Эрик Флинт - Фанатик
Гражданин майор Лафитт прочистил горло. Он и его «альтер эго», гражданка майор ГБ по имени Диана Гражданка — фамилия была настоящей, а не попыткой подольститься к режиму — сидели бок о бок на диване, стоявшем под углом к креслу Юрия. Эта пара вместе с Недом Пирсом и его «альтер эго», гражданином сержантом ГБ Джейми Роллой, составляли маленькую неформальную группу, на которую Юрий полагался в деле укрепления дисциплины на супердредноуте. Старпом корабля об этом знал, и уже которую неделю смотрел в другую сторону. Этот человек был некомпетентен во всём, кроме определения направления политических дуновений. Он быстро оценил новую ситуацию и пришёл к выводу — мудрому, — что, попытавшись заявить о традиционных полномочиях и прерогативах старпома боевого корабля, окажется зёрнышком между жерновами умений Радамакэра и темперамента капитана Галланти.
Гражданка майор Диана Гражданка также прочистила горло.
— У меня, если нужно, есть агнец на заклание. — На её худощавом, достаточно привлекательном лице было написано некоторое затруднение. — Хотя называть его «агнцем» является оскорблением овцам. Он скотина и бандит, и я буду счастлива видеть его засаженным так надолго, насколько вы только сможете. Предполагая, что вы вообще сможете прихватить его по какому-нибудь обвинению. К сожалению, он более скользкий тип, чем среднестатистический корабельный забияка. Не забывает о прикрытии задницы. Зовут его Генри Алуэтт; он рядовой…
— Этот говнюк! — взревел Нед. — Мы с ним однажды чуть не схлестнулись в столовой. И схлестнулись бы, если бы ублюдок не дал задний ход в последнюю минуту. Жаль, уж я бы…
— Гражданин сержант Пирс, — тон Юрия был всё так же спокоен и расслаблен, но необычной формальности было самой по себе достаточно, чтобы заткнуть гражданина сержанта. Обычно, в этом узком кругу посвятивших себя будничной работе с «грязным бельём» боевого корабля, правилом была неформальность общения. За прошедшие недели, несмотря на разницу в ранге — несмотря даже на традиционную взаимную враждебность военных и ГБ — входившие в него пятеро замечательно сошлись накоротке. Как обычно и происходило с командами собранными и возглавляемыми Юрием Радамакэром.
— Напоминаю вам, что я подчёркивал — и неоднократно — критическую важность поддержания трений между военными, размещёнными на данном корабле, и персоналом ГБ на абсолютном минимуме. — Он открыто улыбнулся. — Чему, осмелюсь заметить, превращение в котлету нижнего чина ГБ гражданином сержантом морской пехоты — да, Нед, я уверен, что ты мог это сделать, и сделал бы — могло несколько помешать.
— Не будьте в этом так уверены, — подал голос гражданин сержант ГБ Ролла. — Алуэтт печально знаменит по всему кораблю, Юрий. Ставлю три против одного, что все находившиеся в столовой рядовые ГБ болели бы за Неда.
— Ты бы выиграл, — фыркнул Нед. — Двое предложили подержать мой китель. Третий спросил у говнюка его группу крови, чтобы предупредить докторов в корабельном госпитале.
Радамакэр на секунду уставился на Пирса. Они с гражданином сержантом, который был весьма крупным парнем, были на дружеской ноге настолько давно, что Юрий имел склонность забывать, насколько свирепым образчиком человеческой породы был тот. Оставив шутки в стороне, Юрий практически не сомневался, что тому, кто, по-видимому, умудрился настолько разозлить Пирса, после завершения дракибудет нужно переливание крови.
— Тем не менее. — Юрий повернулся вместе с креслом и застучал по клавиатуре своего компьютера. — В деле укрепления морали на «Гекторе» мы добились таких успехов, что я бы предпочёл избежать возможных проблем. — Продолжая улыбаться, он оглянулся через плечо. — Уверен, что смогу найти лучший способ прищучить Алуэтта, чем воспользоваться Недом, чтобы сфабриковать обвинение в драке. Даже Специальный Следователь Каша ни на минуту не поверит, что кто-то умышленно затеял драку с ним.
Юрий вернулся к работе, а комнату заполнил искренний смех.
Ему понадобилось не много времени. Меньше пяти минут.
— Я, должно быть, тупею, — буркнул он. — Как я мог упустить такое?
— Работая по восемнадцать часов в день надо всем остальным? — хмыкнул майор Лафитт. — Что вы нашли, Юрий?
