Золотой человек - Филип Киндред Дик

Спустя полчаса он с ревом мчался по ровной, широкой автостраде к центру долины, к скопищу зданий, темнеющих на фоне вечернего неба. Луч фары ножом рассекал темноту впереди. Поначалу мотоцикл то и дело вилял из стороны в сторону, однако с управлением Толби освоился довольно быстро и прибавил газу. Деревья, поля, стога сена, безмолвная сельхозтехника так и замелькали с обеих сторон. С его стороны дорога оказалась свободна, однако навстречу двигались непрерывным потоком войска, спешащие на фронт.

На фронт. Лемминги, мчащиеся к океану, чтобы прыгнуть в воду и утонуть! Тысяча, десять тысяч солдат в прочной броне, вооруженных, поднятых по тревоге. Сгибающихся под тяжестью винтовок, бомб, огнеметов и капсул с болезнетворными бактериями…

Да только вот незадача: противник, противник-то где? Ошибочка вышла: для начала войны нужны две армии, а воскресла только одна!

За милю до средоточия зданий Толби затормозил, откатил мотоцикл в сторонку и как можно надежнее спрятал в стогу сена. Не оставить ли здесь же и айронитовый посох? Поразмыслив, Толби пожал плечами и прихватил посох с собой. Пистолет пистолетом, однако посох он носил при себе всегда, всюду – как-никак символ Лиги, отличительный знак анархистов, бродящих по свету пешком, караульных, стерегущих весь мир.

Размашистым шагом он побежал к силуэтам зданий. Людей вблизи от них оказалось не так уж много, причем сплошь мужчины – ни женщин, ни детей. Вскоре ему преградила путь колючая проволока под напряжением. За проволочным ограждением укрылись солдаты, вооруженные до зубов, а поперек дороги скользил из стороны в сторону луч прожектора. Дальше темнели на фоне неба лопасти радаров, а еще дальше высился уродливый, жутковатый бетонный куб. Вот она, главная канцелярия… самое место, чтоб управлять государством!

Понаблюдав за прожектором, Толби уяснил себе ритм его движения. Ослепительный свет выхватывал из темноты бледные, осунувшиеся лица солдат.

Юнцы. Никогда прежде не воевавшие. Первый бой в жизни. Напуганы до смерти…

Как только луч прожектора сдвинулся вбок, Толби поднялся и направился к проволочному заграждению. Часть заграждения автоматически скользнула в сторону, и двое часовых, вскинув винтовки, неловко скрестили перед ним штыки.

– Предъявить документы! – скомандовал один.

Губы бледны, трясутся… Зеленые лейтенанты. Мальчишки. Мальчишки, играющие в солдат.

Хрипло расхохотавшись от жалости и презрения, Толби оттолкнул штыки и шагнул вперед.

– С дороги!

Один из часовых, не на шутку встревожившись, судорожно стиснул в руках винтовку, направил в лицо Толби луч карманного фонаря и снова преградил путь штыком.

– Стоять! Предъяви документы и назови действующий пароль!

Толби, сунув руку в карман, выхватил пистолет и, едва луч прожектора заскользил обратно, сжег часовых одним выстрелом. Штыки винтовок звучно лязгнули об асфальт, а Толби, не мешкая, рыбкой нырнул вперед, в спасительную темноту. Вокруг закричали, со всех сторон замелькали смутные силуэты. Шум, вопли ужаса, беспорядочная стрельба… Ночь озарилась множеством вспышек. Пригнувшись пониже, Толби юркнул за угол ближайшего склада, взбежал по лестнице, ведущей к дверям, и устремился внутрь.

Теперь нельзя было терять ни секунды. Перехватив поудобнее айронитовый посох, он помчался вперед, вдоль полутемного коридора. Пол гулко грохотал под коваными подошвами. Солдаты хлынули в здание следом за ним. Над головой завизжали, зашипели, рассекая сумрак, пущенные вслед лучи, целая секция потолка за спиной, сожженная выстрелом, рассыпалась в пепел.

