Стивен Дональдсон - Тот день, когда умерли все боги. Прыжок в катастрофу. Том 1
— Прекрати! — закричала Мика. — Он нас не слышит. Скорее всего, он теперь вообще ничего не чувствует.
Она глубоко ошибалась.
— А мы можем отключить этот «белый» шум? — бесстрастно спросил Вектор. — Допустим, направить в его мозг какую-то помеху? Так чтобы система могла получить ответные сигналы. Как ты думаешь, прямая стимуляция сердца разбудит его?
Мика фыркнула.
— Мы можем убить его. Нам не известно, как мозг Энгуса связан с чипами и снаряжением. Он киборг и во многом зависит от программного ядра. Что, если зонные импланты поддерживают его жизненные функции?
Она снова ошибалась. «Белый» шум в его голове создавал решетку тюрьмы. Электроды, присоединенные к компьютерным чипам, держали его сильнее и надежнее, чем наручники и бетонные стены. Хотя, с другой стороны, она была права: предложение Вектора не дало бы результата. Связь между зонными имплантами и мозгом оказалась слишком прочной, чтобы оборвать ее таким простым методом.
Мика, Вектор и Дэйвис могли бы спасти его, приказав системе лазарета удалить электроды из мозга. Или перерезать соединения, ведущие к чипам. Превратить его обратно в человека. Опять эта чертова хирургия! Но вряд ли у них что-нибудь получится. Без необходимых кодов доступа хирургический стол не подчинится команде по выемке и демонтажу его кибернетического оснащения. А на борту «Трубы» — и, возможно, в нескольких сотнях парсеков от крейсера — никто не знал таких кодов. И даже если по какому-то чуду хирургический стол подчинится...
Все его новые возможности будут утеряны. Усиленные рефлексы, лазеры, электромагнитное видение, заглушающие поля, базы данных, поддержка компьютера — все это исчезнет. Зонные импланты больше не будут фокусировать его внимание, защищать от боли, давать силу, сон или стазис, когда они ему потребуются. Он обретет свободу, настоящую и полную, но ценой того, что делало ее привлекательной.
И чем он тогда будет заниматься? Как выйдет из этой переделки? Без поддержки программного ядра он не сможет управлять кораблем. То есть ему снова придется отдаться на милость тех, кто имел более крепкие мышцы и умные мозги. В принципе, он так и жил до встречи с Морн — до пленения Уорденом Диосом. Грабил и мучил слабых, избегал и боялся сильных. Из-за собственных недостатков ненавидел каждого — и слабого, и сильного. Был привязан к перекладинам детской кроватки...
Да уж, веселая картинка. Смех, похожий на хохот вурдалака, эхом заколесил по черепу. Абсо-дья-во-лютно замечательная жизнь.
«Не делайте этого, — закричал он темным смазанным фигурам, хотя и знал, что звуки не могут пересечь огромного и бесконечного безмолвия. — Даже не пытайтесь. Найдите другие ответы».
Если бы он снова засмеялся, то начал бы плакать.
«Не превращайте меня в того, кем я был раньше. Пожалуйста!»
Морн тоже не хотела расставаться с зонным имплантом. Она зависела от искусственной стимуляции, которая вместе с пыткой удовольствия давала ей силу. Потоки электронов, управлявшие телом, наделяли ее новыми возможностями.
— Нет! — сказал Дэйвис. — Энгус в сознании. Просто он скован зонными имплантами.
Две фигуры развернулись, словно посмотрели на третью.
— Он находится в стазисе, — поспешно объяснил им Дэйвис. — Энгус предупреждал нас с Морн об этом перед тем, как мы начали редактировать его программное ядро. Он сказал, что некоторые команды имеют такой приоритет, что зонные импланты подчиняются им автоматически. Он сказал, что при изъятии чипа вся система прекращает действовать. Вот почему перед началом коррекции мы подключили его к программному ядру корабля. То, что Энгус сделал в космосе — или то, что случилось с ним — могло убить его. Программное ядро подключило защитные команды и отправило Термопайла в стазис.
«Прекрасно, — язвительно подумал Энгус. — Ты умнее, чем выглядишь. Но как ты решишь эту проблему? Скажи мне, черт возьми, как вы справитесь с ней?»
— Если ты прав... Если команды имеют такой приоритет...
Голос Мики угас.
— Если они имеют такой приоритет, — закончил за нее Вектор, — мы не в силах отменить их приказы. Я всегда был посредственным инженером. Я использую эти системы, но не понимаю, как они работают.
Очевидно, он ссылался на оборудование лазарета.
— Мне не хватает мозгов. Заранее прошу прощения.
Так! Снимает с себя ответственность.
— Что ты смотришь на меня? — проворчала Мика. — Я не разбираюсь в программах Я даже не знала, что его ядро можно редактировать.
