Айзек Азимов - СООБЩЕСТВО НА КРАЮ

Первый Спикер при желании мог ходить среди стрынцев, ничем не отличаясь от них, но он обладал скрытой силой. Он мог так сфокусировать свои глаза и разум, что стрынцы стали бы действовать по его воле, а после ничего бы об этом не помнили.

Но эту свою способность он применял крайне редко. Золотое Правило Второго Сообщества гласило: «Ничего не делай без необходимости, а при необходимости — не спеши).

Первый Спикер вздохнул. Живя в старом Университете, неподалеку от величественных развалин Императорского Дворца, поневоле иной раз задумаешься, таким ли уж золотым было это правило. Соблазн нарушить Золотое Правило был особенно велик во времена Великого Разгрома.

Невозможно было спасти Трантор, не пожертвовав Планом Селдона по установлению Второй Империи. Было бы гуманно спасти сорок пять миллиардов человек, но тогда пришлось бы сохранить на время ядро Первой Империи, что только отложило бы расплату. Через несколько веков катастрофа все равно бы разразилась, причем в больших размерах, а Вторая Империя, возможно, вообще не состоялась бы.

Предыдущие Первые Спикеры ясно предвидели Разгром, они десятилетиями работали над этой проблемой, но не нашли решения. Невозможно было спасти и Трантор, и перспективу Второй Империи. Было выбрано меньшее из зол, и Трантор погиб! Представители Второго Сообщества сумели спасти только комплекс Университет-Библиотека и в этом были виновны навеки. Интуиция подсказывала, что метеоритом ворвавшийся в историю Мул был как-то связан с этим, хотя это так и не было доказано. Все чуть не погибло!

И все же, через несколько десятилетий после Разгрома и Мyлa настал золотой век Второго Сообщества.

До этого два с половиной столетия после смерти Селдона Второе Сообщество, как моль, прогрызало себе ходы в Библиотеке. Его члены не должны были мозолить глаза жителям Империи. Разлагающееся общество все меньше интересовалось Библиотекой. Вот они и служили библиотекарями в Галактической Библиотеке, о которой все реже вспоминали и которая практически вышла из употребления, что их устраивало как нельзя лучше.

То было бесславное существование. Пока Первое Сообщество далеко на краю Галактики боролось не на жизнь, а на смерть с превосходящими силами врагов без поддержки Второго Сообщества и даже не подозревая о нем, они лишь только хранили План.

Великий Разгром освободил Второе Сообщество — еще одна причина, по которой его допустили (юный Гендибал недавно имел дерзость сказать — главная причина).

После Великого Разгрома Империя исчезла, и оставшиеся в живых жители Трантора никогда не вторгались на территорию Второго Сообщества без приглашения. Люди Второго Сообщества проследили, чтобы комплекс Университет-Библиотека, уцелевший при Разгроме, уцелел и при Великом Обновлении. Развалины Дворца тоже сохранили. На всей планете металлическая оболочка исчезла. Бесконечные коридоры были вскрыты, разворочены, засыпаны. Все скрылось под землей и обломками скал, только в этих местах металл по-прежнему накрывал древнюю архитектуру.

Это можно было считать мемориалом былому могуществу, саркофагом Империи, но для нынешних жителей Трантора — стрынцев — это были места, населенные призраками, куда лучше не соваться. Лишь члены Второго Сообщества ступали по древним коридорам и касались конструкций, сиявших титановым блеском.

Но все чуть не пошло прахом из-за Мула.

Что бы произошло, если бы Мул раскрыл Второе Сообщество, когда побывал на Транторе? Его вооруженные силы намного превосходили вооруженные силы Второго Сообщества, а его ментальные способности были почти на таком же уровне. Второе Сообщество всегда было ограничено Золотым Правилом, не делать ничего кроме необходимого. Здесь знали, что победа в открытом сражении почти обязательно в конце концов приведет к потерям.

Если бы не Байта Дарелл и краткое мгновение ее подвига…

И ведь все произошло без помощи Второго Сообщества!

После этого и настал Золотой век — Первым Спикерам удалось остановить завоевательскую карьеру Мула, затем взять под контроль его разум, затем остановить и Первое Сообщество, когда оно стало слишком интересоваться природой Второго Сообщества. Наконец, со всеми опасностями, хотя и не избежав чудовищной жертвы, покончил Прим Палвер, девятнадцатый Первый Спикер, величайший из Первых Спикеров.

