Джейн Фокс: Испытание огнём - Номен
- Сновидец Урджен говорит – орда Хуургэрэна идёт своей дорогой! – он на ходу отцепил тяжи и уронил обратно дверную завесу. Страж снова шумно выдохнул.
- Оторвались!
- Уверен? – Джейн подозрительно сощурилась. «Сновидец говорит… Что-то так себе источник!»
…Сааг-туул объел рощицу и двинулся дальше, уже без спешки. В коридорах было тихо – лишь обычные пробежки по бытовым делам да разговоры о еде, запасах, лопнувшем тяже колёсомёта и негодной, на взгляд владельца, замене. Хассинельг смотрел на «потолок» сквозь навершие посоха – сосредоточенно и печально.
- Мы выйдем к Уру-Джагзур – и даже лучше, что с другой стороны, не по следу «Элидгена». А вот увидимся ли с Гедом и Мином… Они выбрали третью дорогу, - в небе всегда много троп, легко запутать след.
Он вздохнул.
- Пока алайналь настороже, я не берусь никого искать. Скоро мы и этот приют покинем – нельзя, чтобы племя Хеллуг заподозрили в помощи нам. Если жёлтые Джагулы насядут на них прицельно… Один сааг-туул – не так уж много!
- Мы пойдём пешком? – Джейн покосилась на ступни, уже отвыкшие от километровых переходов по гравию. – И… далеко до тех развалин? Можно позвать ракушколёт, как мы это делали…
Страж махнул хвостом.
- У сарматов есть вещи, чтобы следить за лучами. Если алайналь научились ими пользоваться… и если «Элидген» сейчас между ракушкой и нами – твой зов услышат… те, кому не надо бы. И всем будет очень плохо.
Джейн невольно фыркнула. «Мы вдвоём идём в развалины, кишащие врагами, без намёка на план, у нас нет союзников, нет даже транспорта… у нас с дядей Джеком хоть грузовик был! Да и Стардрайвер и его секта – не Кьюген… И Хассек не считает, что сейчас всё плохо?! Ну… Джагулов подставлять нельзя – тут он прав. Но пешком несколько суток по пустыне…»
40 день Кислоты месяца Камня. Равнина, «передвижной лагерь» племени Хеллуг – Сфен Земли
«Я попала по ней дважды и защитилась трижды,» - думала Джейн, переползая с яруса на ярус под бронёй бредущего гиганта. Идти, а тем более – носиться, как привычные кочевники, было бы можно… если бы на спуске не требовались руки! А их после тренировки у Ангуу лишний раз напрягать не хотелось. «Всего, значит, пять удачных приёмов. Интересно, она поддалась все пять раз или только четыре?»
Она откинула полог на пороге жилого «отсека», открыла было рот – и тут же закрыла и тихо села на спальный кокон. В «комнате» собрались пятеро Джагульских вождей. С ними был и Урджен – и все они говорили негромко, прижав уши и вздыбив гривы.
- Ты решишь, что мы струсили, Хадзиг… - прорычал один из кочевников. – Дай мне сказать! Одно твоё слово – и наш зверь идёт в город Нерга. Это будет славный бой и почётная смерть.
- Определённо, - Хассинельг был так же мрачен, как вожди Джагулов. – Потому я и говорю – дальше мы с Шайис пойдём вдвоём. Там, где мы укроемся и подберёмся незримо, вас увидят и с земли, и с неба. И, вождь Ваджег, - когда я говорил о трусости?!
- Племя Хеллуг свернёт там, где двое пойдут против орды… - пробормотал другой Джагул.
- Племя Хеллуг сохранит силы и даст нам укрытие, если бой выйдет… не таким славным, как хотелось бы, - тут же повернулся к нему страж. – И, вождь Джархин… если вдруг ракушка Вепуата появится в небе – пусть твои звери смотрят за ней!
- Они её не пропустят, - угрюмо пообещал Джархин.
«Урджен чего-то молчит,» - подумалось Джейн. «Шаман» держал на ладони перья и смотрел на них, то роняя, то подбирая другую связку.
- Вчера был день Мысли… - нехотя заговорил он, когда молчание затянулось. – Я видел вечером сон – и он ветвился, как пучок огнелюбки. Я не знаю, хорошо ли вам идти в мёртвый город. Хорошо ли нам идти с вами или оставить вас. То, что я видел внятно…
Все разом навострили уши.
- Сегодня – до того, как Хадзиг нас покинет – нам всем, и ему, и Джегуу, надо почтить бога этих дней. Да, и нам, Хеллуг, тоже. Я говорю, что видел, Джегех, - тебе ли не знать!
Тот вождь, в которого он впился взглядом, медленно прижал уши и склонил голову.
- Джегуу, - «шаман» повернулся к девушке, и та невольно вздрогнула. – Мастер Эджерех просил благословить его кузницу силой того, кто ведёт тебя. И не будет вреда, если другие мастера получат благословение в день бога всех ремёсел.
Пятеро, будто по неслышному знаку, поднялись и вышли. Хассинельг перекинул посох из клешни в ладонь и встал.
- Пойдём, Джейн. В просьбе вождя Урджена ничего плохого нет – тренировки тебе на пользу. Только соизмеряй силы, хорошо? Племени Хеллуг не понравится, если ты взорвёшь кузницу!
- Да я не против… - промямлила Джейн; кажется, Хассек понял, чего от неё хотел «шаман» - а вот она не поняла ничего, кроме того, что надо идти в кузницу… и что сегодня какой-то важный религиозный праздник. – А чего он хотел-то? Я ж не священник, чтобы благословлять. Я про вашу веру знаю всего ничего! Что сегодня за день-то?
Хассек уставился на неё, будто впервые видел.
- Сороковой день Камня, последний в месяце Асгаана – повелителя всех камней и покровителя всех ремёсел! Никогда не видела ромб… или рассечённый ромб, знак расколотой глыбы?
…Эти знаки тут были везде – в каждой мастерской, на дверных завесах, «стенах», печах, «станках» и инструментах. Асгаан, бог Стихии Камня, как-то умудрялся покровительствовать даже ткачам, портным, костерезам и скорнякам. О кузнецах, стеклодувах и многочисленных здесь спецах по каменным орудиям и говорить было нечего. Джейн старалась не разевать рот, не пучить глаза (например, при виде каменных ножей рядом с тонкостенными длинными трубками из тугоплавкого синего металла… или педального токарного станочка на один оборот, или мерного шнурка без делений…) и держать каменное
