Иная форма - Екатерина Белозерова
И Онис начал говорить. Он сам не понимал почему, но Нико Даттак вызывал у него какое-то уютное домашнее чувство. Как будто терранин знал его с самого детства. Наверное именно поэтому хотелось безоговорочно довериться этому старому отшельнику.
Валлар поведал все произошедшие с ним события, начиная с самого Обряда. Во время упоминания сражения с сумеречниками Нико поежился, как от холода. Стало понятно, что с этими тварями он знаком не понаслышке. Когда Онис дошел до того момента, как он нашел космический корабль, Даттак подался вперед, чтобы не пропустить ни одного слова, но было видно, что он ни капельки не удивлен. Когда молодой терранин завершил свой рассказ, Нико задумчиво почесал бороду.
— Был я там. Около этой огромной летающей машины. Но внутрь проникнуть мне не удалось. Как она впустила тебя?
— Не знаю, — пожал плечами Валлар. — К тому времени, как я добрался туда, у меня пропала способность к трансформации и вернулся первоначальный дообрядовый облик.
— Да-да… — лицо старика озарилось, как будто он понял какую-то важную вещь. — Ты сказал, что люди не умели трансформироваться? Ковчег, как ты его назвал, принял тебя за одного из них. А вот почему ты потерял способность к трансформации, я знаю, — Нико серьезно посмотрел на юношу. — Судя по твоему рассказу, тебе пришлось уйти на второй этап несколько раз. Нет, я не осуждаю, что ты ослушался запрета Совета, ты ведь все делал по правилам — спасал свою жизнь. Но мало кто выдерживал столько трансформаций второго этапа, да еще в такой короткий срок. Терране умирали после такого, поэтому-то и был введен запрет. Чудо, что ты выжил. Твой организм, как будто переродился.
Даттак вдруг зашелся приступом кашля. Онис удивленно посмотрел на него, достал из рюкзака флягу с водой и протянул Нико. Старый терранин жестом отказался от воды, но его кашель никак не останавливался, и Валлар догадался, что это вызвано не пересохшим горлом или чем-то попавшим туда. Старик был болен. Это казалось невероятным, потому что у любого терранина клетки менялись и трансформировались всю жизнь, что делало развитие любой инфекции почти невозможным. В их обществе болели только дети, еще не прошедшие Обряд.
— Что случилось с тобой, Нико? — Спросил Валлар. — Почему ты живешь здесь? Почему один?
— Скажи мне, мой мальчик, — откашлявшись, спросил старик, — помнишь ли ты, какое наказание Совет Старост назначает за проступок?
— Изгнание… — прошептал Онис.
— Да. Изгнание в черную пустыню, которая высасывает душу. Поверь мне, уж я-то знаю.
— Ты был в черной пустыне? — ужаснулся Онис и вдруг резко подпрыгнул от внезапно прозвучавшего голоса в голове:
“Мало данных. О какой местности на поверхности данной планеты идет речь?” — произнес СИНК через передатчик прямо в голову терранина. Валлар совсем забыл об этой чертовой штуковине в его голове. Но он ничего не ответил ИскИну, ожидая, что скажет Нико.
— Да, я там был, и с трудом выжил, лишь благодаря тому, что смог бежать. Черные земли подавляют способность трансформироваться, уродуют тело и калечат разум. Мой путь был слишком долог, а может прошло всего три дня, сейчас я не могу сказать — все как в дымке. Порой мне казалось, что там кто-то есть, я видел какие-то темные силуэты, а может это просто мое воспаленное воображение играло со мной. Я выбрался оттуда еле живой, случайным образом избрав направление, приведшее меня к границе черных земель. Это было так давно, но черная скверна не отпустила меня насовсем…
Старик закатал левый рукав своей просторной тканой рубахи и обнажил руку. От плеча до кисти она была иссохшей, черной, покрытой корками язв. Некоторые из них зажили, другие же были свежими и сочились сукровицей.
— Попытки трансформироваться настолько болезненны, что я не могу остановить распространение заразы, — продолжил Нико, скрывая искалеченную руку тканью рубахи.
Онис представил, что подобное произошло с ним и ужаснулся. Болезни и недомогания проявлялись лишь в детстве, но, после вступления во взрослую жизнь, все это уже не касалось терранина, и стало страшно, что подобное могло случиться с ним. Он вспомнил свою первую болезненную трансформацию второго этапа перед тем, как сразиться с хищниками. Боль тогда была невыносимой и, если Нико испытывает что-то подобное, то его можно было понять. Если бы тогда не помогли семена дерева Света…
— Нико! — осененный идеей, воскликнул Онис. — Возможно я смогу тебе помочь.
— Ты что же, врач? — недоверчиво прищурился старик.
— Нет. Я ботаник, — улыбнулся Онис. — Не видел здесь нигде рядом зарослей дерева Света?
— Есть пара деревьев на западе, но что это даст? Я так же, как все, пил отвар, он лишь притупляет боль от ран, но не более.
— Поверь мне, я знаю, что говорю, — на ходу крикнул юноша, убегая в сторону, указанную Нико. Тот лишь покачал головой.
Деревья Онис нашел довольно быстро. Это было несложно — огромную крону этого величественного растения с широкими, слегка серебристыми листьями, было видно издалека. Дерево Света было не слишком распространенным на Терране, оно предпочитало произрастать на максимально освещенных участках, за это и получило свое название. Их широкие листья всегда были обращены к небесному светилу, как будто дерево радовалось Свету, поднимая вверх свои ладони. Два достаточно высоких деревца росли одиноко на открытой светлой поляне, как будто вытеснив другие крупные растения со своей территории.
Онис бежал по цветущему полю к крупным белесоватым стволам, радостно подпрыгивая, как ребенок. Мышцы на его ногах увеличились, трансформируясь независимо от прямого желания терранина, повинуясь бессознательному. Брюки летного комбинезона “Уверенности” затрещали, грозя разорваться по швам. Но Валлар не обращал на это внимания. Его захватил азарт первооткрывателя. Он был уверен, что ответ кроется в семенах, надо лишь только постучать в эту дверь, и она откроет свои секреты.
“Этот вид деревьев очень любопытен”, — снова прозвучал в голове голос СИНКа. — “Нам бы хотелось произвести не только визуальный анализ”.
— Я принесу тебе образцы, — отмахнулся Онис от ИскИна, подходя к толстым нижним ветвям, которые находились на уровне головы терранина. Это дерево цвело круглый год, поэтому кое-где только проклевывались из почек мелкие оранжевые цветочки, а на других ветвях уже топорщились гроздьями сухие желтые шарики семян.
Валлар проворно забрался по стволу к веткам, растущим повыше. Когти цеплялись, мешали
