Кирилл Воронцов - Тени Асгарда
«И увидел я новое небо и новую землю…»
Это — Свет Иерусалима.
Это — Начало бытия, Источник жизни.
Тот, кого люди называют Богом.
Маленькими искорками мы купались в лучах Его любви, и так могло продолжаться вечно — мы хотели этого — а Он отталкивал нас — мягко, но настойчиво, и приходило знание: нам придется покинуть Его, чтобы вернуться. Ибо мы сотворены воинами для великих битв в новом витке Армагеддона, и силой Его мы должны сразиться с силами Тьмы, освобождая людей от ее дьявольской власти во множестве миров и времен.
Я вернулся на тропу, с которой свернул.
Я нашел себя и вернулся к себе.
Я знал теперь, что делать дальше.
38. Майкл Петрович
Я приходил в себя постепенно. И не сразу понял, что сон уже кончился, а то, что я вижу — реальность. Но это было именно так.
Я лежал на каком-то тюфяке в комнате, судя по всему, недавно приспособленной под жилье. Напротив меня сидел Белкин, неторопливо и вдумчиво собирая из деталей металлическую штуковину, здорово смахивающую на оружие. При этом он мурлыкал себе под нос что-то классическое. «Попробуй спеть вместе со мной, Вставай рядом со мной…» Кажется, Цой.
Увидев, что я проснулся, он кивнул мне.
— Добрый вечер, Михаил Петрович.
— Почему «вечер»?
— По часам. Иначе теперь не разберешь — наш великий вождь отменил времена суток. Вот и жжет электричество напропалую. Это называется Великий Полдень. В общем, времени больше не будет, как и было сказано.
— Бред какой-то…
— Угу. Доктор Флетчер того же мнения.
Я сел и попытался собраться с мыслями. Голова гудела.
— Как я попал сюда?
— Мы вас эвакуировали. Правда, пришлось выломать дверь… Зато очень вовремя: как раз перед приходом штурмовиков. Они очень злились… Даже хорошо, что вы этого не видели. В квартире придется делать ремонт.
— А что вы здесь делаете?
— Защищаю демократию. Здорово, правда? Сбылась мечта идиота.
— Вы ведь журналист. Четвертая власть. Сейчас самое время говорить с народом, сказать ему правду…
— Увы, Михаил Петрович! — развел руками Игорь. — Я больше не журналист. И вы не мэр. А наш общий знакомый Кеннеди — не шериф. Такая вот перемена в судьбе. Теперь все мы — подпольщики. В прямом и переносном смысле.
— Что с Ником?
— Жив, здоров. Тренирует новобранцев. За вас беспокоился. Да все в порядке, прорвемся. Главное — не падать духом.
Меня покоробило его легкомыслие.
— Надо срочно связаться с Землей.
— Уже.
— Когда прибудет помощь?
— Прибудет комиссия.
— Какая, к черту, комиссия?!
— Следственная. Ну что вы так смотрите? Я их понимаю. В принципе, они правы. Зачем устраивать мясорубку раньше времени? Надо сначала разобраться. Мы же не в двадцатом веке живем.
— Так что же делать?
— Вам надо прийти в себя. Вы — наш лидер. Придется сказать пару речей, наметить план мероприятий, назначить ответственных за исполнение… Да что я вам рассказываю, вы же на этом собаку съели!..
Сначала мне было тошно, как будто я действительно съел собаку. Но потом втянулся и словно помолодел лет на двадцать. Люди верили в меня. Может быть, даже больше, чем я того заслуживал.
39. Номер Тринадцатый
Сила лунных недр выбросила меня в край ночи. Я оказался на серой равнине под звездным небом. Я видел, как Они прорастают из праха цветами зла и смерти, принимая облик поглощенных Ими людей, доводя его до совершенства. На мгновение я залюбовался Их нечеловеческой холодной красотой, а Они почувствовали это и стали обволакивать меня невидимой паутиной чар и иллюзий. Звучала прекрасная музыка, нежные голоса звали меня, обещая неземные радости и могущество бога.
Усилием воли я разорвал колдовские сети и плюнул в Них огнем. Опаленная полупрозрачная масса, завывая и корчась от боли, стала свиваться в темные жгуты, собираясь для нового удара в новом чудовищном облике. Гигантский черный паук вырос передо мной, сверкая девятью парами безумных человеческих глаз. На то, чтобы подбить их все, понадобилось бы немало времени.
Я сражался с пауком врукопашную: огонь его не брал, а обнажать меч раньше срока не следовало. Зрелище было не из приятных. Оторванные конечности дергались вокруг, стараясь как-нибудь зацепить меня. Потоки густеющей слизи затмевали глаза и сковывали движения. Тогда я сжигал ее, превращаясь в живой факел, и вновь крушил все подряд.
