Майкл Фридман - Двойник
«Отлично, – сказал себе андроид. – Римпрьян не разочаровал меня в конце концов».
Он подождал еще несколько минут, пока четверо не вошли в бар, затем перешел улицу и направился к той части города, где можно было потеряться навсегда – или, по крайней мере, так говорили.
Конечно, в его случае одного дня будет более чем достаточно.
Глава 10
Когда они вошли в турбопорт, Кирк нажал на кнопку.
– Вы уверены, что я не смогу вас переубедить? – спросил он Спока.
Вулканец стоял, заложив руки за спину. Его лицо было спокойным и ничего не выражало.
– Вполне уверен, капитан.
Кирк нахмурился.
– Спок, подумайте, даже вам нужен отдых, несмотря на все ваши возражения.
Спок усмехнулся.
«Значит, – отметил Кирк, – я все-таки пробил брешь в его ауре безразличия».
– Действительно, мы меньше нуждаемся в отдыхе, чем обычные люди, – сообщил тот, – хотя, разумеется, мы не можем полностью обходиться без него.
– Тогда почему бы не отправиться в Транстаун? Для разнообразия? Черт возьми, может быть, вам там понравится? Развлечетесь…
– На «Энтерпрайзе» тоже можно развлечься, – заметил Спок.
Турбопорт остановился и двери открылись, Кирк и его старший помощник направились в транспортный отсек.
– Тем более, – добавил Спок, – что лучший способ отдохнуть – это никуда не ехать. Вы сами часто возвращаетесь из увольнительных каким угодно, только не отдохнувшим.
Кирк вынужден был признать, что Спок был прав. Ему вовсе не надо было говорить это вслух.
– Неужели вам не надоел корабль? – спросил он. – Вы не были на твердой поверхности планеты уже месяцы. Неужели вам не хочется сменить обстановку?!
Спок пожал плечами.
– Я на корабле чувствую себя удобно. Гораздо удобнее, без сомнения, чем если бы я был на Трока-7.
– Понимаю, – вздохнул Кирк, – другими словами, Транстаун не для вас. Вы бы чувствовали себя там не в своей тарелке.
– Не в… своей тарелке? – переспросил вулканец, не понимая.
– Вам не понравился этот город? – поправился Кирк.
– Честно говоря, – ответил Спок, – нет.
Капитан вздохнул.
– Мне очень жаль, Спок. Когда я принял предложение адмирала Страуса, я думал, что сделаю приятное всему экипажу.
– Не нужно ругать себя. Это мое личное мнение. Было бы не совсем логично, если бы вы несли ответственность за него.
Кирк усмехнулся.
– Кажется, вы сняли камень у меня с души.
Спок выгнул дугой свою бровь.
– Камень с души, сэр?
– Меня простили, – объяснил тот. Видимо, вулканец отослал услышанное выражение в файл для дальнейшего рассмотрения.
Когда они подошли к транспортному отсеку, дверь автоматически отворилась. Им открылось зрелище: Скотти держал речь перед несколькими членами персонала и Маккоем. Старший инженер как раз развел руки в стороны, готовясь произнести финальную фразу.
– Я не знаю, где вы были, леди, – сказал он, – но я вижу, что вы завоевали первый приз!
За этим последовал взрыв хохота. Кирк почувствовал, что они тоже улыбаются.
– Интересный рассказ, – сказал он Скотти, – когда-нибудь ты расскажешь мне начало.
– Есть, – сказал Скотт. – Обязательно, сэр. У меня еще есть в запасе уйма таких же.
– Ну, – сказал Маккой, – все в сборе.
Встав на платформу, он повернулся к дежурному отсека Пайку.
– Отправляйте четверых, сэр. И не жалейте лошадей.
– Так точно, – сказал Скотти, следя за ним, – и постарайтесь не потерять наших координат.
Пайк усмехнулся.
– Как скажете, сэр.
– Вообще, – вставил Кирк, – отправить нужно троих.
Маккой и Скотти посмотрели на него одновременно.
– Троих, сэр? – спросил старший инженер, нахмурив брови.
– Троих, – подтвердил Кирк, – мистер Спок решил остаться на корабле.
– Черт побери, – выругался доктор, – Спок, это правда?
– Да, это так, – ответил вулканец.
– Но почему? – недоуменно спросил Маккой. – Только не говори мне, что ты терпеть не можешь удовольствия.
– Спок это только что объяснил мне, – сказал капитан, подняв руки, – не нужно начинать все с начала, Боунз.
Маккой фыркнул.
– Черт возьми! Я мечтал увидеть его немного навеселе.
– Может быть, в другой раз, – сказал Кирк, – присоединяйтесь к остальным на платформе. – Он повернулся к Пайку, стоявшему у пульта, и сказал:
– Ну, заводи!
– Капитан!
Спок сделал шаг вперед.
