Сергей Тармашев - Ареал. Цена алчности
— С удовольствием, — улыбнулся Берёзов, — обещаю появиться, как только смогу. Правда, сейчас не лучшее время: после «трудового подвига» многие в отгулах, так что вряд ли следующий выезд сюда получится организовать ранее, чем через пару недель.
— Очень жаль, — пожала плечами Лаванда, — я часто бываю в Поясе и могла бы заехать к вам на базу ОСОП, но, боюсь, мое появление там вызовет несколько нездоровый ажиотаж…
— Я бы сказал, произведет фурор. — Берёзов негромко хихикнул. — Думаю, пока не надо таких экспериментов. Но мы можем встретиться в городе, если совпадем по времени. Хотите, я зайду к вам в ГНИЦ?
— Это было бы замечательно! — просветлела Лаванда. — Кстати, меня зовут Мария, вам, конечно, это хорошо известно, но мне будет приятно, если вы станете обращаться ко мне по имени, а не по радиопозывному.
— Тогда уж лучше Маша, — снова улыбнулся Иван, — звучит менее официально и как-то… теплее, что ли. А позывной у вас красивый, это вы зря.
— Спасибо, Иван, — смутилась Лаванда, — вы не против, если я тоже буду называть вас по имени?
— Нет, конечно, — отмахнулся Берёзов. — Скажите, Маша, вы упомянули, что Дикобраза тяжело исследовать ввиду его низкой чувствительности, так?
— Сенситивности, — поправила его Лаванда, — хотя, по большому счету, это одно и то же. В общем, да, вы всё поняли верно.
— А Осьминог бы вам подошёл?
— О! — Лаванда мечтательно улыбнулась. — Это едва ли не моя розовая мечта! Удивительное создание, одно из наиболее активных живых элементов пси-поля. — Она грустно развела руками: — К сожалению, именно по этой причине обнаружить, а тем более отловить его, очень тяжело. А захватить невредимым и вовсе невозможно, для этого надо знать, где он живет… — Лаванда коротко вздохнула. — В общем, это уже из области фантастики и…
— Дело в том, — перебил её Берёзов, — что я знаю, где живёт один такой зверь. Мы случайно натолкнулись на его логово в Жёлтой Зоне во время операции. И он всё ещё невредим.
— Не может быть! — воскликнула Лаванда. — То есть, это невероятно редкая удача! — Она загорелась, словно ребёнок, и Берёзов невольно подумал, что теперь она похожа на девчонку, которой если не вернули потерявшегося котёнка, то как минимум назвали место, где его видели пару минут назад. — А вы сможете показать то место на карте?!
— Смогу, но вряд ли это поможет, — покачал головой Иван, — там очень сложная обстановка, плотность аномалий крайне велика, много движущихся, наблюдается активность Зомби. Надо, что называется, пальцем ткнуть. Чтобы туда попасть, необходимо получить санкцию на выход нашего Отряда.
— Или на выход в Жёлтую Зону Валерия-Болта. — Лаванда на мгновение задумалась. — Добиться этого будет сложнее, но зато шансов на успех экспедиции больше. А в качестве охраны надо затребовать вас в обязательном порядке! Тогда мы сможем отыскать животное!
Иван нацепил на ухо гарнитуру рации и тут же услышал недовольный голос командира вертолёта.
— Мне пора, Маша, — напомнил Берёзов. — Не стоит подставлять пилота под раздачу шишек.
— Да-да, конечно! — спохватилась Лаванда. — Я всё поняла, не смею вас более задерживать! Я переверну вверх дном весь ГНИЦ, если потребуется, но добьюсь экспедиции! Так что буду рада увидеть вас в ближайшее время! — улыбнулась она, обесточивая многочисленные приборные стойки.
Берёзов улыбнулся в ответ, попрощался и вышел из лаборатории.
4
Индикатор селектора вспыхнул, привлекая к себе внимание, и в динамике зазвучал голос секретарши.
— Максим Анатольевич, к вам профессор Николаева и доцент Степанов из РГУ имени Губкина, — доложила она, — вы назначили им на одиннадцать тридцать.
Прокопенко отложил в сторону отчётную документацию и, потянувшись, размял затёкшую спину. Эта Ухта надоела до чёртиков! В данный момент он предпочёл бы сеанс тайского массажа в исполнении миниатюрной азиатки, оказывающей эксклюзивные услуги, а не рутинный разговор с парой учёных зануд, которые настолько не в себе, что добровольно припёрлись в эту дыру из Москвы. Впрочем, он специально организовал всё таким образом, чтобы встречу с ними провести лично. Хотя надо признать, эта учёная тётка, Николаева, оказалась на редкость вредной и упрямой особой. Добралась до него за каких-то два дня, а ведь он рассчитывал промурыжить их не меньше недели, чтобы эффект от его покровительственного вмешательства выглядел более значимым. С ней надо быть повнимательнее — подобные одержимые личности всегда опасны. Академик Линдер, безусловно, прав: этих двоих нельзя выпускать из виду.