Только амнионы могли переделывать чипы. Амнионы и Энгус. Но его состояние не позволяло ему предлагать свою помощь.
— Черт! — произнес сквозь зубы Дэйвис. — Скоро Морн придет в себя. Что мы ей скажем? Лично я не могу говорить ей об этом. Особенно после того, что она пережила... Он был единственным, кто мог починить двигатели.
Починить двигатели?
— Мы еще не знаем, насколько серьезна поломка, — уныло заметила Мика. — У нас не было времени на детальный осмотр.
Починить?
— Ну и что? — сердито возразил ей Дэйвис. — Даже если вы с Вектором запустите их в действие, мы все равно останемся беспомощными. Только Энгус знал коды корабля. Только он разбирался в ситуации.
Мы не понимаем, что происходит. Нас окружают одни вопросы. На кого он работал? Почему они отдали его Нику, а затем разрешили нам забрать его обратно? Почему мы в бегах?
Энгус выдохнул несуществующее проклятие. «Что же случилось с двигателями?»
— Копы у нас на хвосте, — продолжил Дэйвис. — Вы знаете это. Мы транслируем позывные, в которых называем себя кораблем полиции Концерна. Я не могу отключить их. Если погоня продолжится, нас поймают. И когда это случится, они разделаются с нами. Возможно, мы не умрем, но уже не сможем действовать по собственной воле. На чьей стороне этот крейсер? Кому Ник передал коды Энгуса? Тем, кто хочет уничтожить нашу формулу антимутагена? Тем, кто отдал Саккорсо мою мать? Или той стороне, которая позволила нам освободить Энгуса? Я хочу знать, что происходит.
Его голос поднялся до юношеского фальцета.
— Я не могу сказать Морн, что единственный человек, от которого зависело наше спасение, попал в состояние чертова стазиса!
— Попробуй приоритетные коды, — посоветовал Вектор.
Его привычное спокойствие казалось потрепанным на концах.
— Они блокированы, — ответил Дэйвис.
— Все равно попробуй! — огрызнулась Мика. — Как будто мы, черт возьми, что-то потеряем от этого!
Дэйвис уступил.
— Исаак, — сердито произнес он. — Габриэль. Проснись. Я приказываю тебе выйти из стазиса. Очнись!
Термопайл с любопытством ожидал последствий. Однако команды Дэйвиса не достигали программного ядра. Он возвел против них нерушимую стену. Этой хитрости его научили амнионы.
— Ноль, — в отчаянии сказала Мика. — Без перемен. Он не может проснуться.
Энгус смеялся внутри черепа до тех пор, пока слезы не побежали по его душе, как капли пота.
Дэйвис повел себя так, словно Мика насмехалась над ним.
— Вот же дерьмо! — закричал он в приступе ярости. — Что за хрень нашла на Сиро? Почему он это сделал? Разве ты не сказала ему, что он вылечился? Неужели ты не могла объяснить ему, что он больше не должен подчиняться этой стерве Сорас Чатлейн?
Значит, это сделал Сиро? Он испортил двигатели? О, черт! Мальчишка мог вызвать серьезную поломку.
— Конечно, мы говорили ему, — устало ответила Мика. — Конечно, мы убеждали его и показывали результаты анализов. Но внушение проводилось на глубоком уровне. Нам не удалось снять установки Чатлейн. Я не могу найти с ним контакт.
Наверное, она пожала плечами.
— Однако Сорас сделала с ним нечто худшее.
Дэйвис кипел от гнева.
— Меня это не волнует! — прорычал он. — Мне не нужны твои извинения! Нам требуются действия, а не сопливые фразы. Я сам был бы сейчас амнионом, если бы Морн не нашла способ выручить меня из беды. Она действовала в одиночку. Ник запер ее в своей каюте на «Мечте капитана», но она спасла меня! Не говори мне, как ужасно пострадал твой брат. Лучше скажи...
Внезапно Энгус услышал звонкий шлепок. Дэйвис замолчал, словно его ударили ладонью по лбу. Или, возможно, он сам ударил себя.
— Что с тобой? — изумленно спросила Мика.
— Вектор, давай перевернем его.
Голос Дэйвиса изменился. Он стал более мягким и уверенным. Похожим на голос Морн? Спокойная убежденность придавала ему авторитет.
— Что? — не поняв, спросил Вектор.
Энгус безмолвно повторил его вопрос: «Что?»
— Перевернем его, — ответил Дэйвис. — Положим на живот.
Под тело Энгуса протиснулись руки. Он не мог сказать, сколько их было. Ремни и скобы стола отлетели в стороны, отдавая Термопайла во власть невесомости.
— Мика, — велел Дэйвис, — набери команды на вскрытие его спины.
— Зачем? — спросила она.
