Джеймс Госс - Мертвецы зимы
Бедные пациенты сидели на колясках, неподвижные и почти неживые. Но вот перед каждым появилась фигура, а то и несколько, нависая над ними. Странное пение послышалось из воды, и волны двигались ему в такт. Пожилой мужчина смотрел со своей коляски, как миниатюрная полная женщина танцевала перед ним, держа его руку в своей. Она улыбалась ему, и он улыбнулся в ответ, затем встал. Они начали танцевать, довольно красиво.
Устало выглядящая женщина с седыми волосами засмеялась, когда ее за руки подхватили двое детей, двое тихо смеющихся мальчишек, которые звали ее потанцевать.
Здесь был даже толстый бука мистер Невилл, похрапывающий под одеялом. Даже в бессознательном состоянии он хмурился. До тех пор, пока огромная собака с мокрым блестящим носом не положила свою морду ему на колени и не коснулась его лапой, заглядывая ему в лицо большими преданными глазами. И тогда мистер Невилл проснулся, встал, улыбаясь так, словно настало Рождество, и начал танцевать с собакой. Это было немного странно, но, казалось, никто не обращал на это внимания.
— Занятно, — прошептал «Доктор» в мое ухо. Я ощутила, как кончики его волос покалывают мою шею. — Может, потанцуем? — предложил он.
— А надо ли? — спросила я. Но затем дала ему руку, и мы начали танцевать на берегу, скованно и неуклюже. Я заметила, что ноги вновь повинуются мне. И подумала, не он ли причиной тому.
— Ты настоящий? — спросила я его.
— А ты? — парировал он.
Затем он наступил мне на ногу, и я поняла, что он настоящий.
— Прости, — Доктор нахмурился. — Все время перерождаюсь с обеими левыми ногами.
Я вздохнула.
— Ну, и каков твой план?
— Ну… — на миг смутился он, — сначала я убеждаю тебя, что я настоящий, затем втираюсь к тебе в доверие и, наконец, ментальный паразит во мне поглотит твой мозг.
— О, грандиозно! — фыркнула я. — Спасибо за честность.
— Не за что, — подмигнул он. — Не волнуйся, я защищаю тебя. Когда мы приземлились здесь, и эти твари впервые атаковали меня, я оказался застигнут врасплох со спущенными ментальными штанами. Но больше это не повторится. Я поставил мощное защитное психополе. Пояс и подтяжки. Подтяжки, кроме того, это очень круто, — он постучал себя по лбу. — Я поставил кирпичную стену вокруг твоего мозга, Понд. Ничто не сможет прорваться внутрь.
— А разве эти… — я нахмурилась, — ничего не заподозрили?
— Ну разве что немного, — усмехнулся он. — Но я на несколько часов погрузил тебя в транс, и пока ты спала, я распылил вдоль барьера ложные мысли маленькой Эми Понд. Множество чудесных воспоминаний о каникулах и наблюдении за птицами на острове Мэн.
— Но я никогда не была на острове Мэн! — прошипела я.
— Знаю, — ничуть не смутился Доктор, — в этом-то все и дело. Я импровизировал, — Доктор расплылся в самодовольной улыбке. — Паразит не скоро сообразит, что поглощает лишь воспоминания о каникулах на Великом Холме, и ничего пикантного. Ни намека на реальную Эми Понд, маленькую девочку, которая путешествовала по Вселенным. И абсолютно ничего о ее друге Докторе. Нет. Ему категорически нельзя снова позволять читать мои мысли.
Голос Доктора был очень жестким. Но затем он снова улыбнулся.
— Теперь я снова стал самим собой. Для этого понадобилось время. К счастью, кто-то сбросил меня со скалы прошлой ночью, и пока я катился вниз, все мысли встали на свои места. Отличный результат! Когда я пришел в себя, то понял, что снова стал самим собой. Не совсем уверен насчет правильного цветовосприятия, заметь, но это восстановится, я уверен. Как бы то ни было, я вовремя вернулся в нормальное состояние, как раз вовремя, чтобы успеть остановить эту тварь, которая дурила тебя, посылая клонов. Столкнув своего двойника в море, я пришел и спас тебя. Все хорошо.
— А как же Рори? — спросила я. Это было очень важно.
— О, он тоже стал прежним, — ответил Доктор. — Множество моих воспоминаний надежно спрятаны в его голове — потому что там много свободного места. Правда, я побросал их туда как попало. Не самая хорошая моя задумка, но эти паразиты были повсюду. Мне пришлось в спешке перепрятать свои мысли — и, скажем прямо, голова Рори Вильямса — последнее место, куда кто-либо захочет заглянуть.
Я сердито воззрилась на него. Иногда он бывает таким грубияном. Я топнула ногой, и он вздрогнул.
