Антон Маевский - Спиральное море
Незнакомец усмехнулся. Он ничуть не потерял уверенности в себе. Кажется, он даже сказал что-то ехидное.
Черт с ним. Рао сделал знак — вертолет опустился как мог ниже, и хладнокровный Кнут двинул незнакомца к трапу. Доставим на базу, а там — хоть трава не расти.
Операция закончена.
Старший следователь контрразведки 4-го гвардейского корпуса джемадар-полковник Аджагара Хан пил кофе. Он пил кофе всегда. Во всяком случае — всегда, когда работал с информацией. Он бы давно вылетел в трубу, если бы старшие офицеры "бессмертных" не имели больших привилегий в снабжении. Нынешняя чашка была еще только первой за день.
На столе у Хана, как всегда утром, лежала стопка присланных за ночь распечаток. В основном — протоколы допросов. И данные службы наблюдения, конечно. Все это сейчас следовало внимательно прочесть, отмечая ключевые места: зацепки, способные вывести или на другие дела, или на перспективную игру с двойными агентами. И составить экстракт с комментариями, который будет переслан непосредственному начальству, субадар-полковнику Балу.
Запуская кофеварку (пусть вторая чашка будет на подхвате), Хан мельком увидел свое отражение в прикрывавшей "кухонный угол" кабинета стальной пластине. Уверенный в себе лысеющий блондин, тонкие губы, хрящеватый нос. В Гондване, где все нации и народы давно перемешались, никого не удивляло, если человек европейской внешности носил чисто индийское имя — или наоборот. Да и где она, та Европа?.. Для Хана и миллиардов его сограждан это понятие было не более реальным, чем, наверное, для какого-нибудь землянина ранней космической эры Древний Вавилон. Знаем, было такое, ну... ну... и что?..
Вернувшись к столу, Хан принялся за бумаги. Ничего особенно интересного он там не увидел. Большинство организаций Сопротивления на Архелоне представляли собой маленькие группы, занимавшиеся боевой работой по отдельности; их приходилось находить и уничтожать по одной. Это делало работу контрразведки очень рутинной. Мечта хорошего контрразведчика — выявить с помощью своих агентурных возможностей целую сеть, которую можно будет потом накрыть одним движением — была на Архелоне крайне труднодостижима. Остатки византийских колонистов — пещерные крысы, больные, покалеченные, месяцами и годами не видящие солнечного света — упорно не желали сдаваться. Их можно было понять, после сдачи их ничего хорошего не ждало. "Бессмертные" никогда никому ничего не обещали. Их командование не признавало никаких договоренностей с противником: ни о сотрудничестве, ни даже о капитуляции. По всем уставам, коренные жители занятых "бессмертными" планет и людьми-то не считались. И при допросах их, понятное дело, не берегли.
Хан вздохнул. Большинство его коллег-следователей относилось к разряду так называемых "батчеров" — Шива один великий знает, как удержалось в Гондване это слово из полузабытого, почти мертвого здесь сейчас английского языка. Все, что они умеют делать с допрашиваемым — наращивать и наращивать давление, пока воля не исчезнет и остатки человека не выпустят всю информацию наружу. Только вот грамотно ловить информацию они как раз и не умеют. Стандартный результат такой работы — полутруп, который уже невозможно передопросить, и невнятный протокол на одну-две страницы. В большинстве случаев этого, правда, достаточно. Любые более тонкие методики требуют нескольких суток на одного подследственного; тратить столько времени просто никто не позволит, если дело не особо важное. Вот поэтому Хан и был доволен, что после получения нынешнего чина ему все меньше приходится заниматься добыванием информации и все больше — ее обработкой.
Он глотнул кофе, положил перед собой первую бумагу из ночной пачки, и тут зазвонил телефон.
— Хан, ты занят? — деловито спросил в трубке субадар-полковник Бал.
— Не особенно, шеф. А что, вас беспокоит моя занятость?
— Ни черта она меня не беспокоит, — Бал хохотнул. — Наглец ты, Хан. И почему я тебя до сих пор не списал?.. Ладно, слушай. Что бы ты сейчас ни делал — бросай все и готовься принимать клиента. Клиент интересный. Слышал, что в лесу вчера нашли спускаемый аппарат?
— Нет, — ответил Хан, настораживаясь и кидая взгляд к ночным бумагам. Вот черт... следовало бы, конечно, их уже просмотреть...
— Не копайся, — посоветовал Бал. — В материалах, которые к тебе пошли, этого все равно нет. Ситуация такая: у планеты появился чужой корабль, который был атакован, ушел, но выпустил капсулу с человеком. Она упала как раз там, где вчера у нас шла операция по перехвату каравана — помнишь, да? — и ребята, молодцы, сразу вышли на нужное место. Человека этого взяли. Он... Нет, не буду говорить. Увидишь. Его уже, наверное, к тебе доставили.
— Понял...
— Я не сомневаюсь, что ты понял, — проворчал Бал. — Действуй давай. Расколи его как хочешь. Во времени тебя не ограничиваю, хотя специально, конечно, не тяни... Остальное знаешь сам. От всех других дел я пока тебя освобождаю. Все, удачи. Во имя Кали.
Положив трубку, Хан некоторое время посидел, приводя мысли в порядок. Он чувствовал, как его что-то греет внутри. Наверное, это называлось "азарт". Дело. Настоящее дело. Как раз для него, для Хана. Носитель информации, из которого эту информацию надо грамотно вынуть. Увлекательная задача. Профессиональная. И — как же хорошо, что она досталась именно ему...
Что ж, поработаем.
— Давайте еще раз. Ваше имя?
— Джеймс Гупта.
— Звание?
— Дуффадар-лейтенант.
— Давно его получили?
— Восемь месяцев.
— Где в этот момент служили?
— Полуостров Наг. Восток Экваториального континента. Воздушная база. Я вам это все говорил уже...
— Говорили, — согласился Хан. — И все это мы уже проверили. На полуострове Наг воздушной базы нет и не было. Часть, в которой вы служили, не существует. И никогда не существовала. И вас никак не могли поднять на орбитальный транспорт, чтобы вы прямо там отлаживали двигатели пехотных вертолетов. Нет здесь ни одного такого транспорта. И никакие воздухоплавательные средства с планеты в последнее время никуда не отправляли, я проверял специально.
Допрашиваемый повел головой и не сказал ничего. Он сидел здесь уже два часа — в кресле, похожем на зубоврачебное, пристегнутый специальными ремнями накрепко, но умело, чтобы не допустить затекания конечностей. Очевидно было, что допрос зашел в тупик.
Хан сделал знак своему коллеге, джемадар-капитану Микаве. Тот поднялся, подошел к электрощитку и повернул тумблер рабочего осветителя. В лицо "лейтенанта Гупты" ударил свет двух 500-ваттных ламп.
— Не надо... — прохрипел он.
Хан приблизился, оставаясь в тени, и заглянул ему в лицо. В перекошенное, искаженное страшной гримасой лицо человека, старающегося хоть как-то уберечь свои зажмуренные глаза от убийственного света.
— Почему же — не надо? — спросил Хан.
Допрашиваемый не ответил. Тогда Хан подошел к щитку и стал поворачивать ручку реостата. Свет ламп постепенно уменьшился до обычного, комнатного.
"Лейтенант Гупта" чуть расслабился. Но по-прежнему молчал.
Хан подошел к нему совсем вплотную.
— Поставьте себя на мое место. Сейчас ничего не надо говорить, просто послушайте. Вы одеты в форму "бессмертных" — это раз. У вас документы, безупречные по исполнению — это два. Вы отлично знаете язык и даже профессиональный жаргон — это три. Казалось бы, все в порядке, можно вас выпускать на свободу и направлять в часть. Только вот часть в вашем удостоверении указана вымышленная. Это первая проблема. Вторая проблема — ваша биография полна неверных деталей. Так мог бы рассказывать о себе человек, который видел планету Архелон только на карте... и который выучил наизусть приблизительно составленную легенду. Всего этого уже достаточно, чтобы сделать вывод. Сказать вам, какой? — Хан сделал паузу. — Вы шпион. Самый настоящий. Скорее всего, вас сюда забросили с кратковременным заданием: пройти по нашей территории несколько десятков километров, кому-то что-то передать — и обратно. Для такой операции вашей подготовки должно было хватить: обычную проверку документов на дороге вы бы выдержали. Правда, вот в контрразведку вам попадать не следовало, — тут Хан отнял свое лицо от собеседника и прошелся по комнате. Звуков никаких не было.
— Того, что я сказал, уже достаточно, чтобы проверить вас серьезнейшим образом. Для этого достаточно и гораздо меньшего. Понимаете? Вы готовы выдержать самую серьезную проверку, на какую способно наше учреждение?.. И обратите внимание: до сих пор я игнорировал тот факт, что вы пришли сюда на спускаемом аппарате. На чужом. На спускаемом аппарате византийского производства! Это просто редкостный случай. По-моему, ни с одним шпионом никогда еще не было так очевидно, что он шпион, — Хан улыбнулся. Собеседник по-прежнему молчал, как мертвый.
