Андрей Плеханов - Граница джунглей
– Эй, красавчик, пойдем со мной!
Кто- то дернул Выдру за рукав. Выдра обернулся и оказался лицом к лицу с цыганкой. Точнее, лицом к маске -лицо девушки, нарядившейся цыганкой, закрывала бабочка, вырезанная из толстой розовой фольги. Ничего удивительного, впрочем, в этом не было - большинство людей, находящихся в этот момент на бульваре, были ряжеными в карнавальных масках.
– Куда пойдем? - осведомился Выдра.
– Пойдем, пойдем! Не пожалеешь! Я тебе погадаю, денег не возьму, всю правду тебе расскажу, омбре, красавчик! Всю судьбу тебе открою!
Цыганка двинулась вдоль по улице, намертво вцепившись в рукав Выдры. Выдре оставалось лишь последовать за резвой девицей - не рукава же, в самом деле, лишаться. Да и бабенка, кажется, была что надо - шелковистые черные волосы, ладная фигурка, легкая походка… Сейчас разберемся, что ей нужно.
Через пару сотен шагов цыганка свернула налево, затащила Выдру в маленький садик, напоминающий изобилием тропических растений оранжерею, и прикрыла за собой чугунную узорную калитку. Звуки карнавала сразу стихли - похоже, двор имел силовой экран, отделяющий его от улицы. Девица встала, уперев руки в боки, и спросила:
– Ну, ты готов, красавчик?
– Смотря к чему. Хотя какая разница? Готов практически ко всему.
– Отлично! - радостно воскликнула девица и коротко, без размаха въехала Выдре кулаком под дых.
Выдра согнулся, сделал три шага назад и уперся спиной в каменную стену дворика. Дышать было трудно, но ничего, терпимо. Могло быть и хуже.
Будь эта бабенка обычной, она никогда не попала бы по Выдре - он без труда перехватил бы ее руку или просто увернулся. Из знакомых Выдре женщин только одна обладала такой скоростью удара, чёрт бы ее побрал.
– Амаранта, ты меня достала, - прохрипел Выдра - Почему ты не оставишь меня в покое? Что тебе от меня нужно?
– У меня к тебе точно такой же вопрос, - холодно заявила Оса, стягивая маску с лица. - Зачем ты приперся в Эль-Параисо? Почему преследуешь меня? Меня приговорили к элиминации, да? Говори честно.
– Все-таки у тебя крыша поехала. Я же сказал, что уволился и приехал сюда отдыхать. Просто отдыхать, понимаешь? К тому же через два дня я улетаю на Землю - на Ганимеде меня все достало, и ты, психопатка, в особенности.
– Не верю! - яростно прошипела Оса. - Вы, лесорубы, - лживые твари, нельзя верить ни одному вашему слову! У вас есть только ваша гребаная работа, ваш гребаный кодекс, ваше гребаное подчинение приказу, и ради выполнения задачи вы не только любому человеку - самому богу мозги запудрите. За что на меня взъелась Служба? Из-за того провала в Хуачакалье, да? Они до сих пор не могут меня простить? Пересмотрели мое дело и переписали приговор? Жаль, что тебя тогда не убили, Выдра. Жаль, что Валькарсель не прикончил тебя - я бы нашла способ, как выкрутиться. Свалила бы все на тебя - какой спрос с мертвых?
– Почему ты меня тогда подставила? Почему? Ты сделала кучу идиотских ошибок. Я до сих пор не могу поверить, что такой профессионал, как ты, мог так по-дурацки напортачить.
– Именно потому, что подставила. Все было сделано правильно, отлично продумано и просчитано. Я не думала, что ты сумеешь вывернуться. Но ты выжил, ты даже умудрился завалить Валькарселя. Я недооценила твой автоматизм, Уанапаку. Ты не человек, ты стреляющая машина, бесчувственный робот. Тогда я надеялась, что в тебе осталось больше человеческого.
– Во мне больше человеческого, чем в тебе, дрянь! - крикнул Выдра. - Да, я был элиминатором первого класса, но это не значит, что у меня нет чувств! Работа есть работа, жизнь есть жизнь! Где ты потеряла остатки совести, Амаранта? Что заставило тебя это сделать? Да, многие в Службе тебя не любили, но ты сама была виновата в этом - отпугивала нормальных людей своим высокомерием и цинизмом. Почему ты пошла на предательство? Почему предала именно меня - единственного, кто понимал тебя, кто относился к тебе по-доброму?
– Ты - по-доброму?! - взвизгнула Оса. - Ты помнишь мясорубку в Кочабамбе? Нас послали на элиминацию вчетвером, и что получилось? Всю работу пришлось делать нам с тобой вдвоем! Причем в основном мне, потому что ты умудрился получить дырищу в ноге и отрубился…
Выдра помнил. Тогда они разбирались с Нуньесом Рохо и его бандой из тринадцати человек. Главным в группе был Пол Вуттон, агент из Нью-Йорка. Вуттона убили в первую же минуту, агента Элиодоро - через четверть часа, а когда бандитов оставалось еще семеро, Выдра получил серьезное ранение и потерял сознание.