— Прости, — смущенно сказал он. — Он теперь в полном порядке — все мои воспоминания вернулись на место. Вот только забыл мой любимый рецепт соуса чатни. Узнал кое-что новое — этот мальчик действительно ненавидит копченую селедку. Что меня раздражает, потому что я ее теперь люблю.
— К черту селедку! — оборвала его я, продолжая вальсировать под неземное пение. — С чем мы столкнулись? С инопланетной версией шоу «Танцы со звездами»?
— О, Эми Понд, я так тебя люблю, но иногда ты меня просто убиваешь, — вздохнул Доктор. — Приглядись повнимательней к нашим больным. Еще три минуты назад каждый из них умирал от ужасной неизлечимой болезни. А теперь? Они танцуют!
Я пригляделась. Даже нелюдимый мистер Невилл казался моложе и счастливее.
— Это все ментальные паразиты, — начал объяснять Доктор. — Они изображают тех, кого любят пациенты. Маленькие частицы их душ, которым больные доверяют настолько, что готовы впустить их в себя. И исцеляют их.
— Ах, — сказала я. — Это довольно мило.
Но меня насторожило выражение лица Доктора.
— А что не так? — удивилась я.
— Нет, Амелия, — покачал головой он, — на самом деле это очень неправильно и плохо.
И пока мы стояли там, окруженные танцующими мертвецами и призраками, он объяснил мне почему. Это было действительно страшно.
Письмо Марии
Сент-Кристоф,
7 декабря 1783
Милая мама!
О, какая чудесная была ночь! Это было похоже на лучшую игру в прятки — ты помнишь вечеринку на мой седьмой день рождения, когда пришли все мои друзья, и мы бегали и прятались по всему дому, а потом ели меренги?
Так вот, было нечто подобное. Только без меренг. И немного страшнее.
Месье Рори Вильямс и я прятались по всей клинике доктора Блума. Мы прятались в шкафах, под кроватями, в подвале, и даже под столом в кабинете доктора Блума.
Именно когда мы были там, свернувшись калачиком, я прошептала Рори:
— Сэр, как вы думаете, что случится, когда они найдут нас?
Рори печально покачал головой и ответил еще более тихим голосом:
— Не знаю. Думаю, ничего хорошего. Я невезучий.
— А что это было за существо, которое мы видели сегодня? — спросила я.
— Не имею ни малейшего понятия, — ответил он, — я ведь не Доктор.
— Я видела нечто подобное раньше, — сказала я ему. И я видела, только не помню, как и почему. Но я помню, что видела его здесь. О, мама, когда ты получишь это письмо, может, ты вспомнишь это для меня? Если сможешь, расскажи мне это в ответном письме. Я знаю, что посылаю тебе сейчас слишком много писем, но сейчас — самое захватывающее время в моей жизни.
Мы провели большую часть ночи на кухне. Я съела немного сыра и два кусочка пирога. Рори есть не стал. Мы услышали скрип колес, и, выглянув в окно, увидели неподвижную Эми, которую катил на коляске мужчина, которого я считала месье Пондом, но Рори поправил меня.
— Это моя жена, — сказал он очень печально, — а тот мужчина с ней — и есть Доктор. Но что-то с ними не так.
— Нам нужно присоединиться к ним? — спросила я.
Рори покачал головой и плюхнулся обратно на стул повара.
— Творится что-то неправильное. Я очень хочу к ним. Но я слышу в своей голове голос Доктора, говорящий: «Нельзя!»
— Как?
— Я не знаю. Но это именно то, что беспокоит меня последние два дня. Думаю, во мне еще осталось что-то от него, — он скривился, будто выпил горькую микстуру от кашля.
Я кивнула. Эми, Рори и Доктор. Три чудесных, замечательных человека, живущих столь необыкновенной жизнью. О, мама, когда я вернусь домой, может, ты разрешишь им погостить у нас?
И вот мы вдвоем сидели на кухне до тех пор, пока не опустел ресторан, затем перешли туда и залезли под стол.
— Мы просто посидим здесь, пока что-нибудь не придумаем, — сказал Рори.
Мы провели там много часов. Я думаю, мне даже удалось немного вздремнуть. Я слышала, как тихо похрапывал месье Рори. Но потом начался завтрак и закончился, и мы вновь остались одни. Я подумала, не пора ли выбраться отсюда, но Рори хотел убедиться, что мы действительно одни.
И он беспокоился не зря.
— Месье! — прошептала я. — Кто-то идет!
Я слышала, как громко бьется мое сердце. Рори в испуге смотрел на меня. Мы слышали шаги — все ближе, ближе… Нас вот-вот найдут! Моя душа ушла в пятки.
Шаги замерли у нашего столика!
Тишина! Ой, мама!
Они нагнулись! Отдернули скатерть! И тут…
— Рори! Мария! — вскричала Эми. — Я так рада вас видеть!
