Адмирал Империи 42 (СИ) - Коровников Дмитрий
— Можете убираться куда хотите, — продолжал Никита Львович, смерив меня презрительным взглядом. — Хоть к Дессе, хоть под крыло к Птолемею. Но кое-что вы оставите здесь в любом случае…
— Если вы говорите об имперской казне то, пожалуйста — она ваша без остатка, находится в данном хранилище, — я кивнул в сторону большого смежного с центральным технического модуля.
— Казна — дело хорошее, но с ней мы разберемся и без вас, — отмахнулся вице-адмирал Трубецкой. — Нет, я говорю не о контейнерах набитых империалами, я говорю об атрибутах власти, которые сейчас находятся в этих инкрустированных ящиках.
Князь показал пальцем на гравитационные повозки с двуглавыми императорскими гербами на крышках.
— Отдай их нам, Васильков!
Глава 7
Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».
Национальное название: «Ладога» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: не определен…
Точка пространства: орбита планеты Санкт-Петербург-3. Космическая крепость «Кронштадт».
Дата: 20 июля 2215 года.
— Мы, как представители самых знатных аристократических семей Российской Империи желаем получить эти символы, — упрямо повторил то же самое Никита Львович Трубецкой, по выражению лица которого мне стало понятно, что князь намерен стоять на своем. — Контр-адмирал Васильков, мы не пропустим вас дальше, пока все до единого атрибуты царской власти не окажутся в наших руках. После этого убирайтесь, куда вам заблагорассудиться, вас не будут преследовать, обещаю…
— Что такого ценного в этих побрякушках? — тихо спросил я у Густава Адольфовича, бросив взгляд на ящики с двуглавыми орлами, которые мирно парили сейчас рядом с нами. — Дессе тоже как с цепи сорвался, талдыча, чтобы я обязательно их прихватил с собой.
— Каждая из этих вещей обладает символизмом, — кривясь от боли в сломанных ребрах, прошептал Гинце, которого по-прежнему поддерживали на ногах двое щитоносцев-мадьяр из моего отряда. — Большая императорская корона, держава и скипетр, созданные еще на Земле в глаза многих колонистов нашего сектора Галактики точно не являются, как вы сказали, побрякушками, а очень даже священными артефактами. А с учетом того, насколько шатко положение нынешнего государя, думаю, многие знатные семейства, в частности в лице князя Трубецкого в предстоящей борьбе за трон захотят иметь у себя эти регалии. Да, это не настолько весомый аргумент, но все же… Таковы уж настали времена, господин контр-адмирал…
— Итак, вы считаете, что борьба за престол не окончена? — переспросил я профессора, хотя сам прекрасно знал ответ, и сейчас был заинтригован совершенно другим. В суете и накале страстей я только сейчас обратил внимание на то, что наш Гинце совершенно позабыл свой верхнесаксонский диалект и говорит на чистейшем русском без давно привычных моему слуху «корошо» и «гут». Это как же у него за пару-тройку месяцев, которые мы не виделись, получилось?
— К сожалению, схватка за трон только начата, — кивнул Густав Адольфович, воспринимая причину моего удивления по-своему.
«Хм, старик действительно шпрехает по-нашему как носитель, — подумал я. — Ладно, пока оставим эту тему, разберемся позже, а сейчас займемся решением насущных проблем»
— Отдай нам эти предметы, Александр Иванович, это не обсуждается, — между тем продолжал свою шарманку вице-адмирал Трубецкой. — И я лично прослежу, чтобы никто из этих досточтимых господ, — Никита Львович кивнул в сторону остальных своих ситуационных союзников, — не нарушил свое слово и не напал на вас сзади. Но если ты откажешься, я, к сожалению, не поставлю за твою жизнь и за жизнь императора даже одного сапфирового империала.
— Передать «вам» всем или «вам» лично, господин вице-адмирал? — уточнил я, ехидно посмотрев на Трубецкого и так же изначально зная ответ.
