Денис Самородов - Главный ресурс Империи

Взгляд Мартина скачком перевелся прямо к ее полупрозрачному лицу.

«Печаль. Зло. Отчаяние», – снова повторила она. Лицо текло и меняло очертания, превращаясь поочередно в лица знакомых ему людей. Ольга, Райлер, еще кто-то, кого Мартин даже не мог вспомнить, а под конец почему-то веселящийся Гнусман.

И опять все погасло.

– Медицинские показатели в норме. Состояние стабильное, сэр.

Голос доносился откуда-то издалека. Слова были понятны, но общий смысл ускользал.

– Мозговая активность сильно повышена.

– Увеличить уровень подавления.

– Увеличен, сэр. Динамика снижения весьма незначительна.

– Еще пять единиц.

– Сэр, вы уверены, сэр?

– Выполняйте, тьма вас накрой! Готов спорить, этот экземпляр выдержит еще два раза по столько.

– Увеличен на пять единиц, сэр. Активность снижена и продолжает падать.

Боль. Непереносимая боль в ногах.

– Подключена моторика, сэр. Мозговая активность опять лезет вверх. Он сейчас очнется прямо здесь, сэр!

– Еще пять единиц.

Пауза.

– Тест на переносимость С-14 – результат положительный, сэр.

– А давайте-ка на нем сразу и проверим пятнадцатый.

– Есть, сэр. Тоже положительно, сэр.

– Замечательно, пятнадцатый заставит его вести себя поспокойней. С ужасом вспоминаю первую В-серию «злобников».

– Да, сэр. Вы неплохо улучшили ее с той поры, сэр.

– Я и сам знаю, что неплохо. Но и недостаточно хорошо.

– Есть, сэр.

– Состояние?

– Стабильно, сэр.

– Хорошо. Не хочу загадывать, но эта модель действительно обещает быть чем-то особенным.

Голос был смутно знаком. «Печаль. Зло. Отчаяние». Три слова бились в голове, как будто значили очень много. Слова тоже были знакомы, но бессмысленны.

– А это что еще такое?

– Таков прототип, сэр!

– Они что там, совсем съехали? Какой умник придумал перчатку костюма без пальца?

– Не могу знать, сэр!

– Все носятся с идеей использования лазерников? Зачем вообще нужен каратель с голым пальцем? А если у начинки не будет кисти?

В голосе чувствовалась странная смесь из злости и недоумения.

– Тем более второй экземпляр как раз без руки! Что за бред?

– Прототип, сэр!

– Ладно, пусть их. Давайте-ка закончим сначала с этим. Верхний отдел готов?

– Подключен, сэр!

– Вживляйте систему обнаружения.

Долгая пауза. Голос все так же что-то бормочет себе под нос, изредка отдавая короткие приказы.

– Что с мозгом?

– Активность падает, сэр!

– Неужели перестарались? Нет, этого нам потерять нельзя, больно хорош. Вводите четверть дозы С-15.

– Но, сэр!

– Быстро!

Голос растаял, уходя куда-то на задний план. Слова слились в один неразличимый шум и странно замедлились. Неожиданно пришло воспоминание – ухмыляющийся человек в форме, и его нужно, просто жизненно необходимо убить. Не важно чем и как, лишь бы убрать с его лица эту издевающуюся ухмылку.

– Пульс участился, сэр! Частичный перехват управления правой рукой!

– Ничего себе! Он же под наркозом! Вы с дозой не напутали?

– Четверть, сэр!

– Что ж неплохо, очень неплохо! Отключите конечность и продолжайте.

– Есть, сэр.

– Собственно, остались пустяки. Переводите на локальное жизнеобеспечение и производите консервацию. И готовьте второго, попробуем уложиться в один день.

Вольский устало помассировал виски, сидя у себя в комнате. Тем не менее он был весьма доволен. Оба вживления прошли успешно, а первый так и вообще поразил его до глубины души. Ресерч-полковник прикрыл глаза, детально воспроизводя в голове все моменты операции. Это действительно будет нечто. Нечто выдающееся и созданное лично им.

Рано праздновать. Вольский одернул себя, еще нужен как минимум день на адаптацию, а потом первые испытания. И лучше бы сразу в реальных условиях. Ресерч-полковник не любил маленький и тесный полигон «Атлантиса», полагая, что там зачистка не может быть протестирована достаточно адекватно.

На экране постоянно включенного с убранным звуком терминала Император произносил очередное обращение. Вольского никогда не интересовала политика, и он лишь отметил усталость человека на экране, нервным жестом поправляющего себе волосы. Нет, из такого ничего путного бы не получилось. Ресерч-полковник поймал себя на мысли, что только что оценил главу Империи с точки зрения пригодности для создания карателя, и невольно улыбнулся.

