Помощница капитана (СИ) - Юлия Ветрова
Кроме Ксении в зале не было никого, и какое-то время, устав от окружившего её великолепия, она просто смотрела в окно — на покрытую белой паутинкой льдинок гладь реки.
Затем появился камердинер — или, может быть, ещё один лакей и, поклонившись, повёл её через галерею Защитников Таурона в следующий зал.
В галерее Защитников Таурона по приказу императора художники запечатлели подвиг ромейского народа, последним покинувшего систему Земли. Несколько комнат, находившихся между Нефритовым залом и Розовой галереей, были соединены в один длинный зал, где вдоль стен располагались три сотни портретов героев Последней войны. Вытянутое в длину помещение на четыре части разделяли невысокие балюстрады. Однако, прекрасно расписанные потолки, барельефы, украшавшие дверные проёмы, выпуклые орнаментальные вставки под портретами героев, огромные подсвечники синего цвета из лазурита на высоких постаментах существенно затмевали своим великолепием лица почивших флотоводцев.
Рассмотреть их внимательно Ксения не успела — камердинер уже торопил её, и они вышли в Розовую галерею, а затем на террасу Висячей Оранжереи и салон Млечного Пути.
Камердинер оставил Ксению в Зале Основателей. В конце почти квадратного зала в полукруглом углублении на ступенях, укрытых ковром, был установлен трон. Стены всего зала покрывал пурпурный шелк с вышитыми на нем ромейскими гербами. С потолка спускалась изумительной красоты люстра, на стенах были закреплены бра, а по обеим сторонам трона стояли многоярусные подсвечники.
Свод был расписан корсиканскими мастерами, и везде были развешаны картины со сценами из жизни Основателя.
Портрет Основателя в дальнем конце зала обрамляли колонны из обсидиана.
Все до одного портреты, заключённые в мраморные панно, украшали гербы Ромейской Империи — двуглавые грифоны. По каждому панно вилась окантовка из лавровых венков, а по их углам были вписаны вензеля Основателя — и вензеля, и гербы были сработаны искусными мастерами вышивки, шитьём серебром, а кое-где — золотом.
Взгляд Ксении выхватил картины, изображавшие Основателя во время грозных битв под тем или другим из оставленных во время Исхода миров. Каждый в Империи Ромеев с детства знал, что Основатель стал единственным из адмиралов Последней Войны, ни разу не потерпевшим поражения.
Главную роль в интерьере зала играла ниша с полукуполом, отделённая от основной части зала аркой, лежащей на восьми колоннах. В глубине ниши находился портал, где на подложке из пурпурного атласа висел портрет Основателя с древней богиней войны и мудрости Минервой: Минерва, в окружении звезд и могучих флотилий, вела за руку Основателя, а над головой его несли золотой венец крылатые духи-хранители.
Величиной зал был в добрых восемь сотен саженей, и всё же он был полон людей. Оставшись предоставлена сама себе, Ксения разглядывала дам, разодетых в кружевные платья с длинными шлейфами и глубокими декольте, обнажавшими шею и плечи. Волосы их были собраны в высокие причёски, украшенные перьями, а у некоторых, кажется, даже маленькими птичками. Мужчины были в мундирах — все до одного.
Постепенно Ксения уловила некое подобие очереди среди тех, кто толпился в зале, и с разочарованием поняла, что оказалась в самом её конце. Парами и по одному дебютанты покидали помещение через просторные двустворчатые двери и входили в следующий зал, где новый камердинер оглашал их имена. Стараясь не выказывать суеты, торжественным шагом, пряча от посторонних взглядов волнение, проходили они по бескрайней ковровой дорожке, чтобы остановиться перед троном и склониться в поклоне.
Этот, последний, Зал Ромейской Воинской Славы, был отделан с неожиданной строгостью — не исключавшей, впрочем, пышности декора. В зале Воинской Славы — «Главного Тронного Зала» Осеннего Дворца — проводились все торжества, призванные показать могущество и незыблемость Империи Ромеев.
Он был выложен вырезанными плитами из корсиканского мрамора. Колонны и пилястры венчали бронзовые литые и чеканные капители, позолоченные через огонь. Медный потолок украшала лепнина, но пристальный взгляд без труда смог бы различить, что это не мрамор и не гипс, а накладное бронзовое литьё, тщательно перечеканенное и покрытое золотом — обманка, которые так любил императорский двор. Великолепию потолка соответствовал изумительный паркет, собранный из шестнадцати пород дерева фигурной мозаикой и покрытый резным рисунком.
Над троном, выше балкона, в стену был вделан огромный барельеф, на котором Основатель в образе древнего воителя верхом на коне в шлеме с поднятым забралом пронизывал копьём Великого Змея — древний символ кочевников Ветров. Стена за троном была обтянута алым шелком, на нем красовался вышитый золотом огромный императорский грифон, а вокруг него — гербы княжеств и планет, чьи имена входили в императорский герб.
Когда наступило время, Ксения так же миновала эту дверь.
— Поручик Гвардии Дементьевского Полка Ксения Троекурова, — старомодный посох ударил о пол, и Ксения переступила порог. Медленно и торжественно направилась она к трону через всю необъятную залу, по заглушающему шаги ковру.
Все напутствия, данные командиром, вылетели у неё из головы. Механически, сама не понимая, что делает, она опустилась на одно колено перед троном и, склонив голову, коснулась губами белоснежной, закутанной в соболиную мантию руки.
— Я помню вас, — сказал император. Ксения вздрогнула и в нарушение этикета исподлобья, чуть прищурившись, посмотрела на него, но ничего не сказала. — Вы та, что нашла первый из двадцати миров.
Ксения сглотнула.
— Это так, мой государь.
— О чём вы думали, когда искали его?
— О благе Империи, мой государь, — Ксения подумала и добавил. — И благе моего Императора, само собой.
На мягких, слишком пухлых для человека, держащего в кулаке миллионную империю, губах, заиграла улыбка.
— Я рад, если это так. А хотели бы вы послужить Империи ещё раз?
— Душой и телом я принадлежу Империи и Вам.
— Вы отправились бы по моему приказу снова к двадцати мирам?
Сердце Ксении забилось бешено, как молоток.
— Да, мой государь.
— Даже если эта экспедиция займёт много лет? Если вы состаритесь в ней?
— Моя жизнь принадлежит Вам.
— Хорошо, — император махнул рукой, — можете встать.
Стараясь не показывать охватившего её волнения, Ксения встала и, поклонившись, попятилась.
Император повернулся к советнику, стоявшему за плечом.
— Это всё? — устало и немного капризно поинтересовался он.
— С дебютантами всё, мой государь, — советник склонился в поклоне, — но все ждут, что вы почтите их своим обществом во время ужина. И потом, конечно же, бал.
— Бал… — протянул государь, — может быть. Но это потом. Сейчас пусть меня проводят в библиотеку. Мне, Кюхельдорфу и прочим нужно поговорить.
Он поднялся и, поправив мантию на плечах, двинулся прочь.
ГЛАВА 2
В маленькой, почти что камерной зале, метров десять шириной, они собрались впятером.
Император сидел на