– Я все помню, Амаранта, - глухо произнес Выдра. - Помню не хуже тебя, такое не забывается. К чему ты мне это рассказываешь?
– А потому что в конечном счете я оказалась виновата во всей этой херне! На меня спустили всех собак, обвинили во всех просчетах. Почему меня, а не зазнайку Вуттона, не неумеху Элиодоро, не тебя, в конце концов? Только потому, что тебя ранили, их убили, а я осталась целой? Я была второстепенным членом в группе, а отвечать за все пришлось мне. Это что, по-твоему, - нормально, справедливо?
– Амаранта, Амаранта… - Выдра удрученно покачал головой. - Мы давно обсудили эту ситуацию, зачем снова возвращаться к ней? Ты знаешь, что в группе не бывает второстепенных участников, каждый человек выполняет свою задачу. И когда он выполняет ее правильно, не бывает сбоев и тем более провалов. Началось именно с того, что ты сделали всё не так, как надо. Тебе было предписано выстрелить парализующими в охранников у входа и отойти вправо по стене. А ты что сделала, каратистка? Начала с ними драться, вот что. Покрасоваться тебе, видите ли, захотелось.
– Я бы сняла их без проблем и без шума, -. буркнула Оса. - Пол не дал мне закончить. Он зачем-то побежал мне на помощь. Тут его и шлепнули.
– Он побежал тогда, когда твоя разборка с охраной перевалила аж за двадцать секунд. К этому времени сработала сигнализация и все пошло кувырком. Куда было деваться Полу - только надеяться, что повезет. Не повезло… Кстати, не такой он уж был и зазнайка, вполне нормальный мужик, старый только. Если бы не ты, он внуков бы сейчас нянчил…
Выдра болезненно передернул плечами - вспомнил, как ужасно тогда все пошло. В асьенде Рохо находилось три десятка человек, и только четырнадцать из них, включая самого Нуньеса, подлежали элиминации. Убивать остальных было нельзя - только обездвижить в случае необходимости парализующими зарядами. На то и существует элиминация - чистая работа, не чета грубой разрушительной атаке спецназа. Если бы Оса сработала правильно, они вчетвером прошли бы по двум этажам особняка бесшумно и молниеносно, за пять минут уложили всех присутствующих в спячку, умертвили тех, кто приговорен законом к смерти, и покинули место без эксцессов, как и положено нормальным профессионалам. Увы, один из охранников, вовремя не снятых Осой, успел включить сигнал тревоги. И чистая элиминация превратилась в грязное побоище с применением всех видов оружия. Пола и Элиодоро убили. Все четырнадцать приговоренных, само собой, умерли, но кроме них погибли восемь человек из тех, кого убивать не следовало. Большинство остальных были ранены и покалечены - в основном стараниями все той же охочей до крови Осы. Нет, что ни говорите, а хорошей работой такое не назовешь.
– Ну да, лоханулась я тогда! - крикнула Оса. - Облажалась, с кем такого не бывает? И что, это повод, чтобы меня бросать? Меня заклевали тогда, затравили, гребаный шеф мне проходу не давал, мне нужна была моральная поддержка, да что там моральная, дружеская поддержка мне нужна была! А что сделал ты, единственный мой друг-дружочек? Ты бросил меня, сволочь, вот что ты сделал! Катись, мол, подальше, Оса, разбирайся сама в своих проблемах, а я умываю руки, и отмазывать тебя перед шефом не буду, и даже утешать не буду, и более того - пошла вон из моей постели и из моей жизни, поточу что мне важнее работа, карьера и незапятнанная репутация…
Выдра терпеливо молчал. Он мог бы сказать мною правдивых слов о том, что на самом деле он провалялся тогда в госпитале месяц и едва не отправился на тот свет, а когда вышел, прихрамывая и опираясь на палочку, то пытался оправдать Гуарачи перед начальством как мог. Если бы не его вмешательство, Оса загремела бы под трибунал. Что же касается утешения… Наверное, Выдра был не самым лучшим утешителем, но все же он сделал все, чтобы пробиться через толстую кору ненависти, толстым слоем покрывающую душу Амаранты. Бес-полезно, она не оставила ему ни малейшей лазейки - закрылась в своей раковине подобно раку-отшельнику и загородила вход клешней. Она по-прежнему считала себя совершенством, незаслуженно обиженным чудом света, а всех прочих людей - недоумками и ничтожествами.
Карьера и работа были тут ни при чем. Просто в один из отвратительных, наполненных криками и грязными ругательствами вечеров Выдра решил, что с него довольно. Понял, что Амаранту уже не переделаешь и единственный способ выжить - это уйти. И он ушел.
