Jamique - Дарт Вейдер. Ученик Дарта Сидиуса
— Да, если вам угодно, — почти столь же любезно ответил Акбар. Избавленный от необходимой в последние годы шелухи притворства, он почувствовал себя донельзя свободным. И был почти благодарен человеку, который дал ему эту возможность. А Вейдер наблюдал за тем, как перед ним появляется истинный мон каламари: военачальник, аристократ, представитель правящей расы, которая благодаря своим способностям заняла соответствующее место в мире. Главенствующее. На самой вершине. И оттуда жёстким плавником наводила порядок в своём мире…
Пока не пришла Империя.
Теперь двое в этой камере рангом и статусом стали равны друг другу. И понимали сейчас друг друга лучше, чем кто-либо другой.
Акбар приосанился и почти любезно скосил глаза на человека.
— Мы воевали, и нас предали, — ответил он чётко. — Но мы не проиграли, милорд. Пока не проиграли. И, поверьте, мы только что были на шаг от победы.
— В таких сражениях каждую из сторон от победы отделяет один шаг, — ответил Вейдер. — Как и от поражения. Всё дело в то, кто первый и куда шагнёт.
— Признаю, — сказал Акбар. — Признаю то, что наше положение было гораздо мене выгодно, чем ваше.
— Но?
— Я не говорил: «но», — ответил Акбар и в очередной раз понял, что Вейдеру всё равно, чувствует он или говорит вслух.
— Но ваша союзница уверила вас в том, что есть фактор, который уравняет шансы, — сказал Вейдер. — А может, и повернёт победу в вашу сторону.
Мон каламари не было нужды лгать, молчать или говорить. На точно поставленные перед собеседником вопросы Вейдер всегда знал ответ, который даёт собеседник.
— Так оно и было, — тяжело заключил Вейдер.
— Госпожа Мотма не посвятила меня, в то, что это за фактор, — ответил Акбар. — Она лишь уверила меня, что он действительно есть. Но, как она сказала, в целях наибольшей эффективности воздействия лучше, чтобы о нём не знал практически никто. Она только настоятельно просила не отводить флот до самой последней возможности. Это предопределило наше поражение, — на этот раз тон его был непритворно сух. — Если б мы отошли раньше, я спас бы его.
— Возможно, — произнёс лорд Вейдер. — А возможно, и нет. Не будем вдаваться в детали.
Он неожиданно встал, распахнул дверь и шагнул за неё. Вернулся столь же стремительно, и воздух в камере стал постепенно влажнеть.
— Уравняем наши ощущения, — сказал Тёмный лорд, садясь на место и закрывая дверь. — Мне вредна излишняя влажность, вам — излишняя сухость. В среднем режиме, думаю, нам обоим будет почти сносно.
Акбара теперь это совершено не удивило. Они нашли интонацию разговора. Они поняли друг друга. Оба они были из одной породы. Уважение к врагу, если враг этого достоин, более органично, чем попытка казаться равным с тем, кого ты презираешь.
Тем не менее, он почти с облегчением расправил жаберные щели. Перестал задыхаться. И тут же почувствовал, что понял человека перед ним ещё лучше.
Вейдер слегка откинулся назад, опираясь о стену и следил за его состоянием. Убедившись, что оно стало почти стабильным, продолжил:
— Куаррены сдали Империи Мон Кал, надеясь на перемену своего положения. При вас они неизбежно занимали второе и отнюдь не почётное место. Оно было выше, чем место народов других планет, которые вы контролировали. Но это их не утешало. Жить на планете-владычице и быть расой второго сорта без надежды на изменение своего статуса — не самая лучшая перспектива.
— Хорошие работники, — ответил Акбар. — Торгаши и добытчики. У них есть интеллект. Но не тот, который нужен для того, чтобы воевать и управлять. Именно что одновременно.
Акбар мог поклясться, что тёмный лорд улыбнулся под маской.
— Я прекрасно понимаю вас, адмирал. Итак, куаррены сдали планету Империи. После этого захват остального сектора был вопросом времени. А правящая раса, которая продолжала оказывать нам сопротивление и, невзирая ни на что, продолжает оказывать и по сей день — в Империи получила статус врага. И обращались с ней соответственно. Я хочу узнать только одно: попасть к Таркину было вашей личной идеей? Планом? Или это получилось само собой?
— Милорд, — ответил Акбар с достоинством, — вам, как командующему флотом, следует знать, что плох тот военачальник, у которого события идут сами собой. А я принадлежу к роду, который дал Мон Кал множество политиков и военных деятелей.