Добравшись до лестницы, Толби со всех ног побежал наверх, поднялся на следующий этаж, потянулся к дверной ручке. Тут сзади донесся шорох. Оглянувшись, Толби молниеносно вскинул пистолет…

…и сокрушительный удар отшвырнул его в угол. С грохотом врезавшись в стену, Толби сполз на пол и выронил пистолет. Человек с винтовкой в руках склонился над ним.

– Ты кто такой? Что здесь делаешь?

Не из солдат… щетина на подбородке, перепачканная рубашка, мятые брюки. Глаза покраснели, опухли. На бедрах пояс с инструментами – молотком, кусачками, отверткой, паяльником.

Кое-как справившись с болью, Толби приподнялся.

– Не было бы у тебя винтовки…

Фаулер, насторожившись, отступил назад.

– Ты кто такой, спрашиваю? Линейной пехоте на этот этаж вход воспрещен, о чем тебе прекрасно…

Но тут его взгляд упал на айронитовый посох.

– Бог мой, – негромко, с неуверенным смехом проговорил он. – Ты же тот самый, кого упустили разведчики. Тот, кому удалось ускользнуть…

Толби исподволь сомкнул пальцы на древке посоха, однако Фаулер, заметив его движение, немедля вскинул винтовку и направил ствол прямо ему в лицо.

– Не балуй, – проворчал он и оглянулся назад.

Лестница загудела от криков и частого топота: солдаты уже бежали наверх. Секунду поразмыслив, Фаулер указал дулом винтовки в сторону лестницы, ведущей на следующий этаж.

– Поднимайся. Туда, живее.

Толби изумленно моргнул.

– Что ты…

Дуло винтовки чувствительно вонзилось под ребра.

– Живо, тебе говорят!

Изрядно опешивший, Толби вскочил и поспешил наверх. Фаулер последовал за ним, на третьем этаже бесцеремонно втолкнул его в дверь, а для верности еще раз ткнул в спину дулом винтовки. За дверью тянулся вдаль коридор с множеством дверей по обе стороны. Кабинеты, кабинеты, кабинеты…

– Не стой, – прорычал Фаулер. – Прямо по коридору! Быстрей, быстрей!

Толби и без того торопился, как только мог, хотя окончательно перестал понимать, что, собственно, происходит.

– Какого дьявола ты…

– Сам я не смог бы, – выдохнул Фаулер у самого его уха. – Ни за что бы не смог. Но это должно быть сделано.

Толби остановился.

– Что «это»?

Оба вызывающе уставились друг на друга – лица искажены, в глазах огонь.

– Он там, дальше, – прорычал Фаулер, указав дулом винтовки на одну из дверей. – У тебя единственный шанс. Распорядись им с толком.

Поколебавшись долю секунды, Толби сорвался с места и ринулся к двери.

– О’кей… распоряжусь.

Фаулер поспешил за ним.

– Осторожнее. Держись начеку. Впереди череда постов. Следуй прямо, все время прямо, как можно дальше. И, ради бога, поторопись!

Стоило Толби набрать скорость, голос Фаулера за спиной стих. Подбежав к двери, Толби рывком распахнул ее.

Солдаты, чиновники… ну и толпа! С разбегу врезавшись в них, Толби расшвырял их в стороны будто кегли и бросился дальше. Упавшие неуклюже, один за другим, поднялись, в ошеломлении потянулись к пистолетам на поясе, но Толби уже рванул на себя следующую дверь. Приемная… перепуганная девица за секретарским столом… глаза – что блюдца, рот приоткрыт… а вон там, в углу, еще одна, третья, дверь.

Комната за дверью оказалась совсем небольшой. Молодой человек с безумной гримасой на лице, вскочив с кресла, молниеносно выхватил из кобуры пистолет.