кибернетическая система поймала проблеск сконцентрированного сознания, мгновенно передала данные. На борту чужого корабля сканировались энергоматрицы. Реактор и множество связанных с ним устройств образовывали сложную трехмерную паутину. Каждый ее узелок – это локальное поле стасиса! Сколько же хонди на борту? Тысячи?
«Отключать системы стасиса – безумие! – промелькнула мысль. – Если чужие все разом выйдут из оцепенения, нам не справиться с ними! Но зачистить корабль необходимо! Его антигравитационные двигатели сейчас лишены энергии, вся мощность реактора уходит на поддержание защиты!»
Снаружи раздался раскатистый грохот.
В небе вдруг блеснула ослепительная зарница, из густой облачности посыпались пылающие обломки – они падали в воду, гасли, их тут же уносило стремительное течение.
«Где же выход?! Как теперь действовать?!»
Родион и Юрген уже вступили в бой. Хондийские транспорты отреагировали на их нападение, прекратили барражировать над городскими руинами, устремились к западу.
Боевая машина взяла разгон. На секунду пришло ощущение невесомости, затем удар о стыковочную платформу перетряхнул кости, гулко отработали курсовые орудия, расчищая путь, корпус хондийского крейсера стремительно приближался, вырастал в размерах, закрывая панораму руин, – он был огромен!
Главный шлюз закрыт. На броне видны незначительные повреждения.
С небес накатился визг.
Звено эмширов пикировало, их пилоты обнаружили БПМ-1 и ринулись в атаку.
Зенитное орудие заговорило короткими очередями. Мимо. Опять мимо. Лазерные разряды впились в платформу, выбили всплески пламени.
Не задели!
– Щедрин?
– Мы целы!
– Не справляюсь… – очередной приступ иного мировоззрения прервал фразу, но Егор, переведя дыхание, все же завершил начатую мысль: – Прими управление огнем!..
Тщательно продуманный план трещал по швам. Он был достаточно прост. Вернувшийся с разведки МаРЗ принес информацию о четырех хондийских транспортах, осуществлявших подъем затонувших космических кораблей.
Их нужно сбить. Задача сложная, но выполнимая. Затем, когда скованный стасисом крейсер останется без защиты, можно приступить ко второй фазе операции – тут главной фигурой становился Егор. Он должен проникнуть на борт инопланетного корабля и, используя возможности хондийского нерва, добраться до поста управления антигравитационными двигателями.
Реальность предлагала совершенно иной расклад сил.
Никто не ожидал, что корабль эшрангов окажется поблизости, да и истребители, патрулирующие небеса, оказались неприятным сюрпризом.
Зенитные орудия вновь заработали. Звено эмширов разворачивалось для повторной атаки. Внезапно один из истребителей окутался облаком взрыва, начал распадаться на части. Егор на долю секунд ощутил торжество – молодец, Щедрин, все-таки сбил! Сбил!..
