Дыхание звезд (СИ) - Блонд Любовь
— Я и не рвусь.
Эдлер выпрямил спину, поводил широкими плечами, словно разминал мышцы после тренировки, и с озорной улыбкой посмотрел на Астру, сидящую у ног.
— Совместный заплыв, мелкая?
— Да ну тебя, напугал до смерти, а теперь лыбится сидит! Ты хоть представляешь, как выглядел со стороны?
— Я предупредил.
— А врачи что говорят?
— Говорят, что мне повезло, а боли пройдут, как только организм адаптируется. Но не быстро, может, через пару-тройку лет. Эй, смотри-ка!
Эдлер кивнул в сторону иллюминатора, за которым Луна вдруг стала переливаться всеми цветами радуги. Завораживающее зрелище, если не знать, что это щит пытался противостоять очередной волне из космоса.
— Это слабая, — шепнула Астра, — значит долгая. Мощные волны быстро пролетают, а вот такие, слабенькие, могут и полчаса щит сотрясать.
Затемненное помещение переливалось вместе с щитом. Казалось, словно мир попал внутрь калейдоскопа, где каждую секунду окружающие предметы меняли очертания. А вода в бассейне так и вовсе выглядела чем-то живым и разноцветным.
— Но ведь красиво, согласись?
— Невероятно. В такие минуты самый кайф лежать на поверхности воды и просто любоваться красками.
— И? Какого черта мы не в воде? — недовольно произнес Эдлер.
Астра с нескрываемой обидой посмотрела на мужчину:
— Иди, я тебя не останавливаю.
Внезапно строгое лицо озарилось еще более озорной улыбкой:
— Лунная девочка предпочитает плавать голышом, я прав?
— Да что ты пристал! Иди уже!
— Только вместе с тобой.
Эдлер подскочил на ноги, легко подхватил Астру и бросил в бассейн. Полотенце бесстыдно слетело еще на подлете, так что в воде она оказалась совершенно обнаженной. Следом прыгнул сам Эдлер, исчез под водой и выплыл у самой дальней стены. Он последовал совету Астры, развалился на поверхности, раскинув руки в стороны, и завороженно смотрел в иллюминатор.
Пока он не видел, она схватила мокрое полотенце, кое-как обмоталась и поспешила вылезти из воды. Ей было не до переливающегося щита, Астра сгорала от стыда и неловкости. Хотелось поскорее переодеться и убежать как можно дальше от довольной рожи Эдлера, пока он снова не начал похабно намекать на голых девок под луной.
— Эй, ты куда?
Услышав характерные всплески, он оторвался от созерцания природной красоты и с непониманием смотрел на Астру, которая успела вылезти и выжимала край полотенца.
— К себе.
— Обиделась? Прости, мелкая. Когда невыносимая боль быстро проходит, в голове такая эйфория начинается. Мозги не соображают от радости.
— Ты видел на станции магазины? — недовольно выпалила Астра, поправляя мокрое полотенце, которое норовило упасть от тяжести. — То-то! Я не любительница голых заплывов, у меня купальника нет! Поэтому и прихожу сюда по ночам, когда все спят!
Видимо, в голове мужчины, наконец, сложился сложный пазл. Лунная девочка, которая никогда не покидала станцию, выросла, а жить как земляне — не научилась.
— Эй, малявка, ну прости! — кричал он ей вслед.
9 глава
— Да уж, вот наша девочка и выросла, — вздыхала Роза, стряхивая с живота крошки печенья. — А мне-то с Мартой чего не говорила? Мы бы привезли с Земли. А то мы конфеты с шоколадом тащим. Вот же позорище.
— Да иди ты! — всхлипывала Астра, смахивая слезы.
— Позор-то нам, а не тебе. Ладно Сатфорд — он мужик, но мы-то с Мартой женщины, могли бы догадаться. Ты же никогда не покидала станцию… Вот мы дуры-то!
— Да даже если бы и полетела на планету, что там делать? Денег-то нет. Помнишь, когда Сатфорд только занял должность, то выпендривался, мол, Астра Сеттан — первый ребенок, родившийся в космосе. Не на Земле, не на Луне, а на космической станции! И это замечательная девочка растет под крылом Первой Космической Академии. Мы с вами тогда по новостям смотрели, как журналисты соревнуются в красивых эпитетах: космическая девочка, лунный ребенок, великое продолжение семьи Сеттан. Мы тогда еще смеялись, что я стала знаменитостью. А что потом? Через неделю про меня все забыли. И Сатфорд в том числе.
