Аркадий Стругацкий - Экспедиция в преисподнюю
— Потому что мы пища. Завтра у пиратов Сытная Пятница. Рано утром всех нас, двести спайдеров, по двое и по трое отведут на поварню и изрубят на куски.
Глава одиннадцатая
Ваня сел. Флагман Макомбер вскочил на ноги. Только Двуглавый Юл остался на своей мусорной куче и принялся кивать обеими головами, словно бы говоря: «Ну вот, так я и знал! А вы тут рассусоливаете...» Флагман Макомбер посмотрел на Ваню. Ваня глядел на него с упреком. Флагман посмотрел на Рамкэга. Рамкэг глядел на него с видом полной покорности судьбе. Флагман снова сел.
— Гм... —произнес он.—Что же вы раньше молчали, коллега Рамкэг! Это, разумеется, несколько меняет дело.
— Мы не будем сидеть и смотреть спокойно,— горячо сказал Ваня,— как погонят на убой носителей разума!
— Две сотни штук! — напомнил Двуглавый Юл.
— Гм...—повторил флагман Макомбер.— Придется драться. Но шансов у нас прискорбно мало...
— Ха! — воскликнул Двуглавый Юл.— Шансов мало! А много ли было у нас шансов, флагман, когда мы с вами дрались в подземельях Планеты Негодяев?
— Будем драться,— решил флагман Макомбер.— Ну, в крайнем случае погибнем, так когда-то же надо...
— Мужественно погибнем! — подхватил Двуглавый Юл.
— Народ Спайды никогда вас не забудет! — прочувствованно прошипел Рамкэг и из всех его двенадцати глаз полились слезы.
Двуглавый Юл немедленно накинулся на него.
— Только не воображайте, будто вы будете отсиживаться по клеткам! — заорали наперебой обе его головы.— Драться будем все вместе! Один за всех, и все за одного! Что у вас там — ядовитые когти? Даешь ядовитые когти! Долой идиотские предрассудки! Смело пускать когти в ход! Во имя свободы! Чтобы ни один мерзавец не ушел от вас! А знаете ли, кто поведет вас в бой и к победе? Сам флагман Макомбер! Самый искусный полководец самой драчливой планеты во всех вселенных! Испытанный во множестве сражений! И я вас поведу, Двуглавый Юл, тоже испытанный! И вот этот парень, Ваня! Хотя ему еще не приходилось сражаться, но его воспитывали лихие вояки — Атос, Портос и Арамис! Так что он тоже не подведет! Готовьтесь к бою, спайдеры! Точите ваши ядовитые когти! Вспомните о счастливых летах вашей цивилизации! Не бойтесь смерти в бою — она прекрасна! Не то что на поварне! Исполняйтесь решимости!
Голоса его гулко раскатывались по всей тюрьме, и сначала замерли в своих клетках обреченные узники, потом зашипели и зашуршали, приникли головогрудями к решеткам, а когда Двуглавый Юл умолк, запыхавшись, отовсюду понеслось свистящей поземкой:
— Мы готовы! Ведите нас, земляне! Веди нас, полководец Макомбер! Веди нас, Двуглавый Юл! Положись на нас, храбрый парень Ваня! Победа или смерть! Мы вонзим наши когти в ненавистного врага!
И тут же из всех клеток послышались зловещие чиркающие звуки: спайдеры принялись точить свои когти,
— Что значит хорошая зажигательная речь! — гордо сказал Двуглавый Юл.
— Еще лучше хороший зажигательный пример,— осадил его флагман Макомбер.— Для начала необходимо открыть клетки и вывести спайдеров в коридор.
— Для начала нам самим надо выбраться из клетки,— проворчал Двуглавый Юл.
— А что сказал д'Артаньян?— лукаво произнес флагман Макомбер.
— Он много чего говорил,— отозвался Ваня, улыбаясь.
— Кто это такой — д'Артаньян?—осведомился Двуглавый Юл.
— Лучший друг Атоса, Портоса и Арамиса,— ответил флагман.
— Никогда о нем не слышал,— проговорил Двуглавый Юл.
— Это не суть важно, дорогой Юл.„ А дело в том, что в аналогичных обстоятельствах д'Артаньян сказал: «Эта мышеловка была достаточно прочна для двоих, но для троих она уже слабовата». По моим расчетам примерно через час должен явиться этот тип — тюремный смотритель. Его надо заманить к нам в клетку.
— Вас понял,— проговорила левая голова Двуглавого Юла.
— Ох-х-х, ох-х-х, ох-х-х...— восторженно-испуганно пропыхтел Рамкэг.
