Эдвин Табб - Наёмник

— Можно иметь и то и другое.

— Это невозможно при состоянии нашей экономики. Прогресс связан с постоянно развивающейся доступностью фондов, которые можно использовать на развитие науки и искусства. Если только мы не получим эти дополнительные средства, прогресс неизбежно застопорится. Если вы действительно хотите помочь этому миру, закройте арену и используйте деньги для приглашения учителей извне. Дети должны получить образование ценой прекращения выращивания бойцовых птиц. Крелл может только погибнуть, а из детей вырастут взрослые, которые внесут вклад в благосостояние планеты. Логика, Монтарг. Временами она неотвратима.

— Ваша логика, Селкес, но не моя. Но я не предлагаю вам обсуждать это вместе со мной. Я слышал, что Виручия занимается сейчас исследованием Элгишского моря.

— Совершенно верно.

— Три сотни миль к северу, в деревне Зем.

— Да.

— Вместе с тем подонком с арены. — Монтарг ухмыльнулся. — Поразительно, на что готовы некоторые женщины, чтобы удовлетворить свою похоть. Это опровергает ваши доводы, Селкес. Виручия, без сомнения, культурная женщина. Она ненавидит игры и любые виды насилия, и все же, несмотря на это, она бросается в объятия бойца, бродяги, который хватает все, что попадает ему в руки. Когда у нее кончатся деньги, он исчезнет.

На поле слуги сновали среди пострадавших, другие подбирали брошенные мечи и щиты. Один подросток со сломанной рукой ожидал, когда его увезут. Другой лишился глаза, его лицо было похоже на кровавую маску, и он, хромая, шел по полю.

— В другой раз они будут осторожнее, — небрежно заметил Монтарг. Он продолжал свое нападение. — Но не беспокойтесь, Селкес, Дюмаресту не удастся позлорадствовать над обманутой глупой женщиной. Я уж об этом позабочусь. Вы будете мне обязаны за то, что я спасу вашу честь.

— Мою?

— Это вы бросили их в объятия друг другу. Вы зажгли огонь, в котором моя кузина может сгореть.

— Огонь не всегда сжигает, — спокойно ответил Селкес. — Он может и согревать. Для одинокой души это может быть большим утешением.

— Вам она не безразлична, теперь я уверен в этом и удивлен почему. Вы защищаете ее и поддерживаете ее глупые заблуждения. Два плота, обученный персонал, припасы и оборудование, не заботясь о расходах. Почему, Селкес? Никогда раньше не проявляли вы участия ни к одному живому существу. Меня интересуют причины.

— Это ваши деньги, Монтарг. — Он увидел сердитый взгляд, внезапный приступ гнева и напрягся, когда Монтарг занес над ним руку и уже коснулся его рукава. Затем тот пожал плечами — жест человека, который уверен, что дождется своего момента.

— Да, деньги, которые вы помогли ей выиграть. Вот именно, Селкес, я знаю, это вы посоветовали ей сделать ставку. Ей бы это никогда не пришло в голову. Но тогда вы выдали себя, так же, как выдаете сейчас. Кто для вас Виручия? Как человек вашего ранга может быть связан со скучным уродцем-мутантом?

— Монтарг, вы зашли слишком далеко!

— Неужели, Селкес? — На его лице появилась отвратительная беззвучная улыбка-гримаса, делавшая его похожим на пса. — Причина проста и всем понятна. Но интересно, что послужило причиной мутации? И Лиза, и Уэд были благородного происхождения и никогда не улетали с Дрейдеи туда, где солнечная радиация могла нарушить их хромосомы. Но вы, Селкес, вы много путешествовали и уезжали далеко. И если правы старые сплетни, между вами и Лизой одно время были теплые отношения. А может быть, и более чем теплые.

— Вы порочны, Монтарг. Я вас презираю. Чтобы опорочить умершего, не требуется смелости.

— Не больше, чем требуется для совращения жены друга. — Он отступил назад, когда Селкес шагнул к нему, его пальцы судорожно рванулись в рукав, и при этом блеснул металлом лазерный пистолет. — Подойдите ближе, и тогда произойдет досадный несчастный случай. Я показал вам эту маленькую игрушку, однако, когда она разрядится вам в лицо, я буду очень сожалеть, но вы будете мертвы. — Монтарг слегка повысил голос. — Я предупреждаю вас, Селкес!

Поле опустело. Они остались одни вне пределов слышимости остальных зрителей, группы родителей и слуг, которые наблюдали за битвой. Его слово не будет подвергнуто сомнению — кто захочет вступать в конфликт с будущим Владыкой? Селкес глубоко вдохнул и заставил себя расслабиться. Непонятно, каким образом он выжал из себя улыбку.