Вдруг оказалось, что я сражаюсь с пустотой. Тело чудовища растаяло, превратившись в мерцающее эктоплазменное облако. Оно вырастало до небес, обретая свою последнюю и окончательную форму.
Нимб мертвого света воссиял над увенчанным рогами черепом, скалящем зубы в зловещей ухмылке. Окаменевшие кости гиганта вновь сомкнулись, послушные нечеловеческой воле. По черной броне доспехов заструились молнии. Когтистая рука вынула из ножен меч, исчерченный рунами разрушения и гибели. Он стоял передо мной — великий воин Зла, страж Тьмы, хранитель Асгарда. Шутки кончились. Настал час битвы.
40. Джеймс Хэрриш
Что-то произошло. Я словно проснулся, и это было далеко не приятное пробуждение. Я стоял на балконе какого-то здания, а площадь внизу была запружена толпой, жадно ловящей мои слова. Только слов больше не было. Я забыл их, как забывают сон — он словно утекает в небытие, и ты бессилен удержать его. Да, я помнил, как говорил что-то — должно быть, важное, а толпа одобрительно стонала в ответ, и я упивался своей властью над ней. Но это все вдруг разом кончилось. Со все большим ужасом я осознавал, что не помню темы и повода своей речи, не помню даже, выбрали меня уже мэром или нет.
В растерянности я посмотрел вокруг, словно ища чьей-нибудь поддержки, и наткнулся на испуганный взгляд Магдалы Ларсен. Как же она изменилась! Нездоровый цвет лица, морщины, покрасневшие глаза, растрескавшиеся губы — все разом бросилось мне в глаза. Неужели это моя богиня? Через мгновение я вдруг понял, что она испытывает точно такие же чувства, глядя на меня. Что-то было не в порядке.
Рядом раздался сдавленный стон. «Лунатики», стоявшие на балконе вместе с нами, были неподвижны как статуи — вероятно, поэтому я сначала вообще не заметил их. Но они были здесь, застывшие в ужасной судороге, и только глаза горели невыразимой болью и бешеной злобой. Потом один из них упал и забился в припадке, словно сражаясь с невидимым врагом; за ним последовали остальные. Один вдруг поднялся на ноги, что-то ища перед собой руками, будто слепой, и вывалился вниз через перила.
Магдала жалась ко мне, истерично вскрикивая, а я, оторвав взгляд от ужасного зрелища, перевел его на толпу внизу и как-то отстраненно подумал, что это конец моей политической карьеры.
Но внизу тоже происходило нечто странное. Толпа бесшумно опадала. Я видел, как люди медленно опускаются на асфальт, валясь друг на друга, устраиваясь поудобнее, сворачиваясь калачиком или заваливаясь на спину. Картина при всей своей безумности была на редкость мирной. Народ засыпал. Должно быть, для того, чтобы проснуться с ясными головами и отвергнуть прежнее свое бытие как ночной кошмар. Кто-то переписывал историю, и мне это не предвещало ничего хорошего. Неужели мы с Магдалой останемся одни? Впрочем, так даже лучше: больше шансов на спасение.
— Пошли, — сказал я самым решительным тоном.
— Куда?
— В Асгард.
— Что?!
— Ты знаешь, где Врата. Будешь показывать дорогу.
— Но там ничего нет… Ничего!
— Нам они откроются. Так было обещано, помнишь? Не зря же мы старались, черт побери! Нам причитается.
По опустевшим коридорам и лестницам мы вышли из здания мэрии, преодолели завалы недвижных тел, стараясь не наступать на спящих, и наконец вырвались на оперативный простор.
Оказалось, что и город я помню плохо. Прошлое словно затянула пелена. На очередном повороте мы увидели вдруг впереди группу вооруженных людей. Сначала мне показалось, что это мои штурмовички — но тогда почему не в форме? Они тоже увидели меня и среагировали однозначно, направив в мою сторону раструбы излучателей. К счастью, стреляли они плохо. Не знаю, сколько зарядов рассеялось в пространстве, но в нас они не попали. Мы с боевой подругой бросились в ближайший переулок. Переждав некоторое время под прилавком какой-то лавчонки рядом с храпящим продавцом, продолжили свой путь в небеса.
Некоторые опасения у меня вызывал шлюз — сумеем ли мы благополучно справиться с ним и покинуть пределы купола? Я как-то раньше не интересовался этим вопросом. И нужно было еще угнать лунокар…
Зря я боялся: там все оказалось на автоматике. За что только платят деньги смотрителям! Как только мы выехали под звезды, настроение у меня сразу улучшилось.
Теперь пришла очередь Магдалы вести нас к желанной цели. Ей не сразу удавалось вспомнить маршрут, и тогда она начинала ныть и причитать, что мы заблудимся и никто нас не найдет. Мне приходилось использовать всю оставшуюся силу внушения, чтобы привести ее в чувство.