Роза предположила, что все дело в том, что Астра сама никогда ничего не говорила. Опять пошли нравоучения, что надо быть смелее и наглее. Вот только сама толстушка Роза при виде ректора в столовой, становилась тише мышки и старалась не отсвечивать лишний раз.
— Я свяжусь с Мартой и попрошу, чтобы она привезла тебе всякие красивые вещи. Будет подарок от нас.
— Не надо. У меня-то для вас ничего нет.
— Глупая, подарки дарят не ради ответного жеста, а просто так, по случаю. Нормальные люди вообще ничего не ждут взамен.
— Разве? — удивилась Астра. — Но ведь все постоянно говорят: «Я подарил вот это, а мне подарили вот то». Получается, взрослые люди именно обмениваются подарками.
— Вот же ты глупая, космическая девочка, — вздохнула Роза. — Тебе и правда надо пожить на Земле, а то ты совершенно оторвана от мира.
— Не надо, мне и здесь хорошо, — проворчала Астра.
— Нет, милая, станция давно стала тесной клеткой. Тебе бы мир повидать, лучше узнать людей, а не только богатых студентов и напыщенных профессоров. — Роза лукаво улыбнулась. — Мальчика найти. Раньше в двадцать уже замуж выходили, между прочим.
— Не хочу замуж.
— Э, дорогуша! В двадцать уже пора хотеть. Я в твоем возрасте парней меняла чуть не каждый день, выбирая получше. Марта бы сейчас сказала, что я опять учу тебя дурному, но нет, милая, это суровая правда жизни: пока всех не посмотришь, не поймешь, чего же сама от мужчины хочешь. Вот выскочишь за первого попавшегося и разбежитесь через полгода, потому что либо головами, либо чем поинтереснее не подружитесь. Послушай старую, толстую Розу — мужчина должен радовать, а не огорчать.
— Да, да, пересплю тогда со всей Академией, ага, — отмахнулась Астра.
— Ну не со всей, конечно, в крайности-то не лезь.
Разговоры про половое воспитание давались Астре с большим трудом. Она понимала, что очень многого не знает, но еще лучше понимала, что никто не подскажет, как правильно.
Влюбиться в Эдлера было совсем не сложно, он вообще довольно быстро подвинул Сатфорда на пьедестале желанных мужчин и стал влажной мечтой студенток. Только о нем они и шептались, краснея и хихикая. Но что делать с этой любовью, она не очень понимала.
Астра бродила по непривычно пустым коридорам, заглядывая в темные аудитории. Зоны отдыха в студенческих блоках пустовали, голоса и смех стихли. Станция вымерла на целый месяц.
Бесцельно шатаясь по блокам, она вышла к знакомым шлюзам. Неприятная дрожь пробежала по телу, ведь именно здесь проходили практические занятия. И когда студенты летного во главе с Эдлером гордо расхаживали вокруг учебного челнока, рядом студенты инженерного разбирали и собирали точно такой же.
Астра, как будущий ремонтник, должна была уметь залезть в самые труднодоступные места, знать расположение всех приборов и понимать, куда ведут километры проводов под обшивкой. Будущие пилоты с нескрываемым превосходством смотрели на ремонтников, которые ползали в пыли и грязи, разбирая челнок до винтиков.
Она прошла мимо знакомого разобранного челнока и остановилась у иллюминатора, за которым сиял голубой шарик Земли. Там сейчас весело, все готовились к праздникам, покупали подарки и сидели в уютных кафе. Планета забрала все веселье, оставив безмолвную тишину.
— Да твою мать! — эхом прокатилось по шлюзу, нарушая ту самую тишину.
Астра отошла от иллюминатора, пытаясь разглядеть такого же несчастного пленника станции. За крылом учебного челнока спрятался раздраженный Эдлер и нервно тыкал пальцами в планшет, словно хотел проткнуть его насквозь.
— Ты что здесь делаешь? — удивилась она.
Мужчина тут же сменил хмурую физиономию на лучезарную улыбку:
— О, мелкая, привет!
— Ага, и тебе. Ты чего не на Земле?
— Завтра улетаю. Надо перед каникулами проверить эту рухлядь. В последний тренировочный полет древний железный черт решил показать характер и сломаться. Вроде ремонтники починили, но я никак не разберусь с бесконечным протоколом приемки. Его сам дьявол составлял. — Он продолжил тыкать в экран. — А, все, понял… Сразу бы и сказали.