Последние сто двадцать лет Второе Сообщество стало опять таким же, как когда-то. Оно пряталось теперь не от Империи, а от Первого Сообщества, почти такого же обширного как Империя, но технологически более развитого.

Первый Спикер прикрыл глаза, он находился в приятном состоянии полусна.

Грустить нечего, все будет хорошо, Трантор по-прежнему столица Галактики, ведь Второе Сообщество здесь и по-прежнему правит, даже в большей степени, чем Император.

Первым Сообществом будут руководить, вести его, точно направлять, потому что, какими бы грозными ни были его корабли и оружие, это ничего не значило, пока можно было в любой момент взять под ментальный контроль его лидеров.

И Вторая Империя будет создана, но она будет не похожа на Первую. Не будет кажущегося могущества при действительной слабости. Не будет единого центрального правительства, потому что Империя будет Федерацией с частями, обладающими самоуправлением в разумных пределах. Новая Империя будет более гибкой, маневренной, более свободной и динамичной, так как ее всегда — всегда! — будут вести тайные агенты Второго Сообщества. Трантор все равно будет столицей, причем более могущественной при сорока пяти тысячах психоисториков, чем он был при своих сорока пяти миллиардах…

Первый Спикер встрепенулся. Солнце на небе стало ниже. Не говорил ли он во сне?

Если члены Второго Сообщества должны были много знать и мало говорить, то управляющие Спикеры должны были знать больше, а говорить меньше других; Первый же Спикер должен был знать больше всех, а говорить меньше всех.

Первый Спикер криво улыбнулся. Всегда был соблазн стать патриотом Трантора и увидеть цель Второй Империи в том, чтобы сделать Трантор столицей. Селдон предупреждал об этом пять веков назад.

Все же спал Первый Спикер недолго, время, назначенное для аудиенции, еще не настало.

Эту встречу Шандес ожидал с нетерпением. Гендибал был достаточно молод, чтобы взглянуть на План свежим взглядом. И достаточно талантлив, чтобы увидеть то, чего не замечали другие. Возможно и Шандес узнает от него что-то новое.

Осталось неизвестным, какую пользу извлек Прим Палвер — сам великий Прим Палвер — из встречи с молодым еще не достигшем тридцати лет Колом Бенджомом. Кол Бенджом пришел к Приму Палверу поговорить о возможных направлениях работы с Первым Сообществом. Кола Бенджома в дальнейшем признали крупнейшим теоретиком после Селдона. Бенджом никогда не рассказывал об этой беседе, но в конце концов он стал двадцать первым Первым Спикером. Некоторые даже считали, что на самом деле следовало ставить в заслугу великие достижения администрации Палвера ему.

Щандесу было любопытно, что скажет Гендибал. Обычно настойчивые юнцы, впервые столкнувшись с Первым Спикером, в первой же фразе выпаливали все, что заготовили к этой беседе. Хотя, конечно, они просили об этой драгоценной аудиенции не для пустяков. Если Первый Спикер находил их легкомысленными, можно было считать погубленной всю дальнейшую карьеру.

Через четыре часа Гендибал стоял перед Первым Спикером. Молодой человек не нервничал, он спокойно ждал, пока заговорит Шандес.

Шандес сказал:

— Вы, Спикер, просили частной аудиенции по важному вопросу. Сформулируйте, пожалуйста, кратко ваше дело.

И Гендибал спокойно, как будто говорил о сегодняшнем обеде, произнес:

— Первый Спикер, План Селдона — бессмыслица.

Стор Гендибал всегда, сколько себя помнил, знал о своей ценности и необычности. Когда ему было всего десять лет, агент Второго Сообщества отметил его выдающиеся способности, и его взяли на учебу.

В учебе он делал необыкновенные успехи, причем особенно увлекся психоисторией, так же плавно и естественно, как космический корабль увлекается гравитационным полем. Психоистория притягивала его, он всерьез изучал селдонские работы по первоисточникам в том возрасте, когда его сверстники корпели над дифференциальными уравнениями.

В пятнадцать лет он поступил в Транторский Галактический Университет (бывший Транторский Университет).

На собеседовании его спросили, какие цели он ставит перед собой, и он твердо ответил: «Стать Первым Спикером до того, как мне исполнится сорок пять лет».

Он точно знал, что кресло Первого Спикера так или иначе ему гарантировано, а достойной целью, к которой следовало стремиться, считал получение этого кресла в молодости. Сам Прим Палвер занял эту должность в сорок два года.