Питер Дэвид - Легионы огня: Армии света и тьмы
Дорогу жизни.
Интересный выбор слова. Иногда я чувствую, что тону в тишине.
Неважно. Вир должен вернуться, должен иметь возможность свободно приходить и уходить… и, если сделать все правильно, ха-ха-ха, с благословения самого Дурлы.
Этот шанс… этот маленький шанс… я сожалею, что мне пришлось бросить Сенну в трясину шпионажа. Несмотря на происхождение и образование, она все еще юна и наивна. Но, возможно, именно поэтому она и располагает к себе в наше страшное время. Чем скорее она научится лицемерить и манипулировать другими, тем больше у нее будет шансов выжить. На самом деле, если она действительно в этом поднатореет, мне стоит жениться на ней. А потом, конечно же, дать ей развод. Таким образом, она по праву пополнила бы милую коллекцию моих бывших жен.
Глава 6
Обычно Вир приходил в японский сад камней для того, чтобы предаться размышлениям. Туда не ходят в поисках потрясений. Но, все-таки, именно это и произошло.
Вир привык к тому, что все посетители сада избегали его общества. Ведь он был центаврианином, представителем расы, о которой ничего хорошего не говорили. Вир находил такое положение дел объяснимым. Когда одна раса превращает поверхность родной планеты другой расы в горы щебня, понятно, что это не останется без последствий.
Но Гален был прав: ему не прислали замены. Он не мог сказать, было ли это подачкой с их стороны, или расценивалось, как продолжение наказания.
Вообще-то, Вир давно свыкся с положением изгоя. Он все больше привыкал к тому, что хотя и считался послом Центавра, но, фактически, являлся нежеланной персоной на любом дипломатическом приеме. Но потом в его жизнь ворвалась Мэриел, и все изменилось. Очаровательная, полная жизни Мэриел собирала вокруг себя мужчин так же легко, как солнце притягивало космический мусор на свою орбиту. Все это время Вир грелся в её лучах. Ему вдруг показалось, что все смотрят на него теперь иначе, с каким-то подобием уважения. Когда он сталкивался с ними в коридорах станции, они улыбались, приветливо махали руками, хлопали его по спине и хихикали. Да, они всегда смеялись, или хихикали, а Вир принимал это за выражение симпатии и радости от встречи с ним.
Они и сейчас смеялись. Но теперь это злило его, потому что он знал правду. Теперь он знал, что Мэриел выставила его всем на посмешище. Когда они смотрели на него, то смеялись над дураком.
В последнее время Мэриел меньше болталась здесь, что вполне устраивало Вира. Он знал, что если просто бросит ее, ни с того ни с сего разорвет отношения, то это привлечет внимание не только ее самой, но и того, перед кем она отчитывалась… таинственного «советника». Вир знал, что так она называла своего руководителя, но не знал, кого именно.
Трудность заключалась еще и в том, что Вир настолько сильно был ею увлечен, что, если ли бы вдруг внезапно порвал бы с ней отношения, она бы наверняка догадалась, что дело нечисто. Ему не хотелось давать ей такого повода, поэтому он старался просто находить для себя срочные дела в других местах на то время, пока она крутилась здесь. Но, раз Мэриел расценивала его лишь как средство для достижения своих целей, то ее не волновало, что они находятся далеко друг от друга. Она продолжала оставлять видеосообщения, в которых кудахтала о том, как ей ненавистна сложившаяся в последнее время ситуация, сравнивала их двоих с кораблями, курсы которых лишь на краткий миг пересеклись в одной точке среди темной бездны пространства.
«Какая она потрясающая актриса», — думал Вир.
И все же, спустя несколько месяцев, Вир просто устал от такой игры. В один прекрасный день, когда она, согласно плану, собиралась вернуться оттуда, где ее черти носили, Виру вконец расхотелось уезжать с Вавилона 5, искать какое-то место для того, чтобы убить время. Его уже тошнило от такого времяпрепровождения.
Но не это было главным. Всякий раз, когда кто-нибудь на Вавилоне 5, с улыбкой глядя на него, спрашивал о местонахождении Мэриел, его душила холодная, жгучая ярость. Даже на Приме Центавра интересовались ею. Сенна, к примеру, на следующий же день прислала ему сообщение. Это было многословное, полное сплетен послание, показавшееся ему, по меньшей мере, странным, поскольку Вир не мог припомнить, когда она в последний раз общалась с ним.
Сообщение было отправлено не из дворца, он определил это по частоте. Оно пришло с какого-то городского общественного аппарата связи, воспользоваться которым мог любой.
