Восьмой Мир - Лилия Ким
Не успела она договорить, как из-за сильного порыва ветра, у них над головой оторвало огромный кусок жестяного покрытия, и оно с грохотом унеслось в темноту. Парень с девушкой оказались под открытым небом и ливень, вперемешку с градом, теперь уже обрушился прямо на них.
— Мы точно в жопе! — уже утвердительно прокричал Восьмой и подорвался с места.
Не сговариваясь друг с другом, и прикрывая голову руками, они побежали в сторону перемычки, где крыша ещё оставалась. Но тут послышался громкий треск, и пол начал медленно расползаться на две половины.
— Какого хрена происходит?!
Чтобы удержаться на ногах, Восьмой схватился за выступ на стене.
— Чёрт, побери!
— Это дерево…
— Какое дерево?
— Корабль упирался в дерево, но после того, как ударила молния, оно раскололось, и тот потерял опору. С горы стекает поток и, видимо, мы двигаемся вместе с ним.
— Быстрее на выход! Твою же мать!
Пол резко накренился, и Миру, отстающую всего на пару шагов, потащило вместе с остатками корабля вниз.
— Держись!
Восьмой успел схватить девушку за руку и дернуть на себя. Они упали прямо в лужу воды, а сверху на них начали сыпаться куски железа. Восьмой перекатился, увлекая за собой хрупкую фигуру. В этот момент носовая часть корабля наклонилась ещё сильнее, потом замерла на секунду и с адским грохотом свалилась с края скалы, а парень с девушкой остались лежать среди кусков покорёженного металла, мусора и грязи.
Восьмой нервно оглядывался, не торопясь подниматься на ноги. На их счастье град, внезапно начавшийся, так же внезапно и закончился, но ледяные потоки воды продолжали нещадно хлестать по лицу.
— Моя рука! — простонала Мира и скривилась от боли.
Плечо, которое пострадало от столкновения с песчаными червями, снова начало кровоточить. Она побледнела.
— Эй! Только не теряй сознания!
Восьмой схватил девушку за плечи.
— Не дождёшься, — проговорила та, пытаясь встать на ноги.
Восьмой поднялся первым и подал руку. Ладонь у его спутницы была ледяной, и в целом она выглядела довольно жалко: мокрая, грязная, с бледным, словно простыня лицом.
— Что ты так на меня смотришь? Я выгляжу ужасно?
— Ты выгладишь как человек, который попал в переделку, — ответил Восьмой.
Он попытался убрать со лба мокрые волосы, которые висели сосульками и лезли в глаза. Внезапно в его голову пришла мысль, от которой он застонал.
— Вот зараза!
— Что такое?
— Разгрузка! Моя разгрузка осталась в кабине.
— Вот досада. Неприятно то как…
— Ещё как неприятно! Там была куча полезных вещей. А главное фляга для воды и маяк!
— Маяк у меня. И фляга тоже.
— В смысле?
— Пока ты спал, я решила побродить по кораблю, и обнаружила старую сумку, — Мира похлопала себя по бедру.
Под прозрачным плащом действительно виднелась перекинутая через плечо, потрепанная временем сумка.
— Я собиралась набрать воды в ручье, а маяк взяла, что бы посмотреть уровень атмосферного давления. — пояснила она. — Его он показывает и без подзарядки. И ещё я одолжила иголку и катушку с нитками.
— А что ещё ты одолжила? — прищурил глаза Восьмой.
По его лицу сбегали струйки воды. Он промок на столько, что одежда уже не впитывала влагу, а словно полностью из неё и состояла.
Девушка помялась под его пристальным взглядом, прежде чем ответить.
— Взяла одну из твоих зажигалок, — сказал она. — Зачем тебе две?
— Ещё что-то?
— Фонарик. Я пользовалась им, пока ходила на разведку. Собиралась вернуть. Честное слово.
— Это всё?
— Перчатки с застежками и липучками. Думала попросить у тебя на время. Ты вроде не жадный. Может, даже подаришь. Но если они тебе нужны, то я готова вернуть в любое время.
Не смотря на плачевность ситуации, Восьмой расхохотался. Его ещё ни разу так мило не грабили.
— Ты удивительная! — отсмеявшись, сказал он, — Значит, самое необходимое у нас при себе. Верне — при тебе.
Он снова попытался убрать со лба слипшиеся пряди волос, но толку от этого не было.
— Ладно, пошли. Вон там есть выступ, и это, похоже, единственное место, где сейчас можно хоть как-то укрыться от дождя.
Восьмой зашагал первым, указывая путь.
— Блин, опять в ботинках хлюпает. Ненавижу это!
Он даже и не попытался переступить лужу, смирившись с тем, что ещё долго не сможет высушить одежду и обувь. Его начала напрягать эта серая полоса, которая ни как не хотела заканчиваться. Видимо Мира, так же как и он, утеряла способность притягивать к себе удачу, иначе от чего они попали в такую переделку.
«Однако ситуация лучше, чем вчера», — думал Восьмой шагая под ледяным ливнем, — «Вчера я пытался не сдохнуть, а сегодня задача — всего лишь не простудиться. Однако, хреновая погодка. Одна надежда на солнечный день. Если дожди на этой планете могут зарядить на неделю, как это иногда случается у нас на Земле, тогда пиши-пропало. Вот будет эпично, когда ты выжил при кораблекрушении, пришёл в себя после ушибов и ранений, а потом скончался от банальной простуды».
Он чертыхнулся, проклиная непогоду, и оглянулся на свою спутницу, которая довольно храбро держалась в сложившихся против них обстоятельствах. Мира спрятала лицо под капюшон, и ему было не видно выражение её лица, но почему-то он был уверен, что оно гораздо бодрее, чем его собственное.
Когда они шагнули под выступ скалы, тот укрыл их от потоков воды, но не от ветра. На время утихший дождь, снова пошёл сплошной стеной. Видимость в двух шагах была нулевая. Однако искать в данный момент, что-то лучшее не представлялось возможным.
Миру начало трясти от холода. Её губы посинели, но она стойко куталась в свой тонкий плащ.
— Слушай, так дело не пойдет, — сказал Восьмой, — Мы оба рискуем простудиться. Давай я расстегну свою ветровку, а ты прижмешься ко мне. Попытаемся согреть друг друга.
— Со…со-согласна на всё, — онемевшими губами пролепетала девушка.
Она попыталась улыбнуться, но выбивающие дробь зубы сделали улыбку жалкой.
Восьмой расстегнул куртку, и Мира придвинулась к нему вплотную. Она оказалась такой худенькой, а ветровка достаточно просторной, что удалось застегнуть молнию почти до самого верха. Восьмой почувствовал лёгкое дыхание в районе своих ключиц. Он обнял девушку и по шире расставил ноги, словно укрывая собой. Мира повозилась немного, а потом, пригревшись о горячее тело, довольно выдохнула. Восьмой застыл и закрыл глаза. Вокруг них свирепствовала буря, а он чувствовал себя абсолютно счастливым. Ощущение собственной значимости закипало в груди, а мысли в голове путались. Ему было очень хорошо в этот момент.
Через некоторое время буря начала уходить в сторону, а небо посветлело. На этой планете ночи действительно оказались короткими.