– Что? – спросил Кирк немного удивленно. Неужели Спок неожиданно передумал?
– Дело в п'отмаранине, сэр. Если вас не будет слишком долго, он может решить, что вы бросили его.
Кирк почувствовал, что ему не хочется говорить на эту тему.
– Ему все уже объяснили, – сказал он Споку, – я попросил мистера Клиффорда об этом. В любом случае, я не собираюсь отсутствовать долго. Меня не будет несколько дней.
Сказав это, он подумал, все ли необходимое сделал. И что, если п'отмаранин решит, что его обманули и что Кирк бросил его?
Он посмотрел на своего старшего помощника.
– Но на всякий случай, Спок, последите за ним.
Казалось, спокойствие вулканца было на йоту поколеблено. Он, видимо, чувствовал себя неловко.
– Я, сэр?
– Если не возражаете, Спок. Я знаю, что вы с удовольствием бы занялись другими вещами. Но все остальные сейчас или со временем отправятся в Транстаун, не так ли? Мне бы не хотелось, чтобы с ним случилась неприятность по невнимательности.
К Споку вернулась его обычная бесстрастность.
– Как хотите, – сказал он.
Кирк улыбнулся.
– Спасибо.
– Ну ладно, – сказал Маккой, – хватит терять время. Увидим мы сегодня Транстаун или нет?
Пайк взглянул на Кирка.
– Отправлять, сэр?
Капитан кивнул.
– Да, пожалуйста, мистер Пайк. Через секунду транспортер пришел в действие.
* * *Транстаун подействовал на Леонарда Маккоя как глоток крепкого виски. Он шагал вместе с Кирком и Скотти по центральной улице, по которой лился поток, в основном людей с безумными глазами, который то и дело образовывал водовороты, кружил, внезапно менял направление, если вдруг что-то привлекало всеобщее внимание.
Не было недостатка и в различных увеселительных заведениях, их хватало на любой вкус. Запрещенные Федерацией спортивные соревнования можно было увидеть на специальных голотреках, где, благодаря особому компьютерному эффекту, они демонстрировались в трехмерном изображении, являясь при этом причиной бесчисленных пари. В анимационных магазинах можно украсить свое тело живыми картинками: под кожу при помощи инъекций вводят множество паразитирующих клеток, способных создавать определенный цветовой рисунок. И, разумеется, привлекали многих с'ризы: что-то вроде притонов, где человек мог удовлетворить свои самые тайные желания, реализовать свои самые непристойные мечты – и все это не переступая порога реальности, в пределах своего воображения.
С ближайшего космопорта доносился гул устаревших уже грузовых кораблей, напрягавших свои силы для преодоления тяготения. При проектировании космопорта учитывались звуки труб уличных музыкантов и громкий смех веселящихся людей.
Транстаун был пестрым и ярким, мрачным и таинственным одновременно, он отталкивал и в то же время очаровывал. И небо – бархатное покрывало, усеянное тысячами драгоценных камней – казалось, сливалось с ним в одно целое.
– Эй, – крикнул Скотти, голос которого едва можно было услышать во всеобщем гуле. Он схватил Маккоя за руку и добавил:
– Посмотрите сюда!
Доктор посмотрел в направлении, куда ему указывал Скотти. Там стоял окруженный толпой жонглер, одетый в черный костюм. Он подбрасывал в воздух блестящие металлические предметы с острыми краями, которые выглядели довольно опасно. Маккой не мог сказать, сколько их было, потому что они очень быстро вращались в воздухе, причем по нескольким осям, вырисовывая замысловатые переплетения.
– Что будем делать? – громко спросил Кирк, желая, чтобы его услышали. – Подойдем поближе?
– Почему бы и нет, – ответил Маккой.
Оказавшись вблизи жонглера, он еще выше оценил его мастерство. С теми предметами, которыми он жонглировал, ему нельзя было сделать ошибку. Он должен был поймать их так, как нужно, и тут же легким движением руки бросить вверх, заставляя вертеться и кружиться. Их было не меньше полдюжины, в свете луны лицо жонглера было бледным, с едва заметными бусинками пота. Он был серьезен и сосредоточен. Казалось, его совершенно не отвлекает шум улицы.
«Луна, как кривая турецкая сабля, а звезды – острые шипы», – совершенно неожиданно для Маккоя ему на ум пришла эта строчка. Где он ее слышал? Или читал? В какой-то экзотической книге стихов, которыми он увлекался в медицинской школе? Или ее кто-то прочитал ему? Та девушка со светлыми волосами, на берегу поросшего деревьями ручья, на исходе лета, в то время как невдалеке паслись кони… Он посмотрел на Джеймса Кирка и увидел, что тот улыбается. Улыбка была открытой и беспечной, как будто, сбросив пятнадцать лет, он снова стал курсантом.
