Большой побег Земли - Иван Лапин
Спустя 30 минут я дошёл до нужного мне здания. Оно было освещено неоновой подсветкой. Я поднялся по ступенькам и вошёл в вестибюль. Меня встретили несколько десятков человек, сидящих на стульях или скамьях. Они все имели при себе номерки и поочерёдно проходили к стойке информации, затем спускаясь вниз – в бункер. Удивительно, но тут не возникало той толкучки и междоусобицы, как на улице. Было видно, что люди немного успокоились, что не может не радовать. Всё это было построено в 2029 году, на случай ядерной войны, а после «разрядки» сооружения стали в своём роде общежитием для различных групп, работающих в Центре, но про чрезвычайные ситуации тут не забывали, подготовив все помещения к ним. Свет здесь был. Он исходил из мощных ламп на батареях, хотя и был слабым.
Из мыслей меня вывел высокий статный мужчина в официальном костюме – Антон Белозёров. Он подошёл ко мне со словами:
– Здравствуйте, Николай Сергеевич, давно Вас не видел, можете не показывать документы, всё-таки знаю Вас! Держите, вот, Ваш номер 56, ожидайте здесь – в холле помещения. Этот человек отдал мне карточку с этим номером. Судя по наглядным примерам, мне была нужна эта карточка для входа в бункер. Я прошёл в холл, сев на свободное место на скамье, поскольку весь зал был усеян людьми, тяжело было даже пропихнуться на несколько метров. Достав из рюкзака ноутбук, который я тоже взял, решил поискать в скачанном какую-нибудь книгу и наткнулся на файл с «Солярисом». Я стал погружаться в чтение, ожидая своего номера.
Спустя 25 минут, по всему помещению прозвучало аудиосообщение: «Номер 56». Я встал и направился к стойке информации, где выдавали карточки. Там меня встретила молодая девушка, сказав, чтобы я спускался вниз и проходил в 17 комнату. Она забрала у меня карточку с номером и отдала другую, являющуюся документом, подтверждающим моё право проживать в бункере, пользоваться всеми данными мне выгодами. Поблагодарив её, я прошёл прямо через холл, завернул направо и спустился по лестнице на метров 25. Внизу меня встретил такой же, как и Белозёров мужчина, проверивший моё удостоверение и пропустивший меня дальше.
Перед моими глазами открылись длинные коридоры, которые иногда поворачивали то влево, то вправо. Всё было освещено и выглядело чисто и уютно. Я нашёл 17 комнату, постучался и вошёл в неё. Там меня взглядами поприветствовали три человека – два студента, бурно общавшихся между собой и один заснувший учёный, вроде бы астробиолог. Войдя и закрыв за собой дверь, я поздоровался со всеми, получив в ответ от одного из студентов фразу:
– О, Вы же Николай Веровский, так? Писал про Вас дипломную работу, касательно Ваших полётов на Луну!
Ответив ему, что это для меня многое значит, дошёл до свободной кровати, с прикреплённым к ней мини-столиком и стоящей рядом маленькой раковиной, над которой висело полотенце, а в стенку была вбита мыльница с чистым мылом. На столе лежал блокнотик и ручка, а в специальном углублении, приделанном к столу, стояла бутылка воды значимостью в 1 литр. Под столиком был миниатюрный шкафчик, в который мне всё-таки удалось запихать свой рюкзак. Затем я сделал глоток воды, упал на кровать и заснул, ведь день (уже было 20:47, катастрофа случилась в 16:04) был тяжёлым и большим на эмоции.
18 апреля, 2051 год.
Проснулся я в ледяном поту, в 06:18 от кошмара, в котором Земля летела по темноте космоса, одна, без Луны. Это была одинокая серая ледышка, бороздившая пространство страха и неизвестности. Жутко видеть такие сны, понимая, что скоро это всё будет реально. Скоро не будет меня, этого города, человечества. Но Вселенная с этим никуда не денется, это меня успокаивает. Ладно, надо жить настоящим. Эта мысль взбодрила меня, и я, встав с кровати дошёл до раковины и набрал в руки ледяную воду. Размазав её по лицу, я стал бодр, голова начала мыслить. Вытерев лицо полотенцем, я окинул взглядом тёмную комнату. На ночь лампы гасили, чтобы сэкономить заряд батарей, с 21:00 до 06:00. Сейчас же, из-под двери сочились лучи белого света из коридора, создавая в спальне причудливые тени и узоры. Я устремил свои глаза на кровати, на которых лежали мои однокомнитники. Спят крепким сном, в отличие от меня.
Я же видеть сны более не хотел и, сделав глоток воды, решил прогуляться по бункеру, чтобы разведать обстановку, как тут всё устроено – последний раз был в этой «подземке» 5 лет назад. Хотя формально это принадлежит Научному Центру, здесь другое руководство и своя сеть энергопитания. Надев ботинки и накинув толстовку, я тихими шагами добрался до двери, и старясь как можно тише открыл, а затем выйдя в коридор закрыл обратно. После темноты комнаты свет, встретивший меня за её пределами, показался ослепительно ярким, будто я смотрел на палящее солнце, находясь на экваторе. Эта мысль расстроила меня, ведь такого больше никогда-никогда не случится. Снова отбросив грусть, я пошёл просто вперёд.
Спустя 15 минут, справа от меня появилась закрытая дверь – техническое помещение. Тупик. Я поплёлся обратно, в сторону своей комнаты. Когда шёл к ней, я увидел человека, стоявшего у двери этой комнаты. Подойдя поближе, я сумел разглядеть его костюм – пиджак, застёгнутый на все пуговицы, находившийся поверх рубашки, брюки и ботинки. У него было расслабленное круглое лицо, немного снисходительный взгляд и светлые волосы, небрежно уложенные на правый бок. Мне стало интересно, зачем он стоит у комнаты, в которой я проживаю. Может хочет пожить в ней? Дойдя до комнаты, я намеренно кашлянул, чтобы незнакомец обратил на меня внимание, ведь в тот момент он оказался ко мне спиной.
Когда тот, в свою очередь обернулся, я увидел крупный бэйдж на левой части его пиджака. На нём говорилось – «Директор подземного помещения Научного Центра». Тогда мне стало ясно, что он пришёл явно не жить в нашу комнату.
– Здравствуйте! – поздоровался я, протянув ему руку. Прошло пару секунд, прежде чем он пожал мою руку. – Что Вам потребовалось от этой комнаты? – спросил я.
Вместо ответа, он прожигал моё лицо взглядом, а затем неожиданно сказал: – Мне нужен Николай Веровский. Вам же я советую не гулять по бункеру, можно заблудиться.
Услышав это, я переспросил его: – Николай Веровский? Вы с ним познакомились только что, это я.
Он внимательно осмотрел моё лицо, затем расслабил взгляд, сказав: – «Прошу прощения, Николай Сергеевич, не
