Кристиан Бэд - Дурак космического масштаба
Влан перехватил мой взгляд и снова покраснел.
Я не выдержал, захохотал. К его чести он не бросил пульт и не полез на меня с кулаками. Секунды три полукровка сидел, закусив губу, а потом засмеялся со мной вместе. Кое-чему его жизнь, значит, уже научила. Я тоже знал это правило — если над тобой смеются, а ты не можешь дать в морду — тоже посмейся. Над собой.
Впрочем, смех не мешал мне смотреть в оба — не хотелось бы за забавами проворонить большой камушек и продырявить шлюпку.
Мах-ми окружена рваным астероидным поясом, потому она и Мах-ми (бабочка). Чудесное зрелище — и из космоса, и с планеты, но на маленькой шлюпке ты сам не больше астероида… Так что глаза на подлёте к планете лучше держать открытыми.
Каменная каша меня пока даже устраивала. Но, к сожалению, на орбите болтались, отгоняющие астероиды гравитационные модули, а потому, прежде чем войти в атмосферу, нам предстояло преодолеть относительно свободную полосу пространства.
Задача не самая сложная, конечно. Да и не первый раз я так развлекался — практически изображая свободное падение болида. Чтобы не подстрелили. Впрочем, тактика не стопроцентная, сам бы я на месте дежурного заинтересовался, что за фигня падает.
Ага, он и заинтересовался. Пришлось отстрелить один из баков с горючим. Взрыв вышел вполне пристойный, а у Влана возник-таки должок. Бак — он денег стоит…
Тряхнуло нас, конечно, основательно.
— Зацепило? — крикнул Влан.
Я хотел пошутить, но глаза у него были такие испуганные, что я сдержался.
— Не зацепило.
Я понимал его страх. Проделанный мною маневр только внешне кажется простым. Если вас решили "пощупать" ракетой, то попадание тоже нужно суметь изобразить не секундой раньше или позже, а когда надо. Чтобы простенько, но со вкусом. Но на месте дежурного я бы глянул на спектрограмму взрыва. Впрочем, мы уже вошли в атмосферу и "вести" нас стало гораздо труднее.
Слава богам, летать я за время службы в спецоне не разучился. Мы регулярно принимали участие в боевых операциях кораблей южного крыла армады.
Я сильно сбросил скорость и… в общем-то затерялся среди других медленных атмосферных целей. Теперь оставалось только не наткнуться на патруль, что называется, лоб в лоб. Но, если у парнишки действительно на Мах-Ми семья, какие-нибудь боги да должны о нас позаботиться.
Конечно такая вот посадка на планету, где вовсю идут боевые действия, сродни, скорее всего, самоубийству, но я не боялся. Даже не просто — не боялся, был уверен, что пронесет. Потому что в прошлый раз мне упорно не везло вот на эти самые секунды, на щенячий волос, как говорила мама. Если бы мне повезло хоть чуть-чуть, Дьюп сейчас был бы жив. И, похоронив его, я ощущал, что боги должны мне теперь по полной.
Я уверенно вел маленькую шлюпку, поглядывая то на экран слежения, то на спутниковую карту местности. На Мах-ми нас перекинули совсем недавно, и планету я, можно сказать, не знал, города два видел, не больше.
Влан молчал. Он просто ткнул пальцем в карту.
Город назывался Ис-Тхан, и там, судя по сводкам, было довольно горячо: в самом разгаре уличные бои, вернее сказать — "зачистки"… Пришлось рискнуть и набрать один из военных кодов, чтобы сориентироваться по местности. Вообще, Влану сильно повезло, что он меня встретил. Очень сильно. Нас пару раз "запрашивали", и я давал стандартный спецоновский отзыв. По своим я стрелять не собирался, но мы вполне могли налететь и на еще обороняющихся экзотианцев, и на мародеров.
Влан уже начал поглядывать на меня с подозрением. Он и раньше-то не очень понимал, с кем связался. Однако не очень крупный мошенник, каким я выглядел на астероиде, уж точно не мог знать отзывов спецона. Впрочем, мы оба играли вслепую: он доверился моему росту, я — его глазам-рыбкам.
— Садимся, — сказал, наконец, Влан.
Я спикировал вниз, и в нас тут же начали палить. Пришлось максимально резко войти в поворот, чтобы от борта рикошетило. Щит активировать я не стал, еще не понял, кто стреляет.
— Спрячь свой сенсорный, — сказал я Влану, доставая свободной рукой импульсник и ставя его на самый широкий спектр поражения. Такие импульсники в армии называют "прощай, оружие". Широкий сигнал вырубает всё не механическое в радиусе примерно тридцать-сорок метров — доспехи, связь, системы наведения. Ну, так у нас-то с Вланом ничего и не было, а все остальные пусть думают о себе сами.
Себе я взял стандартный армейский гэт.
