Адмирал Империи – 38 (СИ) - Коровников Дмитрий
Оба поединщика, словно два разъяренных льва, одновременно ринулись друг на друга, рубя и круша все вокруг своими пылающими плазменными клинками. Демид в этой схватке действовал намного быстрей и ловчее, поначалу явно доминируя над более грузным и неповоротливым противником. Он уже несколько раз смог нанести Самсонову, казалось бы, неотразимые смертельные удары своей саблей. Однако великолепный, и похоже, лучший на данный момент во всем цивилизованном мире, броневой эндоскафандр диктатора каждый раз самостоятельно отражал все эти стремительные и точные выпады.
Полупьяный Иван Федорович и сам не успевал даже не то что эффективно противодействовать, а просто физически реагировать на молниеносные выпады своего более быстрого и ловкого соперника. Но манипуляторы и сервоприводы его доспехов модели «Ратник», через встроенные видеокамеры, ультразвуковые и магнитные датчики мгновенно считывая все движения Зубова, сами блокировали любые его удары и атаки, а затем наносили в ответ разрушительные контрвыпады.
— Ты действительно думаешь, мальчишка, что можешь победить меня⁈ — зло и издевательски расхохотался Иван Федорович, сам при этом тяжело дыша от напряжения схватки, но тем не менее, прекрасно понимая, что неумолимо побеждает в этом решающем смертельном поединке.
Почти магические по своим возможностям боевые доспехи, в которые диктатор был облачен, по сути сами вели этот бой на самом высоком, запредельном уровне мастерства, недоступном ни одному живому человеку. Ивану Федоровичу лишь необходимо было иногда легким движением задать общее направление атаки, чтобы сверхмощные пневмоприводы «Ратника-550» тут же доделали все остальное с невероятной силой и скоростью. Если сам владелец этой совершенной брони иногда пропускал особо опасное и хитрое движение или выпад противника, то доспех мгновенно реагировал на это в полностью автономном режиме, молниеносно выбирая и воплощая наилучший вариант тактического противодействия…
В какой-то момент Зубов и Самсонов, словно два сцепившихся в лютой схватке на смерть титана, вцепились в корпуса друг друга стальной хваткой, скрестив свои полыхающие плазменные клинки в единый пульсирующий энергией крест и не имея тем самым возможности нанести сопернику решающий удар. Энергетические мощности бронескафов обоих поединщиков работали сейчас на самом высоком уровне мощности, таком высоком, что воздух вокруг них буквально наэлектризовался от напряжения и вибрировал от жуткого скрежета трения стали о сталь.
— Это же «Ратник-550», идиот! У тебя нет ни малейших шансов против него, как и у любого другого человека! — снова издевательски расхохотался Иван Федорович Самсонов, чувствуя, как трещат и прогибаются внутрь нимидийские бронепластины доспеха контр-адмирала Зубова от чудовищных смертельных объятий его стального тела. — Все кончено, предатель, ты сдохнешь прямо здесь и сейчас, на моих глазах!
Демид с ледянящим душу ужасом понял, что ему действительно конец. Ему уже чисто физически не хватало воздуха в легких, его грудную клетку будто зажали в чудовищном прессе. Жестокий и безжалостный соперник все сильней и сильней сжимал контр-адмирала Зубова в своих стальных объятиях, буквально вдавливая бронепластины его доспеха внутрь и сминая их словно пустую банку из-под пива. Сабля выпала из его ослабевшей хватки, звякнув о пол. Мутным от боли и удушья взором Демид обвел взглядом зал, в котором по-прежнему его «преображенцы» вели ожесточенную рукопашную с телохранителями диктатора и никто их них, к величайшему сожалению умирающего контр-адмирала, не мог в данный роковой момент прийти на помощь своему командиру, чтобы спасти его от неминуемой гибели.
В этот момент, когда исход схватки, казалось, был уже предрешен, массивные бронированные двери в конференц-зал внезапно с пронзительным шипением разошлись в стороны. В помещение, наполненное предсмертными стонами раненых, яростными боевыми криками сражающихся и грохотом непрекращающихся выстрелов, стремительной молнией ворвалась та, ради которой наш отважный контр-адмирал Демид Зубов и затеял все это кровавое восстание.