— Вы льстите мне, Монтарг. Лиза была красавицей. Неужели вы думаете, что, если бы она оказала мне благосклонность, я бы молчал об этом? И разумно ли очернять родителей будущей Владычицы?

— Виручия! — Монтарг изобразил полное изумление. Его зубы блеснули на солнце, когда он прятал в кобуру свое оружие. — Вы оптимист, Селкес. Осталось десять дней из ста, отпущенных ей Советом. Маловато, чтобы обшарить весь океан.

— Все же ей может повезти.

— Может, но я сомневаюсь. Чудеса не происходят по приказу. Через десять дней я стану новым Владыкой Дрейдеи.

Погода стояла изнуряющая, солнце жгло нещадно, раскаленный воздух был неподвижен. Внизу под скалой, на которой стоял Дюмарест, простиралось море, в темно-синей с зелеными переливами воде порой появлялись коричневые пятна — это плыли водоросли. Корабли оставляли за собой пенистые следы, направляясь в открытое море, в воздухе слышался неприятный звук моторов, заглушённый расстоянием. Ближе к берегу весельные лодки и парусные яхты казались детскими игрушками. Люди отправлялись на них в море на ловлю моллюсков, водорослей и более ценных плодов.

Подняв глаза, он мог увидеть два плота, медленно скользящих в небе в тридцати метрах над водой, следуя точно рассчитанной траектории поиска. На одном из них находилась Виручия, и он не беспокоился об ее безопасности, потому что с ней был техник, и до тех пор, пока она не найдет необходимого ей доказательства, Дюмарест за нее не боялся. Убивать ее до этого не было причин.

— Они ничего не найдут. — Стоявший рядом с ним человек был плотен и продублен солнцем. — Мои ребята обследовали каждый дюйм морского дна в поисках устриц и омаров, и, если бы что-нибудь лежало на дне, они бы заметили. Верно я говорю, Ларко?

Его партнер кивнул:

— Верно, Шем. Отсюда до края континентального шельфа. Но станут ли эти снобы из института прислушиваться к нам? Такие не станут. Они бы не поверили мне на слово, что на улице идет дождь, даже если бы сами стояли под ливнем.

— Как вы работаете, — спросил Дюмарест, — голыми или в костюмах с аппаратом?

— Зависит от глубины. Здесь у берега мы ныряем просто так, а дальше пользуемся аквалангом. — Шем указал пальцем. — Видите? Там, в двух милях отсюда. Это моя лодка, и она работает на Кудумской гряде. Около тридцати шести метров. Вы можете нырнуть голым, но с аквалангом вы сможете по-настоящему обшарить дно. Там встречаются шикарные образчики, но чтобы собрать их, нужно время. — Он махнул рукой в сторону севера. — Вы здесь много не найдете. Дно неровное и шельф неширокий. А дальше на север мы не ходим.

— Почему?

— Слишком опасно. Здесь водятся всякие крупные гады — декаподы, медузы, угри толщиной с ваше тело, с челюстями, которыми он может перекусить человека пополам.

— Декаподы еще хуже, — вставил Ларко. — Я видел таких огромных, что могли бы утянуть за собой целый корабль. Галеру на пятьдесят человек вместе со шлюпкой.

— Больше, — добавил Шем. — Помнишь, после того сильного шторма? Одного из них выбросило на берег, и неделю от него не удавалось избавиться. Мясо оказалось непригодным для еды, — объяснил он. — Нам пришлось перемолоть его и продать как удобрение. Они вырастают очень крупными, в самом деле. — Он испытующе посмотрел на Дюмареста: — Вы собираетесь искать к северу?

— Может быть. Вы не поможете нам?

— Отправиться вниз на дно? — Шем поджал губы. — Не знаю. Может быть, за подходящую плату, но не могу сказать точно. Слишком рискованно, Жизнь и так трудна, зачем искать новые неприятности. Мы бы рады помочь, но вы знаете, как это бывает.

— Да, — сказал Дюмарест, — знаю.

Он вышел на лодке в открытое море, к месту, над которым в вышине скользил плот. По его сигналу плот опустился, и, когда он вспрыгнул на него, Изейн пожаловался:

— Вы мне нарушили настройку. Если бы вы подождали часа два, мы бы закончили поиски в этом районе.

— У нас нет двух часов, — отрывисто произнес Дюмарест. — Я вижу, что вы просто тянете время.

— Я знаю свое дело.

— Допустим, но рыбаки знают этот район. Почему бы вам не послушаться их совета?

— Эрл. — Виручия стояла перед сканирующим устройством. Она подошла и положила свою руку на его. — У нас нет времени на ссоры.

— У нас также нет времени действовать по учебникам. — Дюмарест пристально смотрел на техника. — Рыбаки знают дно в этом районе как свою ладонь. Я предлагаю поверить им, что в этом районе Корабля нет.