Когда мы почти коснулись земли, я буквально вытолкнул наружу полукровку и, включив блокировку шлюпки, выпрыгнул сам. Шлюпка рванулась вверх, а мы покатились под защиту бетонных обломков.
Кто же это так старательно поливает нас огнём? Неужели — наши?
— Куда теперь?
Влан махнул рукой:
— Вон через тот дом. Думаю, они в подвале прячутся.
— Держись за мной. Вперед не лезь, — я перебежками двинулся к указанному дому. Скатился в подвал.
В подвале никого. Остатки еды, разбросанные вещи… Влан стал копаться во всём этом, а я наблюдал за улицей.
— Они тут были. Только не понять — давно или нет. — Влан держал в руках цветную ленту и глаза у него блестели… Мокрые что ли?
— Сколько лет сестрам? — спросил я, не оборачиваясь больше. По улице шли трое в невероятной какой-то форме. Я не понимал, чьи это люди.
— Двенадцать и четырнадцать.
— Тогда дело плохо, — честно выложил я не отрывая глаз от… От кого? Квэста Отара. Наши! Только…
— Думаешь, убили?
— За мной! Из-за спины не высовывайся!
Я осторожно двинулся за этими троими "нашими". Эпитэ ма хэтэ, я уже понял, что они давно и с удовольствием занимались тут мародерством. От того и форма их приобрела уже странный вид — каждого украшала какая-нибудь дрянь. И сами они вели себя не как бойцы, а как гиены — шарили глазами, где бы, что бы да как бы. Но раз наши — должен быть где-то рядом и штаб. Кто их командир, чтоб его Хэд наизнанку вывернул!…
— Куда мы идём?
— Заткнись. Дыхание побереги.
— Ты… Я…
— Тебе в деталях описать, что с твоими сестренками сейчас делают, чтобы ты заткнулся? — я ускорил шаг. Можем не успеть — потом, бывает, и убивают.
Влан уже и так дышал тяжело.
Квэста Дади пассейша, эти трое — еще и патрулируют! Перестрелять их, что ли на месте?
И тут раздался душераздирающий детский крик. Мы побежали. И трое — тоже побежали. Им, видно, сильно хотелось посмотреть.
Я начал стрелять практически, как только мы вывернули на площадь. Может, я бы дал себе осмотреться лишнюю треть секунды, но я не хотел, чтобы Влан сообразил, что именно там произошло. Сам я давно уже всё понял по характерному едкому запаху…
Выстрелов никто не ждал — у них, якобы, всё было под контролем.
А потом начал стрелять Влан и контроля как раз не стало. Это оказались регулярные части — доспехи, рации и ещё много другой не работающей теперь электроники. Это оказались наши регулярные части. Но вели они себя, как свиньи. И я стрелял по своим. Со злостью. С остервенением. Потому что спасать было уже не кого. И нужно было срочно что-то взорвать, что бы этот недоделанный пилот-самоучка не увидел трупов. Впрочем, 99 из ста, что он их и не увидит. Мы тут просто оба сейчас сдохнем. И это даже не 99, а…
Но, видимо, у богов всё-таки есть совесть…
Тебе, верно, странно, почему я так часто поминаю богов? В свободном космосе не верить в высшее начало — трудно. Когда вы оба болтаетесь в пустоте, ты и бог, то гораздо лучше слышишь и понимаешь творца. По крайней мере, я не встречал в космосе атеистов. Не пришлось.
Итак, совесть имелась. Над нами зависла наша же боевая эмка (корабль небольшого размера, может садиться непосредственно на планету), и придавила нас сверху силовым полем.
Кто-то заинтересовался перестрелкой.
Я более-менее легко переносил перегрузки и с трудом, но мог двигаться. Приподнялся. Хэд! На эмке опознавательные знаки спецона.
Только Келли тут из наших. Как он меня вычислил? Прицепив маячок к моей шлюпке? С него станется. Вот пусть и выкручивается теперь сам. В принципе, спецон при военном положении много на что имеет право.
Келли спрыгнул, не дожидаясь полной посадки. Я б на его месте тоже взбесился. Но я сейчас достаточно зол и на своём.
Поле отключили. Я стоял и медленно, демонстративно отряхивался. Почти все ребята из нашего подразделения знали меня в лицо. Разве что новички могли спутать. Но Келли бы проинструктировал.
Я стоял и ждал. Келли сам прекрасно мог оценить увиденное — ему комментатор не требовался, и я видел, что он оценил.
Наши ребята сразу "взяли периметр".
Влан, судя по лицу, уже считал себя мертвым — к спецону гражданские относились еще хуже, чем к регулярным частям. Как правило, было за что.
Обзор с нашего места не впечатлял, и полукровка не мог точно видеть, что там с его сестрами. Я выше ростом и то различал лишь торчащие из кучи тряпок конечности.