Тиса, двигаясь с невероятной, поистине сверхчеловеческой скоростью и ловкостью, пролетела через все пространство огромного зала, одновременно лавируя между дерущимися не на жизнь, а на смерть гвардейцами Зубова и «черноморцами» Самсонова. Она словно невесомый вихрь проносилась мимо, уворачиваясь от ударов, увертываясь от пуль и сверкающих лезвий, перепрыгивая через горы мертвых тел и луж крови. И уже буквально через пару секунд неуловимая девушка-андроид возникла прямо возле скрученных в смертельных объятиях Ивана Федоровича и Демида, на ходу подбирая лежавшую на полу плазменную саблю последнего.
Диктатор, чье лицо уже наливалось пунцовой краской от чудовищного напряжения, только и успел, что состроить недовольную, полную неприятного удивления гримасу.
— Где тебя носило, чертова кукла⁈ Почему ты не пришла сразу на помощь⁈ — прохрипел Самсонов, продолжая немилосердно сжимать в стальных тисках трещащий по всем швам бронескафандр своего противника. — Так ты исполняешь свой протокол по защите? Ты…
Договорить свою гневную тираду жестокий диктатор уже не успел. Через краткое мгновение, даже не поняв до конца, что же именно произошло, Иван Федорович вдруг пронзительно вскрикнул от резкой, невыносимой боли, пронзившей все его тело. Пальцы Самсонова, сжимающие Зубова, разжались сами собой и регент-диктатор, в одночасье лишившийся всей своей немыслимой силы и мощи, бездыханным кулем рухнул прямо на залитый кровью мраморный пол конференц-зала.
— Протокол защиты… — слабо прошептал потрясенный и ничего не понимающий Иван Федорович, смотря уже стекленеющим, мертвенно-пустым взглядом на свою прекрасную убийцу. — Разве такое вообще возможно? Ты же была запрограммирована подчиняться мне…
Это были последние слова адмирала Самсонова, перед тем, как тот испустил свой последний дух и затих навсегда, распростершись своим огромным медвежьим телом на мраморных плитах.
— А кто вам сказал, что в протокол моих действий изначально был внесен приоритетный пункт вашей персональной охраны и подчинения вам? — равнодушно пожала точеными плечами Тиса, по сути разговаривая уже с остывающим мертвецом.
Хотя ее ответ, конечно же, больше предназначался тому, кого прекрасная воительница сейчас бережно поднимала с пола — своему возлюбленному контр-адмиралу Зубову. Демид Александрович в свою очередь смотрел сейчас на спасшую его от неминуемой гибели Тису с нескрываемым восхищением, плавно переходящим в неподдельное обожание. В его глазах читалась безграничная благодарность и еще более сильные, пылкие чувства.
После того, как все системы некогда грозных боевых доспехов «Ратник-550» поверженного диктатора, в результате считывания датчиками его смерти, были полностью деактивированы, Демид Александрович, с трудом поднявшись на ноги и пошатываясь от смертельной усталости, забрав оружие из рук девушки-андроида, нанес один мощный, и мастерски точный удар плазменной саблей. Раскаленное лезвие с легкостью прошло сквозь шейные позвонки, словно сквозь масло, мгновенно отделив голову своего бывшего верховного командующего и непримиримого врага от его грузного тела.
Затем, пошатываясь от нечеловеческого напряжения, весь в крови — своей и чужой, контр-адмирал медленно обернулся и окинул мутным от боли взором весь огромный конференц-зал, стараясь оценить обстановку и понять, что сейчас происходит вокруг.
Его доблестные штурмовики-«преображенцы» к этому моменту уже полностью расправились с немногочисленными уцелевшими телохранителями низвергнутого диктатора и теперь сами помогали перепуганным раненым гражданским, попавшим под безжалостный перекрестный огонь и сейчас в огромных количествах валяющимся тут и там в лужах собственной и чужой крови.
Сотня высокопоставленных, богато одетых гостей этого совсем еще недавно пышного и веселого приема, вмиг отрезвевшие от всего случившегося, сбившись в кучу стояли в дальнем углу. Они дрожали и стучали зубами от первобытного, животного ужаса и таращились на возвышающегося над ними окровавленного Зубова как парализованные кролики на готовую броситься на них гигантскую змею. В их широко раскрытых безумных глазах плескался дикий, неконтролируемый страх.
