Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)
— Мы не виделись с тех пор, как ты уговаривал меня сделать операцию, — сипловато отозвался я, потому что дыхание у меня перехватило от неожиданно сильных объятий.
— Ну, ты же ее сделал, Антон! Наконец-то стал снова похож на молодого парня, которого я знаю, — Змей повернул меня, разглядывая лицо.
Когда-то, в последнем и трагическом действии Вселенской Пьесы, в которой я и мой экипаж принимали участие по незнанию, мне посчастливилось пробираться по технологической трубе вдоль биологического реактора моего космического корабля и биоорганизмы здорово поработали над моей кожей. Дядя несколько лет твердил, чтобы я сделал пластику, и на этой почве мы крупно поссорились. И чего я тогда уперся, как баран?
Но вот я встретил Натали, и понял, что она не заслужила такой вот рожи в моем лице. Женщины, они вечно нас заставляют что-то делать!
— Налюбовался? — поморщился я, высвобождаясь из рук Змея. — Тогда пошли в дом, поговорим.
Стряхнув с волос мелкие капли моросившего дождя, я поднялся по ступеням, покрытым черными мраморными плитками, и отворил дверь, сделанную из резного тикового дерева. Индонезийский узоры на тике выглядели очень внушительно, демонические маски древних богов переплетались с буковыми ветвями, в которых застыли птицы.
— Скромненько ты устроился, племяш, я слышал, у тебя жена есть, — разглядывая с выражением дверь, сказал Змей.
— Это отпугивает воришек, — рассеяно отозвался я, имея в виду конечно же резьбу, а не свою супругу. Но получилось забавно. И двух минут не прошло, а дядя наступил на очень больное место, но не потому, что хотел меня поддеть. Просто сам я — тот еще дурак.
— А с Натали сегодня познакомить тебя е смогу. Я ее спрятал…
— Тааак, — Змей быстро вошел следом и плотно закрыл за мной дверь, огляделся, словно выискивая подслушивающие устройства. Его лицо слегка вытянулось — здесь царил хайтек — голографическая панель, силовая сетка, закрывающая ванную комнату, выдвигающаяся из стены система хранения одежды. Все это очень функционально, но выглядит в лучшем случае скромно, а в некотором исполнении на вкус людей консервативных даже уродливо.
— Я глушу все частоты, и эта прихожая — ядро дома, — поторопился разъяснить я, — частная жизнь, она на то и частная. Остальной дом выполнен с большим комфортом, пойдем, — я протянул руку в приглашающем жесте, но дядя внезапно цепко ухватил меня за запястье, оглядывая черную дугу напульсника.
— Это что такое? — он прищурился. — Не…
Я вынул руку и кивнул.
— Нам надо серьезно поговорить.
— Ты еще не умираешь? — уточнил Стас.
— Пока нет. Но я ранен. Жену переправил в безопасное место, лучше тебе не знать, куда.
Я прошел на кухню и включил кофе-машину, провел рукой по зеленой столешнице из камня. Ощущение прикосновения к отполированной поверхности всегда помогали мне сосредоточиться.
— Что за рана? — как и любого профессионального врача, Змея интересовала только та ниша, в которой он наиболее компетентен.
— Меня подстрелили из армейской лазерной турели АЛТ3ПРО, — отозвался я, усаживаясь на стул и складывая руки перед собой.
— Это те двадцати миллиметровые машинки, которые установлены по периметру на всех охраняемых объектах? — глаза дяди расширились.
— Да, — не моргнув, согласился я.
— Но это же…
— Вот такая дырка в груди, — я сомкнул большой и указательный пальцы. — Двадцать миллиметров в диаметре, совершенно верно. И чертовски больно. Потому я хожу с напульсником, он подавляет болевые центры напрочь. Ничего не чувствую, — я приподнялся и достал из-под себя плоский пульт, на который уселся. — Остались кое-какие тактильные ощущения, но не более.
— А почему ты не поехал в больницу? — обозлился Змей. — Я что тебя тут оперировать буду, на дому?!
— Ты о чем, Стас?! — я тоже слегка повысил голос. — Меня ранило боевой армейской турелью, вчера на объекте Х73 было осуществлено проникновение с неизвестными последствиями, а позднее у периметра была расстреляна группа из шести солдат…
— Ты убил солдат? — ахнул Змей.
— Пытавшихся пристроить к делу двух несовершеннолетних девушек, вывезенных из общежития жилого городка объекта против их воли. О таком тебе в новостях не расскажут, ведь наша армия дисциплинирована и служит народу!
— Во что ты влез? — дядя отвернулся, прошелся по комнате, не обращая внимания, что оставляет на рыжем ковре грязные отпечатки. Впрочем, в последние полтора года и я на такие мелочи тоже перестал обращать внимание.
