Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)
— Сядь! — рявкнул я.
Тверской так обалдел, что плюхнулся на соседнее кресло не проронив ни слова. На лбу моей эксжены пролегла вертикальная морщинка. Все-то ты понимаешь, дорогуша…
Я развернулся вместе с креслом и взялся за голову Тверского, растопыренные пальцы оказались на его висках.
— Хочешь знать, как выглядит космопорт Ротоса-2 и что там делать? Как зарегистрироваться, куда идти и что говорить? Как держаться уверенно и не привлекать внимания? Сейчас…
Сейчас…
Тело Яра под моими руками выгнулось, глаза закатились, из носа скатилась тонкая струйка крови.
У меня же в ушах зазвенело и только. Я откинулся назад, глубоко, с хрипом дыша.
— Чтоб я сдох, — выкрикнул Тверской и вскочил. Сделал он это зря. От моих манипуляций, на грани фантастики, артериальное давление у него упало настолько, что закружилась голова и полковник, как вскочил, так и грохнулся на пол. Дорова кинулась помогать ему. Тверскому, не мне.
Я почувствовал болезненный укол ревности, глядя на то, как она взволнованно гладит его по голове и пытается помочь встать. Разозлился в который уже раз на себя и отвернулся.
Так дело не пойдет. Если я не смогу равнодушно глядеть на эксжену, это все очень плохо кончится.
— Как ты это сделал? — Тверской справился с головокружением. — Тут вообще есть чего-нибудь выпить?!
— Сейчас я погляжу, — Натали убежала к каютам.
— Эй, ты чего молчишь? — Яр плюхнулся в соседнее кресло.
— Я не знаю, чего есть на борту, — резковато буркнул я.
— Да я не о том! Как ты это сделал?! У меня в голове, словно взорвалось! Это Ротос-2? Да?! То, что я теперь помню, знаю?! Да я все о нем знаю!
— Это Ротос-4, - я увеличил мощность на двигателях. Мне хотелось побыстрее прибыть на место, и совсем не хотелось с кем-то говорить.
— Черт, Доров, и такие вот умения ты скрывал?! Да если бы на Земле знали, что ты можешь передать все, чем владеешь…
— Они бы расчленили меня на части как подопытный образец, — глядя на него зло, отозвался я. — Ты представляешь себе такую жизнь?
— Нет, я вообще ничего подобного себе не представлял! Вот, когда я спрашивал тебя совсем недавно, ты мне соврал!
— Ты дурак, или где?! — оскорбился я. — Ты меня спросил, я решил попробовать, у меня получилось. Какая неожиданность!
— Ну да, так я тебе и поверил! Ты и мысли читать умеешь, ну скажи, умеешь же?
— Если бы я это практиковал, — сдержано отозвался я, — то избежал бы многих ошибок. И уж тем более не оказался у тебя на крючке. И жизнь свою не потерял бы…
— Да ничего ты не терял, Доров, прекрати заниматься мазохизмом! Думай о том, что происходит сейчас, и получай от этого удовольствие. Ты — авантюрист по натуре, и выполняешь важную часть своей жизни.
— Какую же? — искренне удивился я.
— Месть, — не моргнув, отозвался Тверской. — Ты же должен выиграть эту гонку и получить свое авторское право…
Я кисло скривился, понимая, что Яр имеет доступ к моей почте и знает, почему я изменил свое решение. Глянув на полковника, я тихо прошипел:
— Не смей ее лапать, понял?
— Гы, — сказал Яр, но дальнейшие комментарии опустил, потому что вошла Натали с банкой какого-то тоника.
— Спасибо, подруга, — приветливо сказал Тверской и, поднявшись, поцеловал ее в щечку.
Космопорт Ротоса-2 был намного более убогим чем все то, что мне доводилось когда-либо видеть. Возможно, номера планет соответствовали времени их колонизации, только сразу было ясно: все технологические линии, системы безопасности и контроля значительно устарели. Даже покрытие пола протерлось, цветное напыление осталось лишь в углах. У терминалов контроля пол был вытерт до девственного серого цвета.
Я покинул яхту значительно позднее, чем семейка Вантеров. Такие вот документы сделал им титрин. Сам я — Дарик Смей — был из какой-то захудалой клоаки Морби, о которой я слышал лишь то, что планетарная платформа, похожая на медленно плывущую в космосе гигантскую базу снабжения, представляет из себя центр воровства и торговли, чаще всего нелегальной. И правильно, именно оттуда народ бежал, как из гиены огненной, пытаясь пристроиться хоть куда-нибудь. У родившихся там детей будущего не было.
