Звёзды - это блюдо, которое подают холодным - Евгения Духовникова
— Вот, примерь, — флойд извлёк из встроенного шкафа комбинезон, похожий на свой: чёрный материал с сильным глянцевым блеском, смахивающий на латекс или лакированную кожу. Словом, мечта рокера и байкера в одном флаконе.
Надо же, как банально. А она ожидала, что флойд сейчас напечатает ей одежду на принтере или вообще материализует на каком-нибудь наносинтезаторе из тёмной энергии и субатомных частиц.
— Что, не нравится? — флойд неверно истолковал её разочарованный взгляд.
— Я в восхищении, — мрачно проворчала Клементина, влезая в комбинезон.
Вопреки ожиданиям ткань оказалась мягкой и тянущейся, как трикотаж, а на ощупь — почти как натуральный хлопок.
— Капюшон накинь, — командовал флойд, — и подними воротник. Вот так… М-да, за флойда ты, конечно, не сойдёшь — ростом не вышла, да и бледная как покойник…
— Уж какая есть, — едко хмыкнула она.
— Но в таком виде ты хотя бы не вызовешь подозрений, если кто-то заметит тебя издали и мельком.
Клементина ахнула, пронзённая воспоминанием.
— Я видела здесь человека! Когда только вошла. Я его не знаю, я же совсем недавно получила патент. Я хотела спросить у него, где можно найти кого-то из ваших, но он убежал… А я так и не поняла, контактёр это или… Я ещё и поэтому решилась зайти внутрь — я решила, что сюда м-можно… — она замялась.
— Это был не человек, — отрывисто произнёс флойд.
— Не человек? — недоумённо повторила Клементина. — А кто же?
Флойд оставил её вопрос без ответа.
Похоже, она ненароком затронула какую-то табуированную тему.
— А что такое "тенри"? — спросила она первое что пришло в голову — исключительно ради того, чтобы перевести разговор в другое русло.
Флойд медленно развернулся к ней; рубиновые глаза опасно полыхнули.
— А вот это, Клементина, — он специально выделил интонацией её имя, — тебя совершенно не касается.
Впечатление было такое, будто он собирался ответить гораздо более грубо, но сдержался.
Девушка пожала плечами. Надо же, какие мы грозные.
— Не хотите отвечать — и не надо, — пробурчала она себе под нос. — Не больно-то и хотелось.
Флойд окинул ее оценивающим взглядом. Поправил капюшон, надвинув на глаза. Что-то недовольно прогудел, но, видимо, счёл результат "маскарада" удовлетворительным, потому что властно схватил за запястье и двинулся вперёд, увлекая за собой. Шли они очень быстро — Клементина еле успевала перебирать ногами.
Назад, в светлый просторный коридор, изгибающийся плавной дугой, через череду дверей, налево — там оказалось что-то вроде лифта, только без стен: открытая платформа, мягко качнувшаяся, когда они шагнули на неё. Никаких тросов Клементина не заметила, эта платформа также свободно парила в воздухе, будто по волшебству. Земные учёные от столь грубого надругательства над фундаментальными законами физики гарантированно схватили бы инфаркт.
— Есть вещи, рассказывать о которых я не имею права, — неохотно заговорил флойд после долгого молчания. — А есть и такие, о которых лучше вообще не знать.
Клементина пожала плечами.
— Так я ничего и не знаю. Я ведь не флойд. Я всего лишь человек. Увы.
— Считаешь, тебе не повезло? — он усмехнулся, но Клементина с удивлением уловила в его тоне не очередное ехидство, а понимание. — Полагаешь, ты была бы счастливее, родись ты флойдом?
Ей понадобилось время, чтобы справиться с обуревавшими её эмоциями и придать голосу твёрдость.
— Мы заперты на нашей планете. И даже не знаем причины. А у вас — целая Вселенная. Сколько в ней звёзд, сколько планет? Сколько цивилизаций, кроме вашей? Вы правы. Лучше бы я ничего не знала. Козявке, не способной обрести крылья, не стоит знать, что есть мир, созданный для бабочек.
— Ненавидишь нас.
Он не спрашивал, а утверждал. У Клементины холодок прошёл по коже от его невозмутимости. Но врать не хотелось, и она промолчала. Тем более если флойды действительно чувствуют обман, притворяться нет никакого смысла.
Вежливость — это, конечно, замечательно, но иногда она — синоним фальши и лжи.
Следом за флойдом Клементина вошла в довольно просторную комнату гексагональной формы, как и все помещения на корабле. Скосы у пола и потолка на человеческий взгляд выглядели непривычно и неудобно, к тому же съедали свободное место, но с точки зрения сопромата такая конструкция, судя по всему, являлась гораздо более прочной.
Мебели здесь не было вообще, и угадать назначение комнаты не представлялось возможным. Но зато здесь имело то, что заставило сердце девушки часто забиться в радостном волнении: иллюминатор.
Вот только вместо ожидаемого звёздного пейзажа за ним простиралась невнятная серая муть.
— Атмосфера? — предположила Клементина, шагнув к окну. — Мы идём на посадку?..
Флойд беззлобно рассмеялся.
— Нет. Корабль выполняет расчёт и построение траектории. То, что ты видишь, — это изнанка пространства.
Ого. Полёт через подпространство. Выходит, их учёные-теоретики оказались правы?
Вот только откуда этот мутный, будто замороженный свет? Разве здесь не должна быть кромешная тьма?
— Похоже на туман, — Клементина отвернулась от окна. Смотреть на странную субстанцию было неприятно. Казалось, корабль медленно тонет в грязно-сером киселе, всеми силами старается выплыть — но неотвратимо идет на дно.
— А ты чего ожидала? — развеселился флойд. Он словно бы забыл об их недавнем откровенном разговоре и вёл себя как ни в чем ни бывало. — Абсолютной тьмы?
— Ну да… наверное, — краснея, призналась Клементина. — Если это изнанка, откуда здесь взяться свету?
— А что есть свет? — быстро спросил флойд. — Вы, люди, до сих пор ведь ломаете копья в дискуссиях, волна это или частица. А ведь это всё равно что спорить, мокрая вода или прозрачная.
— Флойды тоже когда-то не знали всего, — обиделась Клементина. — Так ведь? И у вас ведь был каменный век — или как вы его именуете. Или флойды не проходили через все этапы становления цивилизации, не постигали законы мира, а сразу родились всемогущими и всезнающими?
— Проходили, — легко согласился её собеседник. — Примерно полтора миллиарда лет назад.
— Вот и нечего умничать. У людей не было этих полутора миллиардов!
Корабль легонько тряхнуло, и мёртвая серая муть за иллюминатором плавно перетекла в привычную звёздную ширь.
Привычную? Клементина рассмеялась собственным мыслям. Когда это она успела к ней привыкнуть?
И разве к этому привыкнешь?
Здесь звёзды выглядели ещё крупнее и ярче, а рисунок созвездий стал совсем иным. Получается, они пересекли полгалактики, покрыв колоссальное расстояние за несколько минут, пройдя изнанкой пространства? Фантастика…
Внезапно флойд шагнул к ней, приблизившись почти вплотную. У людей подобное являлось проявлением невоспитанности и считалось недопустимым, разве что между самыми близкими — но кто знает, какие у флойдов понятия о размерах личных