— Я знаю.
— И я до прихода Империи занимал в своём мире не последнее место.
— Это я знаю тоже.
Ноздри мон каламари расширились, а глаза почти вылезли из своих кожистых футляров и казались теперь двумя сверкающими камнями. Акбар был горд.
— Вы можете вернуть своей расе прежний статус, — сказал Вейдер.
— Это ваше предложение?
Человек перед ним понял.
— Через меня — императора.
— Вернуть путём предательства?
— Предательства — кого?
Акбар повращал глазами. Теперь понял он.
— Что вы хотите сказать мне, милорд?
— Предать вы, адмирал, можете только свою расу. Насколько я знаю, мон каламари присягают только мон каламари. Вы точно так же не давали клятву верности Альянсу, как до того не дали её Империи. Вы использовали Альянс как возможность вернуть прежний статус своему региону. В вас, адмирал, я вижу сочетание лучших черт вашего рода, — человек перед ним не умел льстить. Он констатировал факт. — Военного предводителя и политика. Вы смогли пересилить свою гордость, а о гордости мон каламари я осведомлён, поверьте. Вы сознательно приняли на себя унизительную роль полуденщика при Таркине, который любил использовать всё то хорошее, что попадалось ему под руку. Ваш талант стратега был очевиден. Таркин принимал участие в захвате вашего сектора. Он взял из добычи лучшее, что смог. То, что, как он счёл, ему принадлежало. Высокомерие, между прочим, очень засоряет мозги. Недооценка рас приводит к катастрофическим результатам. У Таркина, при всех его способностях и уме, было немало подобных недостатков. Это его и погубило.
— Да, — ответил Акбар.
За промежуток обмена взглядами они поняли друг друга ещё лучше.
— Ему казалось забавным, — тщательно подбирая слова, проговорил Акбар, — иметь в своём личном владении представителя древнего аристократического рыбьего рода.
Тёмный лорд пренебрежительно хмыкнул.
— Таркин был идиот, — резко ответил он. — Не во всём, но в весьма важном. Рядом с ним вы узнали вражескую армию изнутри. А Таркин и не догадался об этом. В Альянс вы таким образом пришли уже не просителем, а тем, кто обладал бесценными сведениями и информацией. И навыками полководца. Только, — Тёмный лорд вторично хмыкнул, — этими бесценными сведениями вы с Альянсом полностью не поделились. Основная часть была предоставлена вашим соотечественникам и более никому.
— Да, милорд, — с чувством глубочайшего удовлетворения ответил Акбар.
Они снова обменялись взглядами. Акбару не было нужды вслух просить Тёмного лорда вернуться к тому, что сейчас мон каламари более всего занимало.
— Итак, о том, чтобы вернуть вашей расе прежний статус, — сказал Вейдер. — Начнём с того, что мир изменился, адмирал. Я не собираюсь играть с вами в прятки. Прежнего статуса ваша раса никогда не получит.
— Я понимаю, — ответил мон каламари. Человек перед ним был прав. В нём проявились не только военные гены.
— Империя — факт этой галактики. И от него никуда не деться, — продолжил Вейдер. — Она есть и она будет. И Мон Кал пока не может противостоять ей. Мы можем предложить вам почётный мир.
— После того, как вы нас завоевали?
— Нет. После того, как вы и после нашего завоевания продолжили доставлять нам массу проблем.
Акбар издал звук, весьма похожий на человеческий горловой резкий смех. Он был доволен.
— Я слушаю вас, — сказал он. — В чём этот мир будет заключаться?
— Сектор Мон Кал станет зоной управления губернатора от мон каламари. В вашем аппарате останутся люди. Эти люди будут к вам абсолютно лояльны. Но они будут лояльны и к Империи.
— Понимаю.
— Военные части имперских сил, которые контролируют ваш сектор, постепенно сменятся на военные части мон каламари. Но Империя получает доступ к вашим верфям.
— Понимаю.
— Равно как и имперский флот беспрепятственно, в случае необходимости, сможет появиться на вашей территории. Сразу говорю, что в первое время он там и останется, и будет контролировать происходящее в вашем секторе.
Теперь Акбар ограничился человеческим кивком.
— Верхушка мон каламари подписывает с Империей договор о добровольном вхождении вашего сектора в её состав. Мон каламари возвращаются все права и привилегии, даруется статус полноправных подданных Империи, а также к вам вернётся всё ваше влияние в секторе. С условием, естественно, добровольного сотрудничества с Империей и лояльного к ней отношения.