Зарегистрировавшись, я озвучил целью визита закупку дюзевой створки для яхты и был выпущен из пропускной зоны. Конусы куполов высоко вдавались в желтоватое небо, ни единого здания выше них не было. Торговые и выставочные павильоны должны быть хорошо видны. Узкие, замусоренные улочки, покрытые ржавчиной медленно ползающие и явно не справляющиеся с уборкой роботы. Десятки пузатых электрокаров-такси, стоящих в пробке прямо у выезда их космопорта. Запрещенный на территории отрыв от поверхности, здорово усложнял проезд. Прямо за воротами порта виднелись изогнутые дуги трасс, разбегающихся подобно паутине на разные высоты. В брюхах каров были специальные пазы, которые защелкивались на электрорельсах, давая возможность машинкам одна за другой двигаться по стандартным маршрутам, не расходуя электроэнергию. В нужном месте машинка срывалась с этой ветки и уходила в сторону, пользуясь собственными гравитационно-электрическими двигателями. Сделано это было вовсе не из-за борьбы за чистую экологию, а в силу бешеного количества транспорта. Торговля всегда привлекает много народу, заставляет базироваться плотнее, открывать представительства, склады и торговые точки.
— Эй, — я заглянул в кар к бледноватому водителю с узким лицом. — Нужна инфа в обход терминалов. Хочу друга разыскать, есть идеи?
Ничего противозаконного я не совершал. Ведь всегда есть выбор: запросить у службы информации о местонахождении персоны или расспросить людей. Сейчас мне выгодно оставаться незаметным, а, если учесть, что за связным наверняка ведется наблюдение, то и запрос на его имя могут отследить.
— Заплатишь — отвезу к одному деноиду, у него есть любой товар. Не засветит, гарантия. Что, приятель твой прячется?
— Ты задаешь неуместные вопросы, — я протянул ему плоскую пластиковую карту. Именно такие деньги — кредиты — ходили на Ротосе-2 да и в большинстве уголков Вселенной. Карту эту дал мне Титрин. Надеюсь, за ней нет никаких хвостов.
Чиркнув по гнезду приемника, водитель вернул мне карту.
— Я с тебя по стандартному тарифу взял, цени, — усмехнулся он. — За информацию ни кредита.
— Это почему же? — я уселся на пассажирское сидение кара и водитель тут же бросил машину в узкую прореху в очереди. Кого-то притер, вульгарно оттолкнул, стукнув бортом о борт.
— Люблю прямых инопланетян, которые точно знают, чего хотят, — отозвался он.
— Если есть интерес заработать, можно поговорить, — предложил я.
— Много вопросов назрело, давно на Ротосе не бывал?
— Давненько, — согласился я. Кар стронулся с места, но, преодолев метр, вновь замер.
— Ну тогда спрашивай, — охотно согласился водитель. — Если спросишь что-то, что стоит денег, я предупрежу.
— Экий ты предусмотрительный, — я почесал затылок. — Сам то откуда?
— Да я торианец, здешний я, — водила обернулся и глянул на меня.
— Что-то не похож ты на торианца, — удивился я. — Они же некрупные вроде, волосы фиолетовые…
— А волосы и покрасить можно, — мне показалось, я задел его за живое. — Да ладно, мать у меня торианка, отце залетный. Вот такая сучка — мать моя. Знала, что смешение крови запрещено, а плюнула на все. Потаскуха. А я теперь такой, какой есть.
— А ее чего? — понимая, что лезу совсем уж не в свое дело, я все же задал этот вопрос. Не захочет, не ответит.
— Продали в рудники, — водила открыл окошко и презрительно сплюнул.
— А тебя чего?
— Дикарского сектор, — водила пожал плечами и проехал еще пару метров. — Не знать чужой культуры — невежество. У нас к детям относятся с пониманием, так что отдали меня в приют, вырастили, выучили. Вот, работаю теперь. Стерильный, правда, да ну и шут с ними, с детьми.
— Понятно. А давно на Ротосе-2 торгуют?
— Восемь оборотов тут цикл, а ярмарка уже два как открылась. До зимы еще далеко.
— Да уж, зимой тут неприветливо. Не знаешь, в службе безопасности кто главный?
— От чего же не знать, — водила отчаянно загудел такому же пузатому такси, сунувшемуся в очередь перед самым его носом. — Луи Д'ар, если тебе имя что-то говорит. А зам его — Лиу, жена, значит.
— Говорит, еще как говорит, — проворчал я.
— А ты часом не нелегал? — заподозрил неладное водитель.
— Ну конечно, я нелегал, прошел контроль, зарегистрировался и карточку индивидуальную тебе сунул, — согласился я с сарказмом. — Если я нелегал, то просто таки форменный идиот.
— Ну да, есть такое дело, — смирился таксист.
— Чего интересного происходит? — так, чтобы себя занять, спросил я.