Впрочем, его мысли сразу же унеслись на более привычное поле. Надо немедленно составить запрос на проведение полевых испытаний и двигать туда полным курсом. И еще направить гневное письмо научникам в отдел проектирования бронекостюмов. Пусть побегают в страхе да немного посуетятся. Вольский вспомнил странную недоработку с кистью и поморщился – у второго экземпляра отверстие для пальца пришлось герметизировать.

Он кинул еще один взгляд на говорящего Императора и решительно перевел терминал в режим коммуникатора.

Тадеуш до сих пор не мог поверить, что его просто взяли и отпустили. И что теперь он может без оглядки на охрану идти, куда ему захочется. И делать то, что именно он считает нужным делать. «Свободен, свободен, свободен», – неустанно вертелось в голове, и собственный домик у озера с каждой минутой становился все более и более реальным.

Транспортник высадил его на Джайлау, недалеко от главного города с незамысловатым названием Ортакент. Все тот же охранник (Тадеуш мельком отметил, что, кроме охранника и Безликого-второго, он не видел никого из людей на борту) проводил его на поверхность и, даже ничего не сказав, опять скрылся внутри корабля. Почему-то Лапека это несколько задело. «Ты теперь скромный трудяга на пенсии, – тут же ругнулся он сам на себя, – пора бы не гнаться за излишним вниманием и привыкать к новой роли».

Роль. Нет, пожалуй, и это слово пора забыть.

Теперь он просто Тадеуш Лапек, человек, всю жизнь проработавший на Империю и вполне заслуживший скромное содержание. И никакая это не роль, а очень даже настоящая жизнь. И в этой жизни он собирается ни в чем себе не отказывать.

Транспортник аккуратно поднялся в воздух и, стремительно набирая скорость, вскоре скрылся из виду. Тадеуш проводил его взглядом и глубоко вдохнул. В глазах подозрительно щипало.

Спроси его кто, что такое счастье, и Тадеуш бы, не задумываясь, ответил – просто стоять вот так вот в одиночестве посреди огромного поля, рядом с вмятиной от улетевшего транспортника, и дышать полной грудью. Каждый глоток воздуха был наполнен каким-то непередаваемым вкусом независимости, свободы, и хотелось, чтобы это ощущение длилось и длилось. Лапек достал имперскую печать и с ненавистью швырнул ее подальше от себя. Таких сувениров ему не надо.

Брелок сверкнул в полете, и Лапек решительно зашагал по направлению к городу. Руку грели кред-карта и новый идентификатор с его именем. Собственным именем.

Флай-командор Ласло Гахен в недоумении снова и снова перечитывал срочный приказ из главного штаба координации, отказываясь верить глазам. Ему предписывалось немедленно, не считаясь с потерями на флоты прикрытия, выводить главные силы Империи из зоны боевых действий с энергами. Более того, всю имеющуюся в наличии военную технику предполагалось срочно перебросить на некий внутренний фронт «в связи с осложнением внешней политической обстановки».

«Осложнение обстановки» – обтекаемая формулировка, за которой могло скрываться все что угодно. Как будто энерги уже не «осложнение», а так, мелкая неприятность.

Гахен раздраженно закурил.

Пост флай-командора не принес ему ничего хорошего. С трудом удержавшись в этом секторе после смерти Павлевски, Гахен еле сумел навести хоть какое-то подобие порядка в изрядно потрепанных имперских войсках. Энерги продавливали оборону со всевозрастающей силой, и только непрерывный поток союзной техники позволял еще как-то контролировать ситуацию. И вот теперь, когда наконец-то ценой неимоверных усилий развернуто и укреплено несколько военных баз, когда налажены и прикрыты главные транспортные пути доставки, ему предлагается бросить все это и отступать? И это сейчас, когда вычислен ряд планет, с которых энерги проводили свои сокрушительные атаки и новейшая техника готова к вторжению непосредственно на базы противника? Когда можно одним ударом лишить врага многочисленных космодромов подскока?

Гахен вздохнул. Приказ был заверен печатью Империи, а это значило, что все его доводы уже ничего не изменят. Только очень важные военные документы удостаивались такой чести, как раз для того, чтобы у получившего их не возникало лишних вопросов.

Он наклонился к терминалу и нажал кнопку вызова личного адъютанта.

– Командующих всех линейных флотов ко мне на линкор. Срочно. С занятыми в операциях установить прямую видеосвязь. Общекомандное совещание через тридцать минут, – и, даже не взглянув на почтительно застывшего лейтенанта, отключил связь.

«Осложнение обстановки». Строчки приказа строго смотрели на него с экрана.