— Я слышала от знакомого моего знакомого о том, что вы общаетесь с Мэриел, — сообщила она. — Как занятно. Еще этот знакомый сказал мне о том, что сам министр Дурла без ума от Мэриел. Так что вы — везунчик, потому что вы — единственный, кто смог перейти дорогу самому Дурле.
Так что даже на Приме Центавра, где он был персоной нон-грата, было известно о его проклятой связи с Мэриел. Вряд ли они могли представить, что для Вира она была вовсе не романтическим увлечением, а сущим ужасом. Вир чувствовал, что даже малейшие остававшиеся у него осколки собственной репутации в глазах окружающих теперь уничтожены безвозвратно.
Поэтому он задумал вернуть себе Мэриел. Хотя воспитание подсказывало ему, что в таких обстоятельствах не будет ничего из ряда вон выходящего, если он оттолкнет ее. Возможно, самым удобным выходом из положения было бы отравить ее. Но Вир не мог заставить себя пойти на это. Просто такие вещи были не в его духе.
Но ведь и рисковать своей жизнью ради уничтожения таинственной базы Теней тоже не было ему свойственно. Так же, как и убивать императоров, как тогда Картажье, пусть и не предумышленно. Его образ жизни так стремительно менялся, что ему стало трудно оставаться самим собой. Как будто не он, а другой Вир удрал вперед, оставив настоящего Вира беспомощно размахивать руками, умоляя не бросать его.
Он задумался о том, в кого он превращается, и, более того, понравится ли ему новый облик.
Тот Вир Котто, что некогда прибыл на Вавилон 5, во многом оставался ребенком.
— Но все дети когда-нибудь вырастают, — безо всякого выражения пробормотал он, сидя в саду камней, разглядывая песок под ногами.
— Все, кроме одного, — раздался чей-то голос, да так близко, что Вир вскочил со скамьи и обернулся, чтобы увидеть, кто смог так бесшумно подойти к нему.
— Гален!
Техномаг слегка наклонил голову в знак признания.
— Он самый.
— Что вы здесь делаете?
— Беседую с вами. Ваше время близится, Вир Котто. И, когда оно придет, вы должны быть к этому готовы.
— К чему готов? Для чего? — Вир с недоверием тряхнул головой. — С тех пор, как техномаги стали указывать мне, что делать, в мою жизнь вошла женщина, которая воодушевила меня, любила меня — или пыталась сделать вид, что любит, — ради того, чтобы иметь возможность шпионить за другими. Что я мог сделать, чтобы быть готовым к такому?
— Она использовала вас. Все мы используем друг друга, Вир Котто, манипулируем друг другом. Когда вы вырастете, вы это поймете, и станете величайшим манипулятором.
— Хотелось бы, — кисло произнес Вир, а потом нахмурился. — А кто не взрослеет? Вы сказали…
— Питер Пэн. Это земной мальчик, который отказался взрослеть и вместо этого поселился в стране под названием Страна, Которой Нет И Никогда Не Было… [2] куда можно попасть, если взять курс на вторую звезду по правую руку и лететь в этом направлении до самого утра.
— У меня нет времени на подобные сказки, — нетерпеливо сказал Вир. — Вам ведь что-то от меня нужно? Что именно?
Гален поднялся и неторопливо зашагал по дорожке. Вир тоже автоматически встал и двинулся следом.
— Вы должны вернуться, — сказал Гален.
Вир даже представить себе не мог, о каком месте он говорил.
— На Приму Центавра.
— Да. Есть некие силы, которые ведут этот мир навстречу судьбе, которой он воистину заслуживает. Но на каждое действие есть противодействие. Это незыблемый закон Вселенной. Вы станете этим противодействием.
— Ну, есть еще одно незыблемое правило: я не могу туда вернуться, — спокойно ответил Вир. — Да, у меня есть там контакты, мы обмениваемся с ними сообщениями. Но ведь вам нужен кто-то, кто мог бы свободно появляться там, и, к тому же, был бы вхож в высшее общество. Я — не тот, кто вам нужен.
— Да. Вы не тот, — согласился Гален, и его глаза сверкнули. — Но вам нужно определить, как вы сможете стать тем самым.
— Вы уже это определили. У вас на все есть ответы.
— Нет, — мягко ответил Гален. — У техномагов нет всех ответов.
— Да неужели?
— Именно так, — потом его губы сжались в подобии улыбки, хотя Вир не был уверен, так ли это. — Но мы, однако, задаем все мыслимые вопросы.
Вир сделал большие глаза, покачал головой.
— Не знаю, чего вы от меня ждете, — наконец, сказал он. — Вы ведете себя так, будто у меня есть какое-то реальное влияние. Но, на самом деле, все мое влияние связано с Мэриел.