— Эти вещи принадлежат Российской Империи, — горделиво заявил Никита Львович, пытаясь за словоблудием скрыть свои личные корыстные мотивы. — Династия скоро итак прекратит свое существование, поэтому данные атрибуты должны вернуться на Новую Москву-3…
— И именно вы проследите за этим, так? — я почти издевался над своим собеседником, но на самом деле тянул время, чтобы понять, как нам выбраться из этого капкана. Мой мозг снова наполнился хороводом сталкивающихся меж собой нейронов, выискивая в этом хаосе вариантов самый правильный…
— Какого черта вы говорите за всех, вице-адмирал⁈ — тут же начали возмущаться остальные игроки, включая великого князя Михаила. — Вас никто не уполномочивал! Васильков должен отдать нам императора… Зубова, великую княжну…
Даже пропуская между ушей весь этот пафосный бред из уст Трубецкого, я прекрасно осознавал, что моему маленькому отряду не удаться прорваться через столь плотный заслон, состоящий из, на сегодняшнюю минуту, почти тысячи вражеских штурмовиков, преградивших нам путь. Если быть точным, то шанс лично меня и моих друзей на то чтобы выскочить из западни, конечно же, имелся — наши Ратники позволяли на это рассчитывать. Но вот что будет с императором и Тасей, которая, во-первых, без брони, а во-вторых, безусловно, не покинет своего брата и останется его защищать? Это если не учитывать того факта, что я час тому назад при всех поклялся охранять Ивана Константиновича ценой собственно жизни. Это значило, что я, Наливайко и Белло тоже останемся сражаться до конца, и непременно погибнем в неравной схватке с превосходящими силами врага.
— Да, я прослежу, — кивнул князь Трубецкой, отвечая на мой провокационный вопрос и при этом заметно краснея.
— В этом я ничуть не сомневаюсь, — отреагировал я, теперь уже поворачиваясь к Романову. — А вы, великий князь, чего желаете? Впрочем, этот вопрос всех вас касается, господа и дамы, — я повысил голос, чтобы меня услышали Хромцова и Джонс. Вы же не просто так, наплевав на сражение, которое до сих пор не окончено, лично прибыли в Кронштадт? Итак, я жду ответа…
Мои противники заметно стушевались, видимо, не желая говорить о таких деликатных вещах, когда рядом находятся твои же офицеры и космопехи.
— Что молчим? — хмыкнул я. — Ладно, дайте мне минуту посовещаться со своими друзьями, и после этого я сам лично назову цену нашего благополучного отбытия со станции. В вашем праве от этого предложения отказаться, но думаю, что мы договоримся…
Я действительно отвернулся от направленных в мою сторону стволов винтовок и подошел к Тасе и своим товарищам.
— Что задумал этот хитрец? — Михаил Александрович неуверенно прошептал на ухо Трубецкому.
— Сейчас поглядим, — недовольно ответил тот.
— Ну, что ж, давайте приступим, — ровно через шестьдесят секунд я снова вышел на несколько шагов вперед из-за стены щитов моих всегда готовых к бою мадьяр. — Князь Трубецкой вы получите атрибуты власти о которых говорили…
— Мальчик должен остаться в крепости, Александр Иванович, — грозно посмотрела на меня Хромцова. — Это не обсуждается. Я как командующая флотом первого министра за этим и прибыла сюда…
— Агриппина Ивановна, мы не первый день знаем друг друга, — произнес я.
— Не начинай Васильков, — прервала меня вице-адмирал, покачав головой. — Разжалобить меня, либо снова перетянуть на свою сторону у тебя не получится.
— Хорошо, а если я верну документ, не так давно утерянный вами? — я многозначительно посмотрел на командующую 5-ой «ударной» дивизии. — То оригинальное завещание покойного императора, которое у вас изъяли силой.
— Оно у тебя? — недовольно буркнула Агриппина Ивановна, не желая вспоминать о недавнем поражении от Самсонова у Новая Москвы-3, когда для того, чтобы спасти вверенный ей флот, Хромцовой пришлось отдать файл в руки диктатора. — Как это?
— Коды доступа переданы мне контр-адмиралом Зубовым сутки тому назад, — ответил я, показывая на свой идентификационный браслет, он же хранилище личных документов. — Завещание будет вашим, если мы договоримся.