Тихо загудел автомат, по следам Змея прокатилась блестящая серебряная тарелка, стирая даже воспоминание о них. Эти штуки работают по методу молекулярного расщепления, им все равно, чем ты ковер испоганил, хоть кровью, хоть мазутом. Серьезная помеха для криминалистов, но после портативных уборщиков действительно не сотается следов преступления, если удается все предусмотреть. У роботов в программе заложен полный перечень известных в мире материалов, из которых сделаны вещи в доме, остальное они уничтожат. Очень удобно, надо сказать. Правда, я всегда побаивался, что эта штука замкнет свои электронные мозги и, сбрендив, решит расщепить, скажем, мою ногу. Но на этот счет у нее какие-то блоки стоят, производители уверяют в безопасности. Аха, сейчас я им поверил! Лучше бы домработница в фартучке с третьим размером…
Тьфу, у тебя ж жена есть, — прикрикнул я на свои непутевые мысли.
— Покажи мне рану, — наконец велел Змей.
Я охотно стянул бежевую футболку, и позволил снять повязку. На плече прямо под ключицей была черная дырка, обработанная антисептиком. Сквозной ожег, через меня можно было смотреть в окно и даже увидеть свет в конце тоннеля. Вы не обижайтесь, в ситуации, в которую я попал, черный юмор — лучший механизм защиты. Иначе можно с ума сойти.
Змей поморщился, приблизив ко мне свое лицо. Ботекс отдыхает. С введением новых прогрессивных инопланетных технологий у людей появилась возможность не стареть внешне чуть ли не до самой смерти. Наночастицы великолепно справлялись с задачей обновления тканевых покровов. Странно, что до сих пор не разрешили технологию бессмертия, в конечном итоге нашпиговать человека наноботами, способными регенерировать нужные ткани и контролировать износ органов, не так уж сложно. Но Межгалактическая Ассоциация Медицины (МАМа, как зовут ее известные шутники) объявила подобные технологии вне закона, как и пресловутый контроль личности. Душа устает от долгой жизни — это их главный аргумент против. Они наверняка имеют в виду, что к старости любое живое существо выживает из ума, а теперь представим, что старость — вот она, уже должна быть, но твое тело все еще живое и сильное. Получается опасный, непредсказуемый индивид, способный на насилие.
Что-то вроде того. Но ведь у любого чувства есть под собой биохимия, и контролировать эти процессы так же просто, как достаток или недостаток витаминов в организме. Человеку можно не дать выжить из ума. В общем, я не специалист, но история там темная, и, на мой взгляд, все дело в перенаселении, конкуренции во многих бизнесах, в том числе и похоронном, и прочих немаловажных вещах, о которых вслух говорить неприятно, да и не принято.
Змей выпрямился, вздохнул и сел рядом. Повел носом — призывно запахло свежим кофе.
Я поднялся и стал разливать горячий, проясняющий мысли напиток.
— Если не считать эту дырку, то ты неплохо выглядишь, — глядя на мой крепкий, жилистый торс, заметил Змей. — Спалил кость, мышцу, сосуды. Как она у тебя двигается, рука эта?
— Черт его знает, — проворчал я. — Медицинская инъекция образца альфа, так я думаю. Не смотри ты на меня так, я достал небольшую партию военной боевой химии совместно с методиками поддержания физического тела. Час полтора в день гимнастики и дыхания, и получаешь результаты вроде моих. Жене моей тоже нравится, — я без лишней скромности провел рукой по аккуратным кубикам пресса, и поставил перед дядей чашку, исходящую дурманящим паром. — Но поговорить я сейчас хотел не об этом.
— Ну так рассказывай все на чистоту? — предложил Стас. — Рана твоя хреновая, но все ткани сожжены не только что, а ты еще не сдох. Острого некроза я не наблюдаю, и даже на коже нет никаких изменений пигментации, значит, рука твоя все же снабжается кислородом. Так что несколько часов погоды не сделают. В любом случае регенерация полностью невозможно, придется вживлять синтетические волокна. Две недели на приживление. И две недели на восстановление тонуса. А, может, и больше, как процесс пойдет.
— А как же регенератор дупликатор, а как же наноботы? Я думал, они уже повсеместно применяются.
— Наноботы мы применим, но после вживления волокон, а вот с дупликаторами вышли проблемы, ты разве не слышал? Был довольно крупный скандал в МАМе, да с кем я разговариваю! В общем, в довольно большом проценте случаев восстановленные прибором клетки начинают через несколько лет хаотично отмирать, выработав срок жизни. Поскольку омертвение начинается массово, то развитие гангрены за несколько часов на месте старой раны вызывает быструю смерть. Чаще всего пациент умирает во сне, так и не успев обратиться за помощью.