Радамакэр ткнул пальцем в экран.
— Как, чёрт побери, Алуэтт прошёл обязательную ежегодную проверку квалификации работы в скафандре, когда нет ни единой записи о том, чтобы он хотя бы раз за последние три года его надевал? И как, в свою очередь, такое могло получиться, когда его специальность — техник гравитационных сенсоров? Разве внешний осмотр и ремонт антенных массивов не является вроде как частью этой специальности?
Он развернулся вместе с креслом.
— Ну?
На лицах обеих находившихся в комнате морпехов застыло отстранённое выражение «это меня не касается». Вроде того, которое появляется у благовоспитанных людей, когда в чужом дому из распахнувшегося шкафа вываливается скелет.
Радамакэр принял это с одобрением. Это грязное бельё принадлежало Госбезопасности. Что становилось очевидным, стоило только взглянуть на хмурые лица двух офицеров Госбезопасности и — даже более недовольное — лицо гражданина сержанта ГБ Роллы.
— Мерзкий сукин сын, — прошипел Ролла. — Ставлю три против одного, нет, пять против одного, что Алуэтт запугал своих напарников и старшину отделения. А, скорее всего, и того, кто отвечал за результаты проверки.
Гражданка майор Гражданка выглядела испытывающей неловкость.
— Ага, скорее всего так и есть. Неприятно это говорить, учитывая, что я не пролила слез по поставленным специальным следователем к стенке ублюдкам, но от их отсутствия внутренняя безопасность серьёзно пострадала. В моём штате повсюду дыры, которые я пока так и не смогла заткнуть в полном объёме. Особенно, поскольку после перевода с флота мне пришлось начинать на пустом месте.
— Никто вас не обвиняет, Диана, — немедленно заверил её Юрий. — Периодическое возникновение таких локальных небольших опухолей неизбежно после того, как внутренняя безопасность корабля была в течение многих лет в руках социального эквивалента раковых клеток. Что является наиболее пристойным эпитетом, какой я могу подобрать для закадычных дружков Джамки.
Он почесал затылок.
— Если быть абсолютно честным — и хладнокровным — это чертовски идеальный вариант. Для Каша это дело будет как сметана для кота. Мелкий самогонщик рядом с ним даже не смотрится. Инквизиторы, знаете ли, предпочитают настоящие грехи.
— Да ладно, Юрий… — снова начал Нед. — Специальный следователь не так уж…
Внезапный взрыв смеха со стороны всех остальных присутствующих в каюте вызвал на лице гражданина сержанта гримасу недовольства.
— Ну, он не так уж плох, — настойчиво закончил он.
Радамакэр не стал спорить. В данный момент у него было настолько хорошее настроение, что он даже готов был допустить, что Специальный Следователь Виктор Каша на самом деле не являл собой воплощение Торквемады. Разве только его помощника.
Он взглянул на гражданку майора Гражданку.
— Вы справитесь, Диана? Имейте в виду, мне нужно тщательно подготовленное, основательное, железобетонное дело против Алуэтта. Чтобы комар носа не подточил.
Та кивнула.
— Это будет нетрудно. Если мы правы, то всё его отделение запоёт наперебой, стоит только их убедить, что Алуэтту светит немалый срок. Там, где он не сможет им отомстить.
— Насчёт этого не беспокойтесь. Даже не углубляясь в устав, если Алуэтт для прикрытия недостатка умений угрожал насилием своим товарищам, а уж тем более младшему начальнику, вроде старшины отделения, его ждёт пять лет лишения свободы, как минимум. Пять лет в тюрьме строгого режима Госбезопасности, кстати, а не на корабельной гауптвахте.
Лицо Юрия было мрачно.
— И это если ему повезёт. Но я думаю, что удача только что отвернулась от Алуэтта. Потому, что его дело будет рассматриваться после возвращения специального следователя, а у Каша есть право назначать любое наказание, какое он посчитает подобающим. Любое наказание, люди. Получив новое назначение, я впервые в жизни тщательно изучил все приказы и инструкции, регулирующие действия Специального Следователя. Это был… пугающий опыт. А Каша уже со всей ясностью продемонстрировал, как он относится к персоналу ГБ, злоупотребляющему своим положением в личных целях.
Радамакэр уставился на дальнюю стену каюты. Она была широка, чего и следовало ожидать в каюте офицера штаба на супердредноуте. Почти также широка, как и та, к которой Каша ставил приговорённых.
Похоже, все остальные разделяли мрачный настрой Юрия, поскольку в каюте повисла тишина.