— Просите! — распорядился Прокопенко.
Дверь кабинета распахнулась, и на пороге показались двое учёных, мужчина и женщина, на вид лет сорока — сорока пяти, в безукоризненно отутюженных простеньких строгих костюмах.
— Рад видеть вас, господа! Присаживайтесь, прошу вас! — Он указал гостям на кресла и мысленно скривился. Физиономии бы попроще сделали, светила научные. Одеты в дешёвый хлам, а выражения лиц — будто каждый из них владеет как минимум парой президентов! — Чем могу помочь? Мне звонил академик Морозов, предупреждал о вашем визите, но, признаюсь, я настолько загружен работой, что не всегда запоминаю суть неофициальных разговоров. Если я не ошибаюсь, у вас вышло из строя какое-то оборудование в лаборатории? Вам требуется новая сборка?
— Не совсем так, — покачала головой Николаева, — нам нужна лаборатория.
— Боюсь, я не в курсе подробностей, — виновато вздохнул Прокопенко.
«Интересно, — подумал он, — эта Николаева будет сейчас выпрашивать у меня помещение с такой же чопорной физиономией?» Не будь всё это частью заранее подготовленного плана, Прокопенко очень вежливо послал бы её куда подальше. Учёные всегда раздражали его тем, что, не имея за душой ни гроша, умудрялись держаться так, будто давно уже купили всё в этой жизни. Спрашивается, с какой стати? Когда-то давно, будучи ещё студентом, он задал этот вопрос одному из своих лекторов — старому профессору, седому как лунь. Тот улыбнулся и ответил, что истинное богатство учёного всегда с ним, и его невозможно ни истратить, ни потерять, ни проиграть в карты. Прокопенко ещё тогда подумал, что данное утверждение весьма сомнительно: на одни лишь умные мысли не купишь себе личный самолет. Вон их сколько, учёных этих, сотни тысяч! А богатых людей, которые могут позволить себе всё, что душе угодно, страна знает наперечёт. И все эти яйцеголовые на них же и работают. Ну, и чьё богатство реальнее?!
— Не сочтите за труд, — продолжил чиновник, — объясните мне суть проблемы. Вас чем-то не устроила лаборатория в ГНИЦ? Академик Морозов, припоминаю, говорил что-то о том, что не может выделить вам лабораторию. У вас какие-то особые требования?
— Особые требования у местной службы безопасности, — нахмурился Степанов, — мы же неприхотливы. Нам всего лишь требуется помещение, вся аппаратура у нас своя, собранная на средства энтузиастов едва ли не на кухне в свободные от основной работы вечера.
— Служба безопасности не дала разрешение на предоставление лаборатории в здании ГНИЦ! — вмешалась Николаева. — Нам сказали, что согласно установленному в РАО режиму секретности заявленные нами исследования не могут проводиться не сотрудниками ГНИЦ вне зоны усиленного режима. И потому мы не можем занять ни одну из лабораторий в здании ГНИЦ, а полевые лаборатории Зелёной Зоны все загружены. Не говоря уже о том, что для получения допуска к работам внутри «Ареала» нам придется проходить полугодичный курс подготовки! У нас физически нет такого количества времени: для того чтобы провести свои эксперименты, мы воспользовались личными отпусками! Менее чем через месяц мы должны быть в Москве и вернуться к преподаванию в университете. Так что нам дорога каждая минута, а мы уже третий день теряем впустую!
— Прискорбная ситуация, — сокрушенно покачал головой Прокопенко, — возможная, пожалуй, только в нашей стране! Выдающиеся учёные на голом энтузиазме пытаются продвигать отечественную науку, используя на благо государства собственное личное время, по никто не желает ни оказать помощь, ни оценить по заслугам столь благородный почин! Как это типично для России! — Он горестно вздохнул, укоризненно щурясь, глядя куда-то вдаль. — К сожалению, господа, я не властен над службой безопасности. Я не смогу заставить их отозвать свой запрет. Но вы можете написать официальное прошение на имя вице-премьера Лозинского, и я гарантирую, что оно в кратчайшие сроки ляжет ему на стол!
— Боюсь, что это займет слишком много времени, — решительно отказалась Николаева, — с каждым днем его остается у нас все меньше!
— Но официальное зачисление вас в штат РАО займёт ещё больше! — развёл руками чиновник. — Не говоря уже об обязательном прохождении всё того же полугодичного курса подготовки, оформлении соответствующих допусков по секретности и прочих сопутствующих приёму на работу формальностей! Только вице-премьер может разрешить ваше зачисление в штат в порядке особого исключения, минуя всю эту волокиту! У меня нет таких полномочий, да и ни у кого, кроме Валентина Ивановича, их нет!