И смотритель своевременно появился, старый подслеповатый тарантул, потерявший в каких-то давно забытых драках две ноги и половину морды, и Двуглавый Юл окликнул его и попросил добавочную порцию жратвы в обмен на золотую цепь, и смотритель, натурально, пожелал взглянуть на эту цепь, а Двуглавый Юл предложил ему искать дураков в другом месте, цепь же будет предъявлена против жратвы, а без жратвы не видать смотрителю этой цепи, как своих... гм... как своей спины. Сразу было видно, что смотритель либо никогда не имел дела с землянами, либо привычка к абсолютной власти над узниками вошла в его плоть и кровь. Не теряя ни секунды драгоценного времени, он отомкнул замок стержневым ключом, прикрученным к его единственному уцелевшему жвалу, распахнул дверь и молча ринулся на Двуглавого Юла. Тут-то и бросились на него с двух сторон флагман Макомбер и Ваня. В два счета тарантула перевернули на спину, расчалили за лапы посередине клетки (Рамкэг и сосед слева поднатужились и отпустили на это дело по десятку аршин отборной паутины) и забили ему ядовитую пасть мусором, чтобы не орал без толку.
Флагман Макомбер снял со смотрителя двуручный меч с обоюдоострым лезвием, Двуглавый Юл отвязал от тарантульего жвала ключ, и друзья выскочили в коридор. В клетках возбужденно шипели и пыхтели спайдеры, подскакивали на задранных углами мохнатых лапах, блестели лошадиными глазами.
Немало, ох, немало времени понадобилось для того, чтобы освободить и вывести в коридор всех узников. Двуглавый Юл взмок, бегая от двери к двери,— шутка сказать, отомкнуть двести замков! Ваня подхватывал спайдеров, ошалевших от нетерпения и готовых мчаться, куда глаза глядят, и подталкивал их к флагману Ма-комберу, который выстраивал их шеренгами, похлопывал по щетинистым головогрудям и произносил ободряющие слова. Наконец построились— плотной колонной в сорок шеренг по пяти чуть ли не на всю длину тюремного коридора. Земляне встали во главе колонны перед закрытыми воротами. Ваня туго намотал на правый кулак свой кожаный пояс с металлическими бляхами, а Двуглавый Юл ничем не стал вооружаться— стоял и сжимал и разжимал костлявые кулаки.
Флагман Макомбер повернулся лицом к шеренге.
— Друзья! — негромко произнес он.
Стало тихо, только неровным зуденьем слышалось взволнованное дыхание через бесчисленные трахеи.
— Друзья! — произнес флагман Макомбер.— Сейчас мы вступим г бой. Там, за воротами тюрьмы, нет никого, кроме наших врагов. Пощады не ждите, и потому сами не давайте пощады. Возможно, мы все погибнем, но все равно, заря свободы встанет сегодня над Спайдой!
Он повернулся к Двуглавому Юлу.
— Ворота! — приказал он.
Двуглавый Юл выбежал вперед и, откатил широкую воротину.
За воротами открылся ярко освещенный тоннель с влажными от пахучей слизи стенами. А поперек тоннеля, во всю его ширину, неподвижно, безмолвно, грозно стоял тупым концом вперед строй тарантулов.
Глава двенадцатая
— Кажется, нам конец,— с отвращением произнес флагман Макомбер.
Ваня всей спиной почувствовал, как подалась назад колонна спайдеров.
— Привет, голубчики! — глумливо проскрипела Конопатая Сколопендра, поднимая верхнюю часть туловища над строем тарантулов.— Не ждали, а?
И сейчас же где-то под потолком тоннеля раздался жирный голос:
— Кончай с ними, Конопатая! В гробу я видел таких заложников. Сдохни, Двуглавый! Сдохни и ты, храбрый сопляк! Ты слишком храбрый, чтобы дозреть до старости... И ты сдохни, флагман Макомбер, у меня от тебя голова болит! Кончай их, Конопатая ведьма!
Теперь представьте себе эту картину. Поперек тоннеля стоит боевой строй тарантулов, из шеренг которого высовывает свою гнусную башку Конопатая Сколопендра. В двадцати шагах перед их фронтом стоят флагман Макомбер с мечом и Ваня, за ними, стиснутая решетчатыми стенами тюрьмы, теснится зыбкая колонна спайдеров. А слева, если смотреть со стороны Вани, еще держится за откинутую воротину Двуглавый Юл.
— Впрочем,— произнес флагман Макомбер, едва замолк голос Великого Спрута,— сделаем, что сможем,
И тут Ваня выскочил вперед. Он ведь был прирожденный артист, этот Ваня, что бы ни думал о нем Атос. Он весело и угрожающе запел:
А как известно, мы —Народ могучийИ не выносимМерзости паучьей,И любим мы трястиПаучьи души...
— Ваня, Ваня! — укоризненно прошептал флагман Макомбер.— Как тебе не стыдно! Ведь спайдеры тоже в некотором смысле пауки...
— Ничего, ничего, пусть поет, это он про тарантулов!— прошипел за его спиной Рамкэг.
Пусть они скрипят,Пусть они скулят,А ты послушай!
— пел Ваня, на ходу переиначивая лесенку из любимых своих «Бременских музыкантов».
Мы раз...Мы бо...Мы бойники!Разбойники! Разбойники!Раз в глаз,И вы покойники!Покойники! Покойники!
Невооруженным глазом было видно, что тарантулы слегка обалдели. Конопатая Сколопендра застыла, выпучив свои гнойные бельма. Ваня пел